Крупнейшей победой российского флота на Балтийском море стало Выборгское сражение 1790 года. Но что же это — триумф русского оружия или упущенный шанс полностью уничтожить шведский флот? Мы постарались разобраться.
Второй фронт: две стороны медали
Во времена Екатерины Великой Россия провела две войны с Турцией. Во время первой балтийский флот совершил вояж вокруг Европы. Там он открыл «второй фронт», разгромив турецкий флот в Чесменском и в Патрасском сражениях. Русский десант помогал восставшим грекам и даже взял Бейрут, над которым вознесся триколор.
Во вторую русско-турецкую удачный ход решили повторить. Армия уже отправилась на юг. Планировалась и готовилась очередная, 2-я Архипелагская экспедиция. В июне 1788 года одна русская эскадра уже прибыла в Копенгаген, где должна была дожидаться кораблей из Архангельска.
Но противник смешал все карты. Застав Россию врасплох, второй фронт открыла Швеция. Её подготовка к войне была очевидной, и правительство Екатерины допустило тут серьёзные политические просчеты. Шведская армия намного превосходила русские силы, прикрывавшие Санкт-Петербург. В этой войне Россия оборонялась. Шведы планировали сковать наступлением в Финляндии имевшиеся там русские войска, разбить флот, а затем высадить десант между Ораниенбаумом и Красной Горкой и захватить столицу России.
Шведам очень хотелось выставить Россию виновником войны. Поэтому она началась с провокации в Пуумала. Там шведский полковник Хастфер атаковал финские войска со своим отрядом, переодетым в казачью форму. Интересно, что эту форму пошил Линдблад — портной шведской оперы. Нацисты в 1939 году с Гляйвице были просто подражателями!
Но с началом блицкрига шведы явно поспешили. Им следовало дождаться, пока российские корабли уйдут на юг, оставив Санкт-Петербург беззащитным, — и тогда взять реванш за Северную войну. А так на пути потомков викингов встала эскадра Грейга, которая уже собралась в Средиземное море.
Побережье Финляндии изобилует шхерами — небольшими скалистыми островами, разделёнными проливами и отмелями. Парусные корабли в этих условиях были бесполезны. А малый флот, необходимый для действий в шхерах, к началу войны у русских практически отсутствовал. Поэтому в Санкт-Петербурге и Кронштадте, не смолкая, застучали топоры. Там спешно, день и ночь, строили гребные суда, для чего привлекли заключённых тюрем.
В союзе с Россией против Швеции выступила Дания — ещё одна региональная морская держава того времени. По идее, она тоже должна была открыть очередной «второй фронт», но он большого значения не имел — даже напротив. В Финляндии летом 1788 года офицеры фактически подняли против Стокгольма мятеж, и лишь вторжение датских войск помогло королю подавить его, сплотив Швецию перед лицом внешней угрозы.
А что о русско-шведской войне 1788–1790 годов узнают российские школьники? Лаконичности учебника для восьмого класса от «Дрофы» (2016) могут позавидовать спартанцы: «В том же [1790] году бесславно закончились попытки Швеции оттеснить Россию от Балтийского моря. Это означало провал дипломатии Англии и Пруссии».
Более подробно освещает её ход лишь учебник «Просвещения». А учебники от «Мнемозины» (под редакцией Андреева и Данилевского) и «Русского слова» (Сахаров, Боханов) об этой войне вообще не упоминают.
Битвы на море: ничья?
Шведы потерпели неудачу на суше — их армия не смогла взять крепость Нейшлот. Первые столкновения на море не принесли решающего успеха ни России, ни Швеции. Победу в сражении при Гогланде каждая из сторон приписала себе, но главным итогом стал отказ шведов от десантной операции.
Однако потери мы несли не только в боях. В первую кампанию 1788 года русский флот лишился трёх линейных кораблей, которые разбились на скалах. А во время блокады Свеаборга простудился, тяжело заболел и умер русский адмирал Самуил Карлович Грейг. Новым командующим русским флотом стал адмирал Василий Яковлевич Чичагов.
У русского флота были явные «победы по очкам», вроде первого Роченсальма (в августе 1789 года) или Ревельского сражения в мае 1790 года. Был и обидный проигрыш гребной флотилии в Фридрихсгамском бою, из-за нехватки боеприпасов.
Наши моряки вписали красивые строки в историю русского флота. Многие знают про подвиг брига «Меркурий» в 1829 году на Чёрном море. А в 1789 году на Балтике его тёзка, 22-пушечный катер «Меркурий», дерзко атаковал и захватил шведский 44-пушечный фрегат «Венус».
Выборг на чаше весов истории
Если спросить, в каких битвах русский флот разбивал шведский, в памяти всплывут прежде всего Гангут и Гренгам из Северной войны. Но знаменитый Гангут — это достаточно скромная по размерам победа. Крупнейшим шведским кораблем, который принял участие в том бою и стал русским трофеем, был даже не фрегат, а плоскодонный 16-орудийный прам «Элефант».
Если на одну чашу весов положить все победы русского флота в Северной войне 1700–1721 годов, а на другую — Выборгское сражение 1790 года, то… Выборг перевесит. Однако Гангут есть во всех школьных учебниках, а про Выборгское сражение там вспоминается лишь изредка. А если говорить про современные ему? Победы Ушакова над турецким флотом у острова Тендра в августе 1790 года и при мысе Калиакра в 1791 году тоже скромнее по масштабам, но упоминаются практически везде!
История вообще несправедлива.
Год 1790 на Балтике был очень насыщен боями. Шведы вновь решили захватить Санкт-Петербург атакой с моря и отправили туда корабли с десантом. После двухдневного Красногорского (Стирсуденского) сражения 23–24 мая шведский флот, который не смог прорваться к городу на Неве, отошёл в Выборгский залив — и его заблокировали русские. Всего в окружении оказалось свыше трёх сотен шведских парусных и гребных судов, в том числе 22 линейных корабля. На их борту находились более тридцати тысяч матросов и солдат, а также шведский король Густав III.
Русский флот имел в своем составе около трёх десятков линкоров, но малых кораблей было меньше. На борту находилось около двадцати тысяч моряков.
Чичагов вел себя пассивно и не пытался атаковать заблокированный шведский флот брандерами — шанс на повтор Чесмы не использовали. Береговые батареи у входа в залив русские тоже не поставили. Происходили лишь стычки между шхерными флотилиями.
Прорыв
Положение блокированных шведов было не самым лучшим. Их военный совет обсуждал возможность капитуляции, но Густав III был категорически против и искал возможность вырваться из этой западни. А в Петербурге собирались принимать пленного короля — однако триумф не состоялся.
Простояв почти месяц и дождавшись свежего восточного ветра, 22 июня в 7:30 утра шведы пошли на прорыв по северному фарватеру. Двигались они искусно. Для уменьшения потерь на палубах были лишь офицеры с небольшим количеством матросов, а прочий экипаж оставался в безопасности внутри корабля. Шведы шли на малом количестве парусов, а остальные распускали, лишь миновав зону обстрела.
Чичагов посчитал, что это отвлекающий маневр, поэтому первоначально не стал оказывать поддержку отрядам Ханыкова и Повалишина, на которые пришёлся удар шведского флота. Некоторые шведские корабли были сбиты с курса артиллерийским огнём и сели на мель. Тем не менее, силы оказались не равны — небольшой заслон не мог противостоять всему шведскому флоту.
Помощь пришла с опозданием. Только в 9:30, когда половина шведского флота уже ушла, Чичагов отправился на его перехват с основными силами. Он стал громить прорывавшийся шведский гребной флот, успешно заминусовав два десятка кораблей, но затем решил, что журавль в небе лучше, чем синица в руке. Посчитав, что шведские шхерные суда успешно добьёт и русская гребная флотилия Нассау-Зигена, сам Чичагов отправился догонять убежавшие линкоры. Так, во время преследования удалось захватить контр-адмиральский корабль «София-Магдалина», а также «Ретвизан».
Именно с этого момента в дореволюционном флоте России появились корабли с непривычным для русского именем «Ретвизан». По-шведски это означает «Справедливость». Начало этой «династии» дал линейный корабль, ставший трофеем русских во время преследования шведского флота после Выборгского сражения. А захватил его фрегат «Венус», который сам за год до того стал трофеем «Меркурия».
А еще один шведский линейный корабль и один фрегат были сокрушены собственными усилиями. Линкор «Эникхетен» попытался запустить брандеры, но в спешке забыли обрубить канат, соединяющий корабль с уже горящим корабликом-камикадзе. Так что тот протаранил собственный линкор. Затем пламя перекинулось на фрегат. Иногда флот откалывает удивительные номера.
А вот русская гребная флотилия догнать шведов не смогла. Поэтому бо́льшая часть шведского флота ушла. Спасся и король Густав III.
Спорные итоги
Потери шведского флота при прорыве составили около трети флота: семь линейных кораблей (четыре из них стали трофеями), три фрегата (один захвачен), а также около пятидесяти малых и гребных судов. Русский флот остался невредимым.
Также шведы потеряли до пяти тысяч погибшими, две тысячи пленными. Впрочем, о точном числе всё ещё ведутся споры. В плен попали контр-адмирал Лейонанкер и около ста офицеров, а также почти все лейб-гвардейцы. Наши потери были небольшими — 117 убитых и 164 раненых.
Шведы, правда, иногда насчитывают русским потери в тысячу человек, и это не предел. Но тут уж работает старый как мир принцип «пиши поболе, чего их жалеть»
По мнению Льва Усыскина, русско-шведская война 1788–1790 годов — единственная в русской истории война, выигранная Россией исключительно на море, поскольку боевые действия на сухопутном фронте в том конфликте большого значения не имели. Историк считает Выборг крупнейшим в доцусимской русской истории морским сражением, которое стало и «крупнейшей морской победой русского флота за всё время его существования».
Такая оценка довольно спорна. Наверное, Чесма, где турецкий флот был помножен на ноль, всё же перевешивает.
Конечно, при прорыве из Выборга шведы понесли большие потери. О захвате Санкт-Петербурга они больше не помышляли. Но шведский флот, который находился в шаге от того, чтобы стать самым большим трофеем за всю историю России, всё же смог вырваться.
Точка в войне еще не была поставлена.
