Странный", "ненормальный", "псих", "сумасшедший". Кто из нас хочет слышать это в свой адрес? В адрес своего ребёнка? Никто.
Таких наш социум не принимает, старается изолировать и не видеть. В древности таких людей убивали или изгоняли из племени - зачем кормить дармоеда?
Стать изгоем - глубинный инстинктивный страх, сидящий в нас с тех древних времен, когда изгой был обречен на смерть. Именно поэтому диагноз вызывает такой животный ужас. Чур меня, чур!
Только не это. Подозрение на ЭТО? ТОЧНО ЭТО?
Стыд, удушающий стыд - это случилось со мной, с моим ребёнком. И страшная перспектива: что с ним станет, когда меня не будет рядом?
Этот страх хлещет плеткой, подстегивает корректировать, компенсировать, социализировать. Скорее! Быстрее! Пока не поздно! Если мы чувствуем неприятие и отвержение окружающих ("уберите его", "откажитесь от него"), нам ещё больнее и страшнее.
Мы начинаем избегать боли: прятать своих детей, сужать количество посещаемых мест и круг общения до мам детей с таким же диагнозом или до полного одиночества. И в результате... сами оказываемся в изоляции, превращаем себя в изгоев.
Специалисты пишут: "семья замыкается в своём горе и сама аутизируется". Такая изоляция ведёт к потере связи с реальностью.
Я перестаю понимать, а со мной-то всё в порядке или у меня "едет крыша"? Я прячусь, я становлюсь одиноким бойцом своего невидимого фронта, я вхожу в транспорт, мечтая стать невидимой и накрыть шапкой-невидимкой своего ребёнка. Внешне я - в глухой обороне, внутренне - глубоко в своих переживаниях. В ответ на любое обращение я могу огрызнуться, разрыдаться или побежать прочь, подхватив ребёнка. Со стороны я выгляжу неадекватной и... подтверждаю народные подозрения, что "ненормальные дети рождаются только у ненормальных родителей". Круг замкнулся... социум отвергает меня, я дичаю, озлобляюсь, предъявляю к социуму неадекватные претензии и требования, чем подкрепляю его идею, что он был прав.
ВЫХОД?
Делюсь тем, что помогло мне и мамам, с которыми я работаю:
1. Осторожно и бережно поворачиваюсь к стыду и страху лицом, рассматриваю их и назваю по имени. От этого они уменьшаются, и их можно приручить и даже использовать во благо себе и ребенку.
2. Отделяю реальные трудности моей жизни от иррациональных страхов, продиктованных древними инстинктами.
3. Нахожу внутри себя точки опоры, из которых легче жить и действовать.
4. Замечаю своё влияние на развитие событий моей жизни и отделяю его от того, на что я повлиять не могу.
5. Целенаправленно ищу людей, которые разделяют мои ценности, и готовы быть партнерами мне и моему ребёнку.
Замечено, чем больше вокруг мамы особого ребёнка любящих и готовых её поддерживать людей, тем проще ей принять особенности своего ребёнка и находить способы его социализации.
Странный", "ненормальный", "псих", "сумасшедший". Кто из нас хочет слышать это в свой адрес? В адрес своего ребёнка? Никто.
Таких наш социум не принимает, старается изолировать и не видеть. В древности таких людей убивали или изгоняли из племени - зачем кормить дармоеда?
Стать изгоем - глубинный инстинктивный страх, сидящий в нас с тех древних времен, когда изгой был обречен на смерть. Именно поэтому диагноз вызывает такой животный ужас. Чур меня, чур!
Только не это. Подозрение на ЭТО? ТОЧНО ЭТО?
Стыд, удушающий стыд - это случилось со мной, с моим ребёнком. И страшная перспектива: что с ним станет, когда меня не будет рядом?
Этот страх хлещет плеткой, подстегивает корректировать, компенсировать, социализировать. Скорее! Быстрее! Пока не поздно! Если мы чувствуем неприятие и отвержение окружающих ("уберите его", "откажитесь от него"), нам ещё больнее и страшнее.
Мы начинаем избегать боли: прятать своих детей, сужать количество посещаемых мест и круг общения до мам детей с таким же диагнозом или до полного одиночества. И в результате... сами оказываемся в изоляции, превращаем себя в изгоев.
Специалисты пишут: "семья замыкается в своём горе и сама аутизируется". Такая изоляция ведёт к потере связи с реальностью.
Я перестаю понимать, а со мной-то всё в порядке или у меня "едет крыша"? Я прячусь, я становлюсь одиноким бойцом своего невидимого фронта, я вхожу в транспорт, мечтая стать невидимой и накрыть шапкой-невидимкой своего ребёнка. Внешне я - в глухой обороне, внутренне - глубоко в своих переживаниях. В ответ на любое обращение я могу огрызнуться, разрыдаться или побежать прочь, подхватив ребёнка. Со стороны я выгляжу неадекватной и... подтверждаю народные подозрения, что "ненормальные дети рождаются только у ненормальных родителей". Круг замкнулся... социум отвергает меня, я дичаю, озлобляюсь, предъявляю к социуму неадекватные претензии и требования, чем подкрепляю его идею, что он был прав.
ВЫХОД?
Делюсь тем, что помогло мне и мамам, с которыми я работаю:
1. Осторожно и бережно поворачиваюсь к стыду и страху лицом, рассматриваю их и назваю по имени. От этого они уменьшаются, и их можно приручить и даже использовать во благо себе и ребенку.
2. Отделяю реальные трудности моей жизни от иррациональных страхов, продиктованных древними инстинктами.
3. Нахожу внутри себя точки опоры, из которых легче жить и действовать.
4. Замечаю своё влияние на развитие событий моей жизни и отделяю его от того, на что я повлиять не могу.
5. Целенаправленно ищу людей, которые разделяют мои ценности, и готовы быть партнерами мне и моему ребёнку.
Замечено, чем больше вокруг мамы особого ребёнка любящих и готовых её поддерживать людей, тем проще ей принять особенности своего ребёнка и находить способы его социализации.
Странный", "ненормальный", "псих", "сумасшедший". Кто из нас хочет слышать это в свой адрес? В адрес своего ребёнка? Никто.
Таких наш социум не принимает, старается изолировать и не видеть. В древности таких людей убивали или изгоняли из племени - зачем кормить дармоеда?
Стать изгоем - глубинный инстинктивный страх, сидящий в нас с тех древних времен, когда изгой был обречен на смерть. Именно поэтому диагноз вызывает такой животный ужас. Чур меня, чур!
Только не это. Подозрение на ЭТО? ТОЧНО ЭТО?
Стыд, удушающий стыд - это случилось со мной, с моим ребёнком. И страшная перспектива: что с ним станет, когда меня не будет рядом?
Этот страх хлещет плеткой, подстегивает корректировать, компенсировать, социализировать. Скорее! Быстрее! Пока не поздно! Если мы чувствуем неприятие и отвержение окружающих ("уберите его", "откажитесь от него"), нам ещё больнее и страшнее.
Мы начинаем избегать боли: прятать своих детей, сужать количество посещаемых мест и круг общения до мам детей с таким же диагнозом или до полного одиночества. И в результате... сами оказываемся в изоляции, превращаем себя в изгоев.
Специалисты пишут: "семья замыкается в своём горе и сама аутизируется". Такая изоляция ведёт к потере связи с реальностью.
Я перестаю понимать, а со мной-то всё в порядке или у меня "едет крыша"? Я прячусь, я становлюсь одиноким бойцом своего невидимого фронта, я вхожу в транспорт, мечтая стать невидимой и накрыть шапкой-невидимкой своего ребёнка. Внешне я - в глухой обороне, внутренне - глубоко в своих переживаниях. В ответ на любое обращение я могу огрызнуться, разрыдаться или побежать прочь, подхватив ребёнка. Со стороны я выгляжу неадекватной и... подтверждаю народные подозрения, что "ненормальные дети рождаются только у ненормальных родителей". Круг замкнулся... социум отвергает меня, я дичаю, озлобляюсь, предъявляю к социуму неадекватные претензии и требования, чем подкрепляю его идею, что он был прав.
ВЫХОД?
Делюсь тем, что помогло мне и мамам, с которыми я работаю:
1. Осторожно и бережно поворачиваюсь к стыду и страху лицом, рассматриваю их и назваю по имени. От этого они уменьшаются, и их можно приручить и даже использовать во благо себе и ребенку.
2. Отделяю реальные трудности моей жизни от иррациональных страхов, продиктованных древними инстинктами.
3. Нахожу внутри себя точки опоры, из которых легче жить и действовать.
4. Замечаю своё влияние на развитие событий моей жизни и отделяю его от того, на что я повлиять не могу.
5. Целенаправленно ищу людей, которые разделяют мои ценности, и готовы быть партнерами мне и моему ребёнку.
Замечено, чем больше вокруг мамы особого ребёнка любящих и готовых её поддерживать людей, тем проще ей принять особенности своего ребёнка и находить способы его социализации.
Странный", "ненормальный", "псих", "сумасшедший". Кто из нас хочет слышать это в свой адрес? В адрес своего ребёнка? Никто.
Таких наш социум не принимает, старается изолировать и не видеть. В древности таких людей убивали или изгоняли из племени - зачем кормить дармоеда?
Стать изгоем - глубинный инстинктивный страх, сидящий в нас с тех древних времен, когда изгой был обречен на смерть. Именно поэтому диагноз вызывает такой животный ужас. Чур меня, чур!
Только не это. Подозрение на ЭТО? ТОЧНО ЭТО?
Стыд, удушающий стыд - это случилось со мной, с моим ребёнком. И страшная перспектива: что с ним станет, когда меня не будет рядом?
Этот страх хлещет плеткой, подстегивает корректировать, компенсировать, социализировать. Скорее! Быстрее! Пока не поздно! Если мы чувствуем неприятие и отвержение окружающих ("уберите его", "откажитесь от него"), нам ещё больнее и страшнее.
Мы начинаем избегать боли: прятать своих детей, сужать количество посещаемых мест и круг общения до мам детей с таким же диагнозом или до полного одиночества. И в результате... сами оказываемся в изоляции, превращаем себя в изгоев.
Специалисты пишут: "семья замыкается в своём горе и сама аутизируется". Такая изоляция ведёт к потере связи с реальностью.
Я перестаю понимать, а со мной-то всё в порядке или у меня "едет крыша"? Я прячусь, я становлюсь одиноким бойцом своего невидимого фронта, я вхожу в транспорт, мечтая стать невидимой и накрыть шапкой-невидимкой своего ребёнка. Внешне я - в глухой обороне, внутренне - глубоко в своих переживаниях. В ответ на любое обращение я могу огрызнуться, разрыдаться или побежать прочь, подхватив ребёнка. Со стороны я выгляжу неадекватной и... подтверждаю народные подозрения, что "ненормальные дети рождаются только у ненормальных родителей". Круг замкнулся... социум отвергает меня, я дичаю, озлобляюсь, предъявляю к социуму неадекватные претензии и требования, чем подкрепляю его идею, что он был прав.
ВЫХОД?
Делюсь тем, что помогло мне и мамам, с которыми я работаю:
1. Осторожно и бережно поворачиваюсь к стыду и страху лицом, рассматриваю их и назваю по имени. От этого они уменьшаются, и их можно приручить и даже использовать во благо себе и ребенку.
2. Отделяю реальные трудности моей жизни от иррациональных страхов, продиктованных древними инстинктами.
3. Нахожу внутри себя точки опоры, из которых легче жить и действовать.
4. Замечаю своё влияние на развитие событий моей жизни и отделяю его от того, на что я повлиять не могу.
5. Целенаправленно ищу людей, которые разделяют мои ценности, и готовы быть партнерами мне и моему ребёнку.
Замечено, чем больше вокруг мамы особого ребёнка любящих и готовых её поддерживать людей, тем проще ей принять особенности своего ребёнка и находить способы его социализации.
