Журналисты «Шила» отправились в Брянск после призыва о помощи от местных СМИ. Те жаловались на угрозы за критику власти. После бесед с притесняемыми, нашелся целый ворох региональных проблем, самая страшная – перинатальный центр. Переживший проверки СК, сюжеты на федеральных каналах и потерявших детей женщин.
Олесе Сафоновой 31 год. В 2017 году она стала матерью двоих детей. Двойняшки родились 8 апреля с разницей в две минуты. Младшую дочь назвали Ксюшей, а старшую Дашей. Родились девочки в брянском перинатальном центре. Сейчас Ксюше уже два года. Осенью она пойдет в садик. Девочка любит рисовать, бегать и воздушные шарики. А Даши нет.
«Я родила двойню: по три килограмма девочки. Врачи почему-то сказали, что дети недоношенные с патологией. Ксюша не могла раздышаться, а Даша, которая умерла, была сильнее. Я кормила ее грудью, все было хорошо. Но одна из медсестер открыла кувез (приспособление, куда помещают недоношенного или больного новорожденного, открывать его категорически запрещено, — прим. ред.) и окно. Апрель, холод. Мы с мужем приходим: ребенок ледяной. Самое страшное случилось после. Даше занесли инфекцию через пуповину. Глюкозу через животик ставят, а моего ребенка на него положили, что делать категорически запрещено. Врачам вообще плевать на детей: малыши плачут, а они жрут на диване. Меня просто брали под руки и шипели: „Замолчи! Зачем ты орешь здесь?“. Я пыталась достучаться до главврача Артемьевой (заведующая отделением реанимации и интенсивной терапии для новорожденных Людмила Артемьева — прим.ред.). Но безрезультатно», — вспоминает Олеся. На протяжении всего разговора женщина заламывает руки и немного нервно гладит Ксюшу.
Спустя восемь дней Даше поставили диагноз — синегнойная пневмония. Заболевание спровоцировал сепсис, который вызвал внутреннее кровотечение. Итог — полиоколит. У Даши лопнула кишка.
«Прихожу в палату, а у нее течет кровь. Отовсюду. Все в крови. Дочь умирала у меня на руках. Врачи заявили: „вашему ребенку осталось два часа“. Будто это хомяк! Она просто держала меня за руку и погибала. Два часа я смотрела, как умирает долгожданный ребенок. После смерти Даши психолога мне не предоставили. В отделении даже нашатыря не оказалось. Муж до сих пор смириться не может. Даша была на него похожа», — говорит Сафонова
Сергей Млечков, отец Ксюши и Даши, прячет лицо, когда говорит о погибшей дочери:
«Как вообще можно назвать этого ребенка больным [показывает фото]. Это ложь. Я ее гладил, она глазками смотрела, двигала ручками и ножками. Все было хорошо. Жалобы [на врачей] написали больше 20 человек, все они потеряли детей. Умерли младенцы от сепсиса, а диагноз стоит — внутриутробная пневмония. Но документы из морга подтверждают, что никаких патологий у деток не было. И у Даши не было. А на бумагах из перинатального центра — внутриутробная пневмония и сепсис».
Год назад при родах четвертого ребенка погибла Екатерина Ким. Ее дочь выжила. Супруг Андрей Ким обвинил в смерти жены врачей. Сейчас он один воспитывает четверых детей.
Не так давно в перинатальном центре потеряла всю семью Марина Крылова (имя и фамилия изменены — прим.ред.). Ее мама родила ребенка, которого поместили в кувез. Ребенок умер: все те же внутриутробная пневмония и сепсис. Следом от пневмонии «сгорела» мама. Отец не справился с такой потерей, и покончил с собой. Марина осталась одна.
«Ко мне обращались мамочки, у которых родились детки по 550 граммов, а в карточке специально писали — 490. Будто мертворожденные. Плаценту в один пакет, а кричащего ребенка в другой. Детей даже не отдают. При этом местные врачи уверяют, что спасают деток от 500 граммов. Но это ложь. Даже здоровых губят. Больных детей специально переводят из перинатального центра в областную больницу, чтобы там смерть фиксировать и статистику не портить. Транспортируют их без кувезов. Просто в одеяле. Как щенков. В морге удивляются. Не понимают, почему мертвых деток пачками везут», — негодует Олеся.
В перинатальном центре ответственность за все инциденты возлагают на родителей. Живых и мертвых: «нагуляли» инфекции, пили, курили, болели, не наблюдались у врача.
«Гинеколог из женской консультации рассказал, что после смерти Даши моими показателями интересовался Воронцов (главный врач перинатального центра и больницы Константин Воронцов — прим.ред.) и его заместитель [Александр] Кулаченко. Они вызвали моего гинеколога и спросили: „Ты за кого вообще?“. Не понравилось, что все анализы в порядке. Хотели другую картину. Кулаченко врал, что моя книжка беременности где-то затерялась. В итоге кто-то пририсовал там инфекцию. Но у нас с мужем было ЭКО: в таких ситуациях проверяют все досконально. И все документы у меня есть», — объясняет Сафонова.
Причиной, приведшей к болезни и последующей смерти Даши, врачи центра называют перенесенную матерью на 10-й и 11-й неделях беременности краснуху.
«Конечно, если беременная женщина реально переболела краснухой до 12 недель, то ее заставили бы сделать аборт. Но они это придумали. Мне пришлось делать запрос в Олимпийскую деревню в Москве (микрорайон, где обследовалась Сафонова — прим.ред.). Потом я попала к Бастрыкину», — рассказывает женщина.
Глава СК РФ Александр Бастрыкин пообещал взять ситуацию под контроль. В перинатальном центре провели внеплановые проверки. Выявили нарушения. Отказавшие Олесе в проверке сотрудники местной прокуратуры лишились работы. В июне 2017 года в Брянск приехали корреспонденты федеральных каналов «РЕН ТВ» и «Россия 24». Проблему освещали и другие: телеканал «Дождь», радиостанция «Эхо Москвы», антикоррупционный центр «Трансперенси Интернешнл Россия», газета «Комсомольская правда», «Новая газета», информационный портал «Life.ru». Журналисты сообщили, что в период с апреля по июнь в больнице погибло еще 11 новорожденных. Началось уголовное дело по статье о халатности. Константин Воронцов тогда заявил, что впервые слышит об инфекции в перинатальном центре. Его слова подтверждает статистика. В 2018 году в Брянске умерли 45 младенцев, из них в перинатальном центре — пятеро. Но люди статистике не верят.
«Документы с проверок не достать. Только через Бастрыкина удалось прикрепить данные Роспотребнадзора. Явно документы они подделывают. По неофициальной статистике в перинатальном центре погибли как минимум 25 детей. Но все это скрывается всеми способами. Проверки в центре проводят за три дня, хотя по всем регламентам обследовать больницу предписано не меньше месяца», — объясняет супруг Сафоновой Сергей Млечков.
Госконтракт на строительство перинатального центра заключили в ноябре 2014 года в рамках Федеральной программы совместно с госкорпорацией «Ростех». Объект условились сдать 7 декабря 2016 года. Но 21 ноября местный Росздравнадзор выявил нарушения в строительстве. Жалобу в суд ведомство направило 6 декабря. Суд постановил, что строительный контроль объекта осуществлялся нерегулярно.
Однако проблем с получением лицензии у центра не возникло, весь процесс занял сутки: 1 марта объект был сдан в эксплуатацию, а положительное заключение Роспотребнадзор выдал уже 2 марта. И 4 марта 2017 года центр получил лицензию местного департамента здравоохранения на осуществление медицинской деятельности. Произошло это в субботу, выходной день. По всем регламентам подобные процедуры занимают от 30 до 45 дней.
Открылся центр 7 марта, на следующий день в больницу прибыл президент Владимир Путин. Спустя три дня выяснилось, что есть еще одно судебное решение, жалоба департамента здравоохранения на протокол Росздравнадзора, которое не удовлетворили. В материале «Трансперенси Интернешнл» о нарушениях при строительстве и открытии центра указана ссылка на этот документ. Однако сегодня этой страницы не существует. Не найти ее ни в кэше Google, ни в архиве ресурса.
Закрыли на это глаза и в марте 2017-го. Центр продолжил работу, а приостановил лишь спустя три месяца, 21 июня. По официальным данным, причиной тому послужила профилактическая проверка приточных вентиляционных установок. По неофициальным, в больнице обнаружили внутриутробную инфекцию, из-за которой еще в тот период погибли десять младенцев. В их числе оказалась и Даша Сафонова.
Заболевание передается через воздух, поэтому экстренная проверка вентиляционных систем и канализации кажется не случайной. Тем не менее, глава департамента здравоохранения Брянской области Александр Бардуков опроверг информацию о внутрибольничной инфекции.
Директор центра Александр Кулаченко в интервью для издания «Брянская улица» смерть десятков детей подтвердил. И добавил, что недоношенным младенцам свойственно умирать. В июле 2017-го больница вновь распахнула двери.
После гибели Даши Олеся создала группу «Перинатальный центр Брянск — УБИЙЦА ДЕТЕЙ», где роженицы рассказывают о детских смертях в отделении. Выкладывают снимки всевозможных нарушений: халатность и грубость персонала, фотографии грязных палат и коридоров, сомнительные документы. Центр подал в суд на отчаявшихся женщин, которые ищут поддержки хотя бы в сети, за оскорбление и клевету.
После скандала ни один сотрудник учреждения уволен не был. Руководящие посты в больнице занимают родственники врача-депутата Константина Воронцова. Хирургическим и акушерско-физиологическим отделениями заведуют его сыновья: Алексей и Иван Константиновичи. В консультативно-диагностическом отделении работает невестка Воронцова — Воронцова Наталья Андреевна.
«Она разговаривает по телефону во время приема и смотрит все по шпаргалкам. Однажды я к ней пришла на осмотр, а она делает УЗИ ребенку с открытым окном. Раньше я не верила, что все идет от Богомаза (губернатор Брянской области Александр Богомаз — прим.ред.). Но это очевидно. Строил центр депутат „Единой России“ Владимир Драников, управляет им тоже депутат, и тоже от „Единой России“ Константин Воронцов. Оба — сопартийцы губернатора», — вздыхает Олеся Сафонова.
Драников и сегодня занимается социальным строительством, а именно медицинскими учреждениями. Деньги получает из бюджета. Под руководством дочки «Ростеха» «РТ-Соцстрой» организация Драникова «СК Комфорт» строит перинатальные центры. Хотя ранее компания депутата получала госконтракты исключительно на жилые застройки. Сейчас «СК Комфорт» возводит больницу в Смоленске. Тоже в качестве подрядчика. Депутат Драников входит в областную комиссию по предоставлению субсидий участникам подпрограммы «Развитие ипотечного кредитования в жилищном строительстве». Также там числятся главы департаментов здравоохранения и строительства.
После отъезда федеральных СМИ из Брянска Олесе начали угрожать. Советовали молчать. Называли скандалисткой, приписывали непонятные любовные похождения и заболевания.
«Приехала домой с ребенком. Вышла из машины, а меня уже ждут. Вижу незнакомый мужчина, явно следит. Он подошел и сказал, что обольет мне кислотой лицо, если буду „вякать“. Таких угроз много было. Незнакомые люди подходили на улице и настоятельно рекомендовали уехать обратно в Москву. Пришлось все имущество переписывать и даже с мужем официально развестись. Сейчас у нас ничего нет. Уже нечего бояться. Самое дорогое, что есть — ребенок. В дом я никого не пускаю. Даже полицию. Могут подбросить все что угодно», — объясняет Сафонова.
Нападками не обошли даже двухлетнюю Ксюшу, выжившую близняшку.
«У моей подруги дочка заканчивает медицинский, подрабатывает в перинатальном центре. Ей преподаватель сказала, если хотите получить зачет, заходите к Сафоновой в группу и оскорбляйте ее. Пишите, что в смертях виноваты родители, а дети-недоноски не должны жить вообще. Однажды мне так и написали: „Такие дети жить не должны, недоношенные уроды“. Автором послания была местная наркоманка, у ее ребенка вообще заячья губа. Я с ней встретилась, сделала замечание. В ответ она написала на меня заявление, мол, угрожаю. А потом я узнала, что это племянница той самой Луизы Горбачевой (медсестра — прим.ред.), которая открыла моей дочке кувез», — жалуется Олеся.
Горбачева до сих пор работает в центре. У нее есть «хобби» фотографироваться с новорожденными. Без ведома родителей. Медик продолжает открывать кувезы и даже вытаскивать из них младенцев. Без перчаток и маски Горбачева берет детей и заставляет их «позировать». Например, сажает младенцев, у которых еще не сформирован позвоночник. Не поддерживает им головку, на которой еще не зарос родничок. Такие фотосессии могут обернуться для малышей серьезными травмами опорно-двигательной системы.
Перинатальный центр построен на земле, где раньше располагался военный госпиталь. Ампутированные части тел и мертвых закапывали рядом. Недавно больницу затопило. Цокольный этаж фекалиями, а верхние дождевой водой: из-за ливня протекла крыша. Двойной потоп дошел и до реанимации, и до палат. Рожениц не эвакуировали. Женщины босиком ходили по «лужам».
На грязную воду, фекалии и трупный запах в перинатальном центре жаловалась и сама Олеся. Еще два года назад. Хотя тогда о подобных авариях официально не заявляли.
Местные СМИ пишут, что сегодня перинатальный центр работает в штатном режиме. Проблема устранена. Однако на территории, даже на улице, до сих пор стоит едкий запах. То ли трупный, то ли канализационный. Дышать невозможно. Слезятся глаза. Вонь вызывает рвотные рефлексы. Да и вопрос с окнами остается открытым до сих пор. В прямом смысле слова. Форточки в центре не закрывают ни на этажах, ни в других помещениях.
Напротив больничного комплекса — два бюро ритуальных услуг «Ритуал» и «Пантеон». Конкуренты соревнуются за поток клиентов. У первого кричащая реклама. Крупными буквами. «ПАМЯТНИКИ НИЗКИЕ ЦЕНЫ!».
С другой стороны здания можно ознакомиться с расценками «Ритуала»: детские гробы от 950 рублей, венки от 225, корзины — от 140.
Рядом кареты скорой помощи и отделение полиции. Далеко ходить не придется. Все в шаговой доступности — через дорогу. А ритуальные услуги вообще в одном доме. Находится он по адресу: ул. Камозина, 18.
Выбора роженицам в Брянске не дают, всех везут в перинатальный центр. Многие учреждения закрылись с появлением центра, а в областной больнице почти никогда не бывает мест.
«По закону женщина имеет право выбирать, где рожать. Но у нас в городе существует негласное правило: всех везти в перинатальный центр. Я пыталась в областной попасть. Не вышло», — разводит руками Сафонова.
В области о проблемах перинатального центра журналисты не пишут. Тем временем, судебное разбирательство по делу Сафоновой все еще продолжается. И непонятно, когда и чем завершится. Говорить об этом и других проблемах здравоохранения в области пытались блогеры. Но им не дали. Кого-то посадили в тюрьму, кого-то замучил местный Роскомнадзор, кого-то запугали.
В 2017 году Александр Куприянов основал проект «Доктор правда». И рассказывал о проблемах здравоохранения в Брянске и области. Сам он врач: кухню знает изнутри. Он был одним из тех, кто помог Сафоновой поднять вопрос о массовых смертях в перинатальном центре на федеральный уровень. Его поддержали местные: попросили идти на выборы. И он пошел, от КПРФ. Бюджет его предвыборной кампании составил 70 тысяч рублей.
Конкурировать за депутатское кресло пришлось с либерал-демократом Борисом Пайкиным, который к выборам готовился основательно. Бюджет его кампании, по словам местных журналистов, достигал миллиардов.
«Пайкин получил мандат не только, чтобы обезопасить бизнес, но и чтобы получить дополнительные связи. В Москве и с „Единой Россией“. Он же занимается олимпийскими постройками. В Питере у него не получилось. Возможно, он что-то еще должен. Конечно, Богомаз начал играть с Пайкиным еще до того, как все начало расшатываться», — предполагает Куприянов.
Но деньги Пайкина не спасли. Брянчане поддержали местного блогера. Пайкин не простил. И передал этот «месседж» Куприянову:
«Конечно, лично он ничего не говорил. Это происходит опосредованно, с тобой общаются люди. Город небольшой. Напрямую никто не угрожает. Человека ставят на заметку. В СМИ критикуют, в телеграм-каналах».
Куприянов угрозы проигнорировал. Посещал митинги и пикеты за отставку губернатора Богомаза. Попутно помогал Олесе Сафоновой. Требовал закрытия перинатального центра. Говорил о необходимости проверки и набора квалифицированного персонала. Действующих врачей называл профанами.
«У нас руководитель департамента здравоохранения в регионе бывший проктолог. Врачи все приезжают из деревень, администрация выделяет им квартиры. Они некомпетентны. Не могут даже УЗИ сделать», — жалуется Сергей Млечков.
Куприянов ездил с семьей Олеси в Москву, где выступал на конференции и рассказывал историю Сафоновой и о проблемах перинатального центра. По возвращении в Брянск его уже ждало уголовное дело. Куприянова обвинили в мошенничестве: якобы он, главный врач клиники «Мед-лайф», обворовывал пациентов. Мужчина провел в СИЗО год. Свидания с женой раз в два-три месяца. Дочку видел единожды.
«Я не ожидал, что меня закроют на пустом месте. Люди хитро пользуются своим служебным положением», — рассказывает он.
Следователь настоятельно рекомендовал подписать повинную. Сокамерники намекали, что в противном случае дело могут переквалифицировать по статье о деятельности в преступном сообществе. Добиться признания от Куприянова у брянских правоохранительных органов не вышло. Сейчас его выпустили. Но уголовное дело еще не закрыто. Так «Доктору Правда» перекрыли дорогу на выборы.
Главный редактор «Брянского объектива» Алексей Воробьев защищал Куприянова: освещал ход следствия, отстаивал его имя. И стал участником информационной войны, в которой проправительственные журналисты дискредитировали кандидата в депутаты. При этом он поддерживал и Сафоновых в борьбе с администрацией перинатального центра. Он один из немногих, кому удалось сохранить независимость СМИ. Его издание зарегистрировано, но серьезных проблем с правоохранителями у него нет. Его секрет прост:
«Важно не переходить на личности и подкреплять материал фактами. Именно по этой причине „Брянский объектив“ до сих пор жив».
Воробьев утверждает, что все цитируемые СМИ в Брянске – куплены. Например, «Брянская улица», которая опубликовала комментарий директора перинатального центра Кулаченко о «свойственной смертности недоношенных младенцев» принадлежит господину Пайкину, а портал «Брянск Today», известный положительными материалами о центре, – Богомазу. Об этом же рассказывает еще один человек. Блогер Николай Виткевич. Он критиковал мусорный бизнес Пайкина. Поддерживал тему перинатального центра. Освещал митинги. Однако ему не удалось миновать стычек с местными властями.
Виткевич поддержал пикет за отставку губернатора Богомаза. Но ему пришло извещение об административном правонарушении. Силовики припомнили блогеру случай в Управлении ветеринарии Брянской области, когда тот во время очередного расследования пытался попасть в кабинет главы учреждения Николая Шлыка. Это произошло за несколько недель до митинга. Активист убежден, что соответствующее поручение силовикам пришло прямо от главы региона:
«Дали полицейским указания срочно провести расследования. Собрать доказательную базу против сторонников пикета. Были «слеплены» документы якобы о хулиганстве и сломанной дверной ручке, хотя на видео явно заметно, что ручку ломает сам Шлык».
Блогер защищается от нападок местных Роскомнадзора и администрации. На его рабочем столе открыта папка под названием «Суды». В ней десятки извещений и других документов. Последнюю претензию он считает самой абсурдной. Роскомнадзору не понравилось, что на одном из сайтов размещена схема проезда в редакцию.
Помимо этого, ведомству не нравится материал из личного блога, в котором Виткевич в шутку поздравил с днем рождения издание «Брянск Today», которое связывают с губернатором. Правоохранительные органы и сегодня не оставляют журналиста в покое. Очередное разбирательство назначено на 21 мая.
Об отношении врачей перинатального центра к матерям и детям говорил и бизнесмен, основатель youtube-канала «Вдребезги» Александр Коломейцев. Он помогал Олесе Сафоновой составлять обращения в местную администрацию, добиваться ответа от чиновников. За это и прочую критику власти на него посыпались угрозы. Воздействовать на Коломейцева чиновники решили через бизнес. И семью. Отключили отопление в его торговых центрах. Сына выгнали из хоккейной секции. На дочерей, участниц конкурсов красоты, обрушились местные СМИ.
«Я не зарабатываю блогингом. Хотел помогать людям. Но сейчас вынужден продать за бесценок весь бизнес и уехать из Брянска. Вступив в схватку с Богомазом и администрацией, я подставил всю семью», — вздыхает Коломейцев.
Любые вопросы в администрации, и правда, встречают в штыки. Либо вовсе игнорируют. Например, руководитель Областной Думы Брянской области Владимир Попков не нашел времени для проблемы перинатального центра.
«Скоро 9 мая! Много мероприятий, на которых Владимир Иванович должен присутствовать, поэтому он не может ответить на ваши вопросы. Праздники же, сейчас все отдыхают. Перезвоните после 12-го», – объяснила его секретарь. Но представиться отказалась.
Найти председателя комитета по вопросам социальной политики и здравоохранения Брянской Облдумы Валентина Пенюкова невозможно: указанного на сайте правительства номера приемной попросту не существует.
В приемной главы брянской городской администрации Александра Макарова сбрасывают все звонки. Как и в перинатальном центре: в приемной главного врача Воронцова слышны лишь короткие гудки. В справочной центра объяснили, что во время праздников врачей нет. Есть только дежурный. Ответ Воронцова удалось получить спустя несколько дней. По личному телефону.
«Это с вашей точки зрения нужно проходить месяц. Все сделано в рамках законодательства. Не нужно мне задавать компрометирующие вопросы. Я не хочу отвечать на тот бред, чушь, которую вы мне говорите. Это неправда! Это чушь самая настоящая! У того, кто вам это сказал, у того и спрашивайте! Я не буду на ваши бредовые вопросы отвечать!»
Главный врач больницы, к которой принадлежит перинатальный центр, убежден, что дети в учреждении не умирали, что инфекции там нет и никогда не было. Более того, существуют люди, которые лоббируют всех, кто пытается доказать обратное. Они выдают его личный номер, составляют компрометирующие материалы про него и передают журналистам.
— Я знаю, откуда это исходит.
— Откуда это исходит?
— От товарищей, которые выдали вам мой телефон.
— Он на сайте областной думы указан.
— Я знаю, кто вас, так сказать, лоббирует. Я не буду на эти компроматы отвечать. Эти факты — глупость. Все, о чем вы говорите, это не соответствует действительности.
— Вы хотите сказать, что в брянском перинатальном центре дети не умирают от инфекции?
— Из-за какой инфекции? И когда они вообще там умирали? Это глупости все. И вопрос к тем, кто давал вам эти факты! До свидания!
В пресс-службе губернатора Богомаза попросили написать официальный запрос, который рассмотрят в течение семи дней. Однако даже спустя полторы недели ответа так и не поступило. Получить его удалось по звонку на личный номер главы региона:
— Александр Васильевич, добрый день.
— Да.
— Вы не могли бы ответить на несколько вопросов по поводу перинатального центра?
— Вы ошиблись номером [сбрасывает].
— Связь прервалась. Александр Васильевич, с кем я сейчас разговаривала, если номер не ваш?
— Зачем вам это?
— Я должна знать с кем говорю, чтобы корректно набрать номер.
— Извините, а какая разница с кем вы сейчас разговариваете. Вы не на тот номер звоните [сбрасывает].
Почти все брянские журналисты, занимающиеся расследованиями или критикующие власти, жалуются на давление и угрозы. Всех их вынуждают молчать. По-разному. Но результат один: проблема была и остается. Перинатальный центр продолжает работать. Дети продолжают умирать. Повлиять на ситуацию не получилось даже у СК РФ и федеральных СМИ. А в местных принято хорошо отзываться о госучреждениях. Руки опускаются у всех, но Олеся Сафонова сдаваться не намерена.
«Когда Дашка погибла, мне хотелось только одного. Умереть. Я заикалась, задыхалась, вообще ничего не могла. Не хотела есть, спать, жить. Помощи искать было негде. В какой-то момент муж спросил: а как же Ксюша? И я опомнилась. Живу только ради нее. И никому не позволю говорить, что она ребенок-урод», — признается Олеся.
Пока Сафонова говорила маленькая Ксюша сидела на коленях отца и внимательно слушала. В какой-то момент она протянула ручки к маме. Женщина обняла дочь. Сергей улыбнулся супруге. Они попросили закончить беседу. Ксюша устала. Родители отправились укладывать малышку спать.
