Глава 4.
Дома было тепло, отец, видимо, протопил. Ваньку, наконец раздели, рана была ужасной, постоянно кровоточила, да ещё к тому же мышца была почти перерезана. Панас, старый вояка, промыл рану, чего-то нашептал, нажевал, и приложил к ней. Рану зажгло, так если бы к ней приложили красные уголья. Слезы потекли ручьём.
- Ну, вот, опять он заревел. Панас, ну и плаксивый же у тебя внук. Всех ему жалко, и себя бедного, и Валита, ни за что убиенного.
Панас взглянул на Ваньку: тот сидел, надувшийся, как бычий пузырь.
- Потерпи, потерпи, сейчас пожжёт маленько, а потом отпустит, полехше станет.
Панас, словно скатерть самобранка, накрыл стол. Ели молча, Панас всё подкладывал Ваньке печенки. Ванька ел, словно за троих, он никогда не страдал плохим аппетитом. Войдан приволок столетнего мёда. Только они собирались с Панасом отхлебнуть по глоточку, в дверь влетела та самая, языкастая.
- Ну что расселись? Сидят, пьют. Отца моего убили.
- Семёна? За что? - Округлив глаза, спросил Панас.
- Михалайнен, - не останавливаясь, продолжала девчонка - стал воеводой, Урха Валит просил пазногть на Ваньку, а отец мой сказал, что это бесчестие, и он не даст, чтобы при нём оно совершалось. Тогда Урха с младшей дружиной подняли его на копья, и сейчас идут сюда.
Ванька словно застыл, сидел и смотрел в одну точку, и этой точкой была девчонка, что осталась без родителей. Ванька так и остался бы сидеть, если бы не затрещина от деда Панаса.
- Что расселся? Давай живо собирайся: не время сейчас храбреца из себя строить.
- Ванька, я же здесь ни причём. Что с меня взять, со старого вояки? Ты сразу прямиком в Новгород, там тебя с радостью возьмут не в дружинники, так в ушкуйники.
Ванька вылетел во двор и оторопел: у коновязи стоял вороной конь, а Войдан прилаживал к нему походный мешок. Рядышком стоял конь Семёна, полностью собранный, по-походному. К спине бывшего коня Семёна прилажен мешок, а у мешка висят малый щит и сабля.
- Ну, Ванька принимай подарок. Хотели тебе завтра подарить, когда на службу пойдёшь, но, видно, всё к одному. Так что не серчай на нас, иди с миром и не поминай нас, старых дураков, лихом.
Одним большим прыжком Ванька оказался в седле, и было, уже хотел ускакать, как заметил, что с крыльца к коновязи идёт его спасительница. Увидев его на коне, она прибавила шаг, и посмотрела на него глазами прожигающей глубиной. Ему стало не по себе, он почувствовал себя полнейшим негодяем, ведь он сам должен был догадаться взять её с собой. Сейчас не только ему угрожала опасность, но и ей, как дочери неугодного отца.
Ванька пришёл в восторг от того, как его спутница вспрыгнула на коня, повернула его и, поднимая снопы брызг, пронеслась мимо него в сторону лососевого перехода. Ванька пришпорил коня, тот поднялся на дыбы, показывая свой неукротимый нрав. И понёсся с такой скоростью, что всё вокруг размазалось и превратилось в непонятного цвета покров. Горизонт на удивление сузился и стал прыгающим кругом.
Вблизи реки журчанье ручейков слилось в завораживающую мелодию весны и пробуждения. Казалось, что сама жизнь находится в этих потоках воды, словно сама весна, пробегая мимо, смеётся и радуется этому солнечному дню. У реки пришлось перейти на шаг, коней вели под узду. Ваньке постоянно хотелось заговорить со своей попутчицей, он то и дело набирал воздуха полную грудь и только хотел заговорить с ней, как смелость покидала его, и он выдыхал весь остаток храбрости.
- Что, болит? - вдруг раздался звонкий долгожданный голосок.
- Что? - удивившись сам себе, сказал Ванька, словно вернувшийся из небытия.
- Плечо, у отца была такая же рана, так он месяц не мог пошевелить рукой. Так болит или нет?
Ванька выпрямился, как мог, предвкушая девичье восхищение, даже умудрился пошевелить рукой.
- Да я даже не замечаю, если бы ты мне не сказала, то я бы и не вспомнил.
Раздался такой задорный смех, что движение сразу замедлилось, Ванька стоял с обиженной мордой.
- Чего ты смеешься? Я не понял, кому лучше знать: тебе или мне - болит у меня или нет.
- Да, конечно, тебе, - продолжая хихикать, ответила ему спутница: - просто вспомнила своего отца. Лицо её сразу погрустнело: Он тоже никогда бы не сказал, что ему больно.
- Как тебя зовут? - вдруг произнес Ванька, ему показалось, что он совершил что- то преступное, налился красным, словно варёный рак.
- А ты не помнишь? Короткая память у тебя, все позабывал. И как в детстве вместе играли, тоже, наверное, не помнишь.
Ванька, стал перебирать всех, с кем он в детстве играл, а играть с ним мало кто хотел, но друзья у него были, правда, не много, а потом и вовсе исчезли.
- Олега помнишь?
Олега он, конечно, помнил, это у него был первейший товарищ, но потом исчез куда-то, а после смерти матери он остался совсем один. Он тогда сильно изменился, перестал играть на улице с мальчишками, пропадал целыми днями то на рыбалке, то на охоте.
- Олега, конечно, помню, но при чём тут ты?
- А ты подумай, - сказала она и вырвалась вперёд и повела своего коня через перекат,
- подумай - донеслись до него её слова, прорываемые через раскаты воды.
Ванька, с трудом справляясь с порывами воды, старался побыстрей догнать свою попутчицу. Но она уже оседлала коня и скрылась из вида.
Большое спасибо, что дочитали до конца. Буду вам очень признательна, если вы поставите лайк данной статье и поделитесь ей в своих соц сетях (нажав на логотип соц сетей ) Подписывайтесь на канал.
Приглашаю подписаться на мой канал в ютубе https://www.youtube.com/channel/UCj4d3S9of8jLOiDxYcelpGg?view_as=subscriber
честно о себе, о грамотности и проекте:
мой сайт блог http://radosti24.ru/