Опера румынского венгра Петера Этвёша «Три сестры» по одноименной пьесе А. П. Чехова впервые была поставлена в Лионе в 1998 году и сделала ее автора всемирно знаменитым.
К тому времени 54-летний композитор был уважаем и известен в узком кругу любителей авангардной музыки, причем в большей степени как дирижер, нежели чем сочинитель. И оперы у него до этого уже были – но именно чеховский опус его прославил во всемирном масштабе.
С тех пор «Три сестры» были поставлены уже дюжину раз в театрах по всему миру – феерический успех для современной оперы, которая, как правило, имеет одну, максимум две постановки, причем число показов ограничивается в лучшем случае пятью-семью.
О «Трех сестрах» в России, конечно, знали – тема обязывала. Однако не торопились поставить – современные оперы у нас принимаются по-прежнему весьма тяжело, чему есть как объективные, так и субъективные причины.
Спустя двадцать один год первопроходцем оказался Екатеринбургский театр оперы и балета, или как с недавних пор он стал по-модному называться «Урал Опера Балет».
Андрей Шишкин, многолетний директор знаменитого оперного стационара на Урале, не впервые угощает российскую (не только екатеринбургскую) публику эксклюзивом: в активе театра последних лет – российские премьеры «Сатьяграхи» Гласса, «Пассажирки» Вайнберга, «Греческих пассионов» Мартину.
Венгерская опера на русский сюжет ему и его команде, куда ныне входит ряд критиков и музыковедов, в том числе из российских столиц, казалась, видимо, хорошим выбором. Однако, не секрет, что опера Этвёша на Западе в первую очередь пользуется спросом не столько за качество и оригинальность музыки, сколько по причине вечного интереса к творчеству Чехова – до сих пор одного из самых востребованных писателей.
Безусловно, столь знаменитый опус, прогремевший «на всю Европу», в России должен был быть поставлен – рано или поздно. Но в то же время очевидно, что работа, скорее всего, будет носить проектный характер – едва ли опера станет репертуарной и сможет привлекать публику на значительное количество спектаклей.
Перспективы екатеринбургской постановки – от силы пара сезонов, а главная цель – номинироваться и «дотянуть» до «Золотой маски». Скорее всего, это получится: опера пользуется искренней любовью у тех, кто обычно заседает в экспертном совете премии, равно как и знаменитый американский постановщик Кристофер Олден, этой работой дебютировавший на Урале.
Но так ли уж в действительности хороша опера Этвёша? Перед премьерой прибывший в Екатеринбург композитор провел встречу с публикой, где очень интересно рассуждал о своей музыке, подробно объясняя замысел, смысл использования тех или иных инструментов для характеристик героев и т. п. И делал это гораздо интересней, чем то, что потом звучало со сцены.
Никакого сюрприза в этом нет – опера хорошо известна, те, кто хотел, давно могли приобщиться к ней как минимум по записи. Общее впечатление – среднестатистическая современная опера с кашеобразным оркестром, где обещанные интересные тембры-характеристики часто совершенно неразличимы, скучнейшие певческие партии – антивокальные по сути, бесконечные нервические речитации, прерываемые порой уж совсем неклассическими средствами выразительности – вскриками или разговорными сценами.
Идею сочинения оперы именно по этой пьесе Чехова композитору подсказал его сын, рано ушедший из жизни – покончивший жизнь самоубийством. Потерявшие его родители – Этвёш и его жена Марика – сами сделали либретто: хотя официально в таковых значится известный немецкий драматург Клаус Хенненберг, его работа, по признанию композитора, его не устроила, и они с супругой переписали все наново.
Из глубоко психологической, бездейственной, но все же реалистической пьесы они сделали крутое постмодернистское варево.
Во-первых, действие начинается с самого конца: терцет титульных героинь начинает оперу словами («Музыка играет так бодро…»), которыми у Чехова пьеса завершается. Во-вторых, три картины оперы, названные Этвёшем секвенциями, событийно идентичны – в них трижды рассказывается одна и та же история (фактически фабула четырёхтактной, весьма протяженной пьесы), но с точки зрения разных героев пьесы – Ирины, Андрея и Маши.
В-третьих, «Три сестры» – опера сплошь для мужских голосов: сестер поют контратенора, в чем многие видели гендерную провокацию и желание дополнительно привлечь внимание общественности к сочинению. Сам композитор столь радикальное решение объясняет тем, что он хотел говорить не о женских проблемах и женских судьбах, а о судьбах человека вообще.
Правда, в Екатеринбурге взяли другую, тоже авторскую версию, где женские партии переписаны для женских голосов. С точки зрения русского реалистического театра – это, конечно, благо, но во всех прочих отношениях – очевидное зло: и без того не слишком занимательное произведение лишено одной из своих основных провокаций-приманок.
Кристофер Олден пытается показать своего рода вневременной русский мир во всем его многообразии – поэтому тут настоящий стилистический салат оливье (сценография Ираклия Авалиани и Эндрю Либермана, костюмы Доуи Люти): чеховская эпоха, времена развитого социализма, постсоветская реальность, русская красавица в кокошнике с костюмированного романовского бала начала 20 века, балерина, пресловутый медведь и много чего другого – полный набор штампов а ля рюс.
Если оставить эти режиссерские маркеры за скобками, то остается весьма иллюстративный спектакль, в котором все достаточно очевидно и предсказуемо. Казалось бы, в таком эпатажном, необычном сочинении режиссуре бы и развернуться со всем своим постмодернистским пылом креатива – ан нет, уже в который раз революционность приберегается для преобразований классических опусов, а в современных режиссура почему-то оказывается скромной пересказчицей либретто.
Несмотря на все сомнения и рассуждения невозможно не признать, что екатеринбургская труппа выложилась на все сто, и ее артисты и музыканты – настоящие герои. Освоен сложнейший музыкальный язык, все сделано не просто добротно и в высшей степени профессионально, но местами даже вдохновенно. Это гораздо круче и Гласса, и Вайнберга, и Мартину – театр поднялся еще на одну, новую ступеньку в своем развитии.
Елена Павлова (Ирина), Надежда Бабинцева (Маша), Екатерина Одайкина (Ольга), Юрий Девин (Андрей), Анна Перхурова (Наташа), Владислав Попов (Кулыгин), Игорь Леус (Тузенбах), Максим Шлыков (Вершинин), Владислав Трошин (Солёный) и др. заслуживают настоящих суперлативов.
Дирижеры Оливер фон Дохнаньи и Алексей Богорад (оркестров в опере два – в яме и в верхней части сценического пространства, над действующими лицами) добиваются цельности в прочтении партитуры, математической согласованности и в общем-то пластичности и свободы, что для музыки подобного рода – невероятное достижение.
21 мая 2019 г., "Новости классической музыки"