Экспертиза психического состояния играет важную роль в расследовании тяжких преступлений. Ведь именно от ее выводов зависит, будет ли виновный отбывать наказание в местах лишения свободы или отправится в медицинскую лечебницу. Убийство, совершенное в состоянии алкогольного опьянения, может и не повлечь за собой полной меры ответственности, если экспертиза говорит о психическом заболевании подозреваемого. Но если выводы экспертов окажутся недостоверными, за содеянное придется отвечать даже в преклонном возрасте.
Проживая в типовой многоэтажке Оренбурга, 80-летняя Таисия Степановна вела образ жизни типичной российской пенсионерки и мало, чем отличалась от сограждан ее возраста. Друзей почти не было, да и какие друзья в 80 лет? Скорее, знакомые или просто соседи. Иногда приезжала дочь, но чаще – звонила. Сын умер три года назад. Все, что осталось – доживать свой век и вспоминать былое: трудное рабочее детство; экзамены в торговый техникум после 10 класса; как работала официанткой после окончания техникума, правда, со временем вышла в люди: стала администратором ресторана. Замуж Таисия вышла рано, в 20 лет. Муж умер через три года, но от первого брака осталась дочь. В 30 лет – вновь вышла замуж. Со вторым супругом душа в душу прожили почти 40 лет. С тех пор, как он умер, женщина была одна. Перезванивалась с соседкой Софьей, ходили друг к другу в гости. По странному совпадению, Софья родилась с Таисией Степановной в один день и в один год…
В тот злополучный февральский вечер соседки обсуждали новости и сериалы. Общение плавно перетекло в разговоры за жизнь, когда на столе появилась бутылка водки. Беседа стала душевнее, но потом переросла в ссору. Софья стала говорить о муже собеседницы совсем не лестно. Обстановка накалялась. Разозлившись, Таисия Степановна схватила подвернувшийся под руку нож и ударила им свою приятельницу; а потом - еще и еще, пока Софья не упала на пол… Очнувшись от содеянного, пенсионерка выбежала на лестничную площадку. Не зная, что делать, она опустилась на пол и заплакала. Соседка Татьяна, которая поднималась домой, спросила, что случилось, а затем прошла в квартиру. К этому моменту Софья уже умерла от полученных ран.
Следствие установило, что подозреваемая на учете у психиатра никогда не состояла. После смерти сына - была госпитализирована с диагнозом «Тревожная депрессия» в Оренбургский областной клинический психоневрологический госпиталь ветеранов войн. По собственным словам, алкоголь употребляет редко, это подтвердили соседи. Первичная амбулаторная судебная комплексная экспертиза показала, что Таисия Степановна страдает органическим астеническим расстройством в связи с сосудистым заболеванием головного мозга. В то же время она способна управлять своими действиями и осознает характер инкриминируемого ей преступления, совершенного в состоянии алкогольного опьянения. Опасности женщина не представляет, помнит обстоятельства дела и может участвовать в процессе расследования. В ходе следственного эксперимента, она сама рассказала об обстоятельствах преступления, показав, как наносила удары ножом.
В апреле того же года пенсионерку положили в стационар Оренбургской психиатрической больницы. В медицинской карте больной указывалось, что при поступлении в лечебницу она ориентировалась во времени, месте и пространстве. Но также отмечалась заторможенность движения и снижение памяти, диагностировалось тревожное состояние, головокружение и головные боли. Пациентка быстро освоилась в больнице, вскоре у нее исчезла тревога, нормализовался сон и аппетит. Согласно врачебным записям, «психотических расстройств не обнаруживала. Риск суицидального поведения – ниже среднего. В структуре личности выявляются повышенная чувствительность к внешним воздействиям, неустойчивость эмоциональных реакций, стремление настоять на своем, сосредоточенность на собственных проблемах в сочетании с категоричностью». Через 10 дней старушка была выписана из отделения и дальше лечилась амбулаторно, время от времени посещая врача. Все это время она продолжала жить одна и «сама себя обслуживать».
В октябре следствие назначило дополнительную амбулаторную судебную психолого-психиатрическую экспертизу. Исследование проводили врачи-психиатры Оренбургской областной психиатрической больницы №2. Поведение Таисии Степановны в этот раз было противоречивым. На вопросы экспертов об обстоятельствах убийства женщина отвечала неохотно. «Ничего не знаю. Не помню. Понятия не имею», - повторяла она, и в то же время называла точно свой домашний адрес. В экспертизе также отмечалось: слова подбирает с трудом и отвечает после паузы. Пенсионерка не могла назвать не только текущую дату и свой возраст, но и имя дочери, с которой приехала. Однако перечисляла точные названия принимаемых ею медицинских препаратов от гипертонии. Эксперты отметили, что подозреваемая говорит о нежелании жить, высказывая мысли суицидального характера. Употребление алкоголя - отрицает, но в то же время оживляется в разговоре на эту тему. Инкриминируемые действия женщина не признавала: сперва говорила, что не понимает о чем идет речь, а затем отрицала свою причастность к убийству. «Зашла к соседке, выпили по граммульке, и я ушла к себе. Потом пришла Татьяна и сказала, что Софья лежит у себя в квартире мертвая», - рассказывала пенсионерка. По ее словам, прежние показания она давала под нажимом сотрудников полиции, которые ее били. Согласно выводам экспертизы, подозреваемая переживает депрессивный эпизод с соматическими симптомами на фоне органического расстройства личности, что является следствием сосудистого заболевания мозга. Это лишает ее возможности осознавать характер своих действий и руководить ими. Учитывая суицидальные мысли, Таисия Степановна нуждается в принудительном медицинском лечении и не может отбывать наказание в местах лишения свободы, заключили эксперты.
Брат погибшей с выводами экспертизы не согласился. Он увидел противоречия в заключениях врачебной комиссии. Но разоблачение убийцы сестры дело чести. Мужчина обратился за рецензией, в ходе работы над которой выводы экспертов подверглись детальному и тщательному анализу.
Рецензия на экспертизу показала, что исследование психиатров ГБУЗ «ООКПБ №2» проведено с грубейшими нарушениями действующего законодательства. Так, например, в документе не указаны ни дата начала, ни дата окончания проведения экспертизы. Не соблюдены нормативно-правовые акты, регулирующие проведение судебно-психиатрических экспертиз; не указаны методики проведения исследований, которыми руководствовались эксперты; не соблюдена должная степень ответственности, честности и внимательности, что является грубым нарушением. Что же касается самих выводов, то они имеют формальный, поверхностный, необъективный и научно не обоснованный характер. Ответов на вопросы, поставленные судом, такая экспертиза не дает. В ней лишь собраны данные из медицинских документов и материалов дела, но нет никаких данных о собственных исследованиях психиатров. В частности, нет ни одного полного описания соматического осмотра, неврологического и психического состояния подозреваемой. Также комиссия врачей неправильно интерпретировала имеющиеся у пенсионерки заболевания, а следовательно, дала необъективную оценку ее психическому состоянию, способности понимать значение своих действий и руководить ими. Фактически, эксперты просто переписали всю доступную им информацию из других источников, а их суждения - субъективны. На основании выводов рецензии экспертиза была признана недостоверной, в результате чего следствие вынуждено было прибегнуть к проведению еще одной, более объективной и квалифицированной экспертизы.