Гроза в разном возрасте воспринимается по-разному.
В младенчестве она вызывает восхищение и удивление. Иногда страх, задумчивый и глубокий.
В отрочестве – необузданный восторг. Хочется бегать под проливными струями воды босиком, насквозь промокшим. Сознание переполняет мощь электрических разрядов, оглушающие раскаты грома будоражат фантазию.
В юности восприятие небесной стихии рождает романтические мысли, полные желания двигаться, крушить и созидать, рвать привычные шаблоны обывательского мышления.
В памяти ещё живо воспоминание безудержного слияния с бурей, свойственного отрочеству. И, кажется, нет преград, которые невозможно было бы преодолеть. Мысли остры, словно молнии. Внутренняя душевная мощь соизмерима с оглушительными потоками вод.
В зрелости… у всех по-разному. Одни хлопочут лишь об одном – не промочить ноги и не простудиться. Другие думают о том, что дождь польёт огород, а урожай будет богатым.
В старости гроза будоражит засыпающий перед дальней дорогой мозг. Заставляет отрешённо пересматривать картины уходящей жизни. Огненные вспышки молнии озаряют скрытые в глубинах памяти сцены, неожиданные повороты судьбы. Гром равен неотвратимости. Он не пугает, а успокаивает. Напоминает о том, что все равны в круговороте жизни и смерти – камень и муравей, человек и рыба, галактика и нежно цветущая роза. Всё смывается потоками небесной воды, подготавливая почву для нового бытия. Жизнь – есть смерть. Смерть – есть жизнь.