2
День вдруг стал неожиданно светлым, ярким. Только эффект не совсем обычный: как будто кто-то резко выхватил их из темноты ослепительным галогеном, и рёв двигателя перекрыл истеричный визг тормозов!..
Паша машинально покосился на забор, словно надеясь на жиденькую тень, как на последнее средство. Как утопающий на спасательный плот.
— Откуда он здесь взялся? — спросила Светлана.
— Мам, это что?..
— Тише, сладкая... Может, соседи?
— Да они старики...
— А что, старики не люди?!.
— Люди... — ответил Павлик.
И надолго замолчал.
— Ерунда какая-то!..
Юра вдруг засмеялся:
— Это оппозиционеры зарыли!
— Зачем? — не оборачиваясь, процедил отец.
— Посадили, чтоб урожай дал! Ха-ха-ха!..
— Юрка, замолчи сейчас же! — прикрикнула мать. — Хватит чепуху молоть. И убери телефон свой!
Юрка послушно отступил, но смартфон не убрал.
— Вот геморрой тепе-ерь!.. — простонал отец, с тоской глядя на лопату. Но сам прекрасно понимал, лопата — не выход.
— А давайте оставим всё как есть?
— В качестве чего? — Павел покачал головой.
— Чё, круто, — поддержал со стороны Юра, — будем туристов водить, бабло зашибать! И не надо будет батрачить тут! Пускай другие впахивают!
— В общем, так!.. — Павлик наконец оторвал от земли седалище. — Грузим в машину, и я увезу его. Юрк, тащи какую-нибудь тряпку, полотенце, там... Давай, живо, а то телефон заберу — месяц не получишь!
— Постой, куда? — заволновалась жена.
— Куда надо. Вечером вернусь.
Солнце млело в зените.
Он закончил грузить неказистую фигурину в багажник хэтчбека, опустил дверцу и вытер пот. И вздрогнул от неожиданности: через дорогу над редким забором маячили две головы в газетных треуголках — их старики-соседи. Они одновременно помахали, Павел машинально кивнул в ответ.
Дорога до города заняла почти на четверть часа меньше, чем утром. С одной стороны, он боялся превышать скорость, с другой, чем дольше в машине оставался бюст действующего президента, завёрнутый в старое махровое полотенце, тем выше шанс, что кто-нибудь заметит. Тяжёлый бюст то и дело глухо переваливался, никак не закреплённый в багажнике, а Павел рефлекторно давил на педаль газа. Вспотевшие ладони не добавляли оптимизма.
Вот чудо: то, что он искал, нашлось буквально через три двора от его.
Он постарался подогнать свою колымагу как можно ближе ко входу.
Приёмщик курил, сидя на куче металлолома, подложив сидение от сломанного офисного стула. Он скучающе поглядел на клиента.
Приёмщик был в грязных шортах, на волосатых ногах сланцы, майка видала лучшие времена. Павел его не знал.
— Здрасте. Вот, я тут, принёс...
Почесав грудь сквозь майку, приёмщик молча указал на напольные весы, которые, если честно, Павел скорее бы счёл черметом.
Павлик поставил тяжёлую ношу на весы, подумал, и, как фокусник, сдёрнул одеяло.
Приёмщик смотрел секунду, дымя сигаретой. Нагнулся, подслеповато прищурился, освещение в гараже было таким же поношенным, как те "сокровища", что тусклыми колючими грудами пылились в тени.
— Эт чё? — и резко выпрямился.
— Вот, нашёл, — Павлик попытался изобразить бодрую улыбку. — Бывает же!.. Как считаете, это можно... сдать?
— Эт чё? — повторил приёмщик, привставая, чтобы лучше рассмотреть. — Ты чё, мужик?.. Эт чё, Он?
Лампа дневного света на потолке внезапно щёлкнула, затрещала, померкла, вновь щёлкнула. На последнюю секунду ярко вспыхнула и тут же погасла, словно сырые дрова. Теперь пункт металлоприёма освещался только благодаря открытой настежь двери.
Приёмщик и бровью не повёл.
Павел кивнул, продолжая улыбаться, понимая, что улыбка дурацкая и в темноте можно вообще не лыбиться.
— И чё ты хочешь? — мужик сел мимо "кресла" и не заметил этого.
Павел попытался вырулить:
— Ну, может, это ещё не он... похож просто...
— На кого? На Пушкина? И чё ты хочешь, что б я с ним сделал?
— Ну-у... Взвесили и... приняли по... по...чём там... бронза?.. Я люблю искусство, — зачем-то начал оправдываться Павлик, — балет, там, танцы на льду... — Внезапно его осенило: — Жена ремонт затеяла!
Приёмщик решительно смял бычок, давно жегший ему пальцы, и выбросил за спину.
— Вот чё, забирай ка ты своё барахло и... иди отсюда. Мы закрываемся. У меня обед.
Павел запротестовал, было, но ушлый приёмщик вытолкал его наружу вместе с бюстом и даже помог прикрыть его от взглядов полотенцем.
— Твоя тачка? — спросил приёмщик, не давая Павлу и рта раскрыть. — Её возьму, а это забирай. И больше так не шути! Развелось!.. Мало вас!.. Знаю я вас!!. Провокатор ты! А меня потом погоны долбать, да?!!
Павел заслонился от разъярённого "металломагната" бюстом президента.
Это сработало. Крикнув в последний раз, что он думает о "чмырях, вроде тебя!" и погрозив кулаком, мужик скрылся в крапиве за углом гаража, даже не удосужившись запереть дверь.
Продолжение ►►
Подписывайтесь Ставьте лайки! Помогайте автору
ОГЛАВЛЕНИЕ
и хорошего чтения