Многие думают, что биохакинг зародился в тот момент, когда инвесторы и СЕО крупных IT-компаний Кремниевой долины возжелали круто выглядеть и жить дольше, поэтому стали пить «пуленепробиваемый кофе» и тратить по 200 тысяч долларов на самоисследования. Наделавшую шуму статью сооснователя сервиса «Островок» Сергея Фаге отнюдь не стоит считать Рождеством Христовым от биохакинга. История этого явления более длительна и имеет более серьезный подтекст, чем покупка дорогих трекеров. Людей и событий, повлиявших на энтузиастов биохакинга, довольно много. Давайте разберемся, кто правит балом.
Сначала был гараж
Начиналось всё с биологов-любителей, которые занимались биохакингом в своих домашних лабораториях и экспериментировали с генами. На заре явления таких людей называли биопанками и биологами «вне закона» ввиду их идей об открытости науки и ее удешевлении. Многие из них выглядели так, будто торгуют контрабандой плутония или изготавливают биологическое оружие. Поэтому и встревали в истории, как, например, Стив Курц — профессор искусств Нью-Йоркского университета, который на досуге разводил бактериальные культуры в домашних условиях. Он был обвинен в попытках биотеррора, а его кот изъят как подозреваемый переносчик заразы, хотя через какое-то время оба были отпущены — ложная тревога.
По аналогии с энтузиастами компьютерного программирования времен Джобса с Возняком и их легендарного гаража таких людей стали звать биохакерами. Только они роются не в материнской плате и программном коде, а в ДНК — коде жизни. Из гаражей явление очень быстро распространилось по миру, словно неизвестный вирус из фильма про зомби-апокалипсис. Всё больше биологов-любителей заводили себе хобби — в свободное от работы время играть с генами, белками и бактериями (иногда своими).
Почему движение стало возможным?
Пару десятилетий назад потребовалось бы три года, чтобы научиться клонировать и упорядочивать ген. Теперь, благодаря готовым комплектам, это может сделать любой лаборант менее чем за три дня. Материалы и подержанное оборудование можно легко купить в интернет-магазинах. Стоимость секвенирования ДНК резко упала — примерно со 100 тысяч долларов за чтение миллиона пар оснований кода ДНК (в 2001 году) до 10 центов сегодня. Таким образом, сейчас ничто не мешает увлеченному человеку разобраться в вопросе, построить домашнюю лабораторию, надеть белый халат и стать генетическим детективом — любителем.
Биохакеры-альтруисты и биохакеры-эгоисты
Семена биохакерского движения были посеяны в середине 2000-х, вслед сразу за несколькими «праотцами». Одним из главных биохакеров, мощно повлиявших на это течение, был физик Роб Карлсон, который, по легенде, после знакомства в поезде с нобелевским лауреатом вдохновился на изучение биологии. Карлсона не отпускала слава Джобса, работавшего практически по соседству, только за 25 лет до него, и идея сделать биологию новой субкультурой. Об этом он заявил футурологическому журналу Wired в 2005 году, где также поделился новостью, что открывает свою лабораторию на дому, а оборудование покупает на eBay. Неожиданно потуги Карлсона обрели популярность, и независимые исследователи стали объединяться в сообщества таких же «гаражных биологов». Так, в 2008 году Джейсон Боб и Маккензи Коуэлл основали организацию DIYbio, а в 2010 молекулярный биолог Эллен Йоргенсен основала Genspace в Бруклине — место, где наука превратилась в ремесло. В 2013 году биохакерство настолько напугало власти США, что была сделана попытка отследить с помощью ФБР, не готовится ли таким образом биотеррористическая атака. А газеты еще больше провоцировали заголовками вроде «Биохакеры доиграются в бога», «Плоды биоинженерии выльются в „Парк юрского периода“», «Биохакеры взломали код президента США».
В 2007 году Гэри Вулф и Кевин Келли — редакторы всё того же Wired, в котором двумя годами ранее высказался Роб Карлсон, взглянули на биохакерство под другим углом и интерпретировали движение по-своему, придумав понятие Qualified Self («измерение себя»). Здесь уже имеют место не только лабораторные крысы и светящиеся в темноте бактерии, но и лайф-трекеры с БАДами. Так биохакинг стал ближе к народу.
Масла в огонь подлила известная история биолога Александры Кармайкл, которая самостоятельно, измеряя свои показатели, вылечила мигрень, не проходившую 20 лет. Сегодня она — одна из главных апологетов биохакинга, а ее история вдохновила многих последователей, хотя, по мнению ученых, в ней вряд ли есть хоть какая-то научность.
Существует мнение, что Вулф и Келли вдохновились феноменом того, как разные люди начали увлеченно анализировать состояние своего здоровья, и Роб Карлсон со своей «гаражной биологией» тут ни при чем. Сегодня сложно разобраться, кто на кого повлиял, но одно, помноженное на другое, — и мы имеем тысячи энтузиастов по всему миру, которых условно можно поделить на две группы: те, кто заботится о других, и те, кто заботится о себе. Для первых цель биохакинга — новые разработки, направленные на борьбу с заболеваниями, такими как сахарный диабет и онкология, для вторых — знакомство с собственным телом и попытки сделать свою жизнь здоровой и невозможно длинной.
Big data себя
Значительно позднее появились известные феномены вроде Дейва Аспри и его Bulletproof Coffee и Сергея Фаге. Но именно Вулфа и Келли считают «отцами» того биохакинга, о котором мы привыкли говорить сегодня. Под брендом Qualified Self Lab они объединили единомышленников, жаждущих «взломать себя». В основе лежит дневниковый принцип — участники постоянно документируют всё, что влияет на работу организма: пищу, сон, физические нагрузки, качество воздуха, умственную активность. Чтобы упростить этот трудоемкий процесс, придуманы различные устройства для сбора больших данных о себе — от фитнес-браслетов и гаджетов для дома до «умной одежды» и вживляемых имплантов (кому на что хватает денег). Большую роль в современном биохакинге играют визуализация и геймификация.
Биохакинг будущего
Десять лет назад не было ни процветающих форумов, ни «практических руководств», а с биохакерами, как с живыми легендами, можно было встретиться только лично. Сегодня есть тысячи онлайн-форумов вроде Biohack.me, где биохакеры выспрашивают друг у друга, как спроектировать ДНК или вживить нелегальный имплант, — подобно домохозяйкам, ищущим новые рецепты безглютеновых печенек. В России апологетов биохакинга становится всё больше, открываются консалтинговые фирмы и лаборатории для сдачи анализов. Но остальные россияне воспринимают это как фрик-клоунаду — как и любое незнакомое явление, да и наша культура заботы о собственном здоровье застревает где-то между попытками начать бегать с утра и «скорой помощью».
Сможем ли мы в будущем с легкостью взламывать клетки и лечить заболевания с помощью лишь трекер-браслета, или биохакинг — просто очередное увлечение для гиков? Нужен еще больший технологический скачок, который до предела удешевит и упростит устройства для самоанализа. Поэтому, по мнению профессора факультета фундаментальной медицины МГУ Олега Медведева, как медицина, так и биохакинг будущего пойдут по направлению персонализации — благодаря бесконтактным датчикам и вживляемым микрочипам. В глобальном смысле идея микрочипов хороша тем, что новорожденному с повышенными рисками каких-либо заболеваний уже в младенчестве можно будет поставить датчик, снимающий показания. Это путь к ранней диагностике, которая поможет человеку дольше оставаться здоровым и не умереть раньше времени — это главное. Ну а желание кучки богатых предпринимателей жить до 120–180 лет — дело второстепенное.
Автор: Кристина Резникова