Найти тему
Татьяна Астрит

Можно ли пережить смерть дочери?

Ближе к полуночи Карел пришел домой и тихонько позвал девочку:

— Эли, — но никто не откликнулся.

Свет во всем доме свидетельствовал о том, что в нем кто-то есть. Однако в нем поселилась страшная мысль, что он не увидит девочку. Эта мысль ядовитой змеей вползла ему в сердце, он в два шага преодолел расстояние и оказался в комнате.

Слава Богу, девочка спала на стареньком диване и просто не слышала его. Карел прислонился плечом к стене и залюбовался, как она дышит, едва сопит носом, губы чуть приоткрыты, ресницы, не обремененные тушью, мягко обрамляют веки, ладошки сложены под правой щекой, ножки поджаты, а левая пятка свисает с дивана. Он стоял, точно статуя, не смея думать о чем-то другом, кроме как о ее бесценном сне. Переводил глаза с предмета на предмет в комнате и видел то, чего тут давно не было: детскую кроватку, Мерри, сидевшую рядом, крошечный стол и стульчик, резной шкафчик с розовыми дверками. Он переводил взгляд со стены на стену, и комната будто бы расцветала, наполняясь предметами из прошлого.

Мужчина прикрыл ладонью рот, чтобы не издать ни звука, но в душе его скопились слезы. Он держался столько лет после той самой уборки, тратя на это неимоверное количество усилий, что иногда систему рушилась и давала сбои. Как сегодня, он смотрел на Элишку и представлял, как бы выглядела его дочь, если бы дожила до девяти лет. Какие у нее были бы волосы, о чем бы она спрашивала его за завтраком, чему бы улыбалась и противилась, с кем бы дружила, а кого боялась. Столько вопросов разом возникло в его голове, что ответов на них не нашлось. Он медленно опустил пакет с пончиками на пол и взял с кровати одеяло, чтобы укрыть девочку.

Элишка повернулась, когда одеяло коснулось ее кожи, и на минутку открыла глаза.

— Спи, спи, — тихонько сказал Карел.

Пианино скрипнуло, он перевел взгляд на него и замер. На крышке стояла маленькая шкатулочка. Он слишком хорошо помнил ее, чтобы ошибиться.

— Не может быть, — сказал он и открыл ее, совершенно забыв про сон девочки.

Колокольчики мелодично зазвучали, волна за волной омывала берег. Он сидел на краешке моря и держал ее на руках. Они смотрели, как вдалеке светятся огни маяка. Лодки медленно скользили по воде, исчезая за горизонтом. Рядом с ними приземлилась огромная чайка. Она важно расхаживала вдоль кромки берега, выискивая себе пропитание. Девочка потянулась в ее сторону, и Карел поднялся с песка. Они медленно подошли к чайке. Птица напряглась, но не улетела. Мужчина попытался погладить ее, и опустился пониже, чтобы достать до чайки. Но она перепрыгнула его руку и улетела. В глазах у дочки застыл восторг. Она сидела у него на плече и не могла оторвать взгляд от удаляющейся птицы.

— Что такое? — Элишка приподнялась и уселась на диване, протирая сонные глаза.

Карел стоял к ней спиной, и раз за разом заводил музыкальную шкатулку. И даже сквозь мелодию она слышала, как он тихонько плачет. Девочка встала с дивана и подошла к нему с боку.

— Почему ты плачешь? — спросила она.

Он потер глаза руками и извинился.

— Прости, я не хотел тебя будить.

— Ничего. Я не устала.

— Где ты ее взяла?

Девочка не стала рассказывать всю историю про мячик и Джека и про найденные в кладовке коробки. И лишь ограничилась парой слов:

— Под пианино лежала, в углу. Там столько пыли.

Шкатулка перестала играть. Маленькая балерина замерла на одной ноге, а Карел утер слезы.

— Я думал, что потерял все.

— О чем ты? — спросила Элишка.

— Поверни ключик еще на пару оборотов, — попросил он и неожиданно вспомнил про пончики. — Ты ела? Хотя о чем это я, ты же всего лишь маленькая девочка.

Эли завела шкатулку, и балерина вновь стала кружиться в своей пластмассовой пачке. Мужчина раскрыл пакет с пончиками и протянул девочке.

— Угощайся.

Они сидели на полу возле шкатулки и ели всухомятку пончики. Посыпка падала на ковер, но никому не было до этого дела.

— Это шкатулка моей дочери, — спустя минуту молчания тихонько сказал Карел.

— У тебя есть дочь? — удивилась девочка.

— Была.

— Что с ней случилось?

— Плохая история. Прошло уже четыре года, но я не готов об этом говорить. Кушай пончики, пока не остыли. 15.1#Praga_book (Прага)

Продолжение читать по ссылке.

-2