21. Глава о том, как бесполезен опыт прошлых ошибок и как много мудрости в признании этого простого факта.
Думаю, все замечали, что чем богаче опыт у человека, тем чаще в его разговоре появляется слово «однажды». Ох уж этот опыт.
Однажды, я заметил, что люди охотнее опираются на костыли своего опыта, если этот опыт имеет негативный окрас. Однажды, меня предали и поэтому я со всеми осторожен. Однажды, меня обсчитали в кассе, и поэтому теперь я зорко наблюдаю за кассиром. Однажды, меня сильно побили хулиганы и поэтому теперь я ношу с собою нож, газовый баллончик, кастет и электрошокер. Однажды, я был влюблён, но чувство оказалось безответным и поэтому я никого в сердце не пускаю. Однажды, однажды, однажды…
Люди настороже, люди недоверчивы, людям страшно.
Но страх и недоверие порождают лишь то, чем являются сами, а именно негатив. Конечно, прекраснодушные идиоты - это другая крайняя сторона нормы (что есть норма?), истина где-то посередине.
Опыт-опыт, что ты делаешь с нами? Верить в непогрешимость опыта так же смешно, как слишком серьёзно относится к себе любимому. Самоирония – вот лекарство от излишних самообманов, построенных на фундаменте личного опыта, но кто бы помнил про самоиронию, когда, закусив удила, устремлялся в спор с жизнью. А как всем известно у неё-то прикуп всегда побогаче нашего.
Вы спросите меня, а к чему это я всё, при чём тут детектив, каким образом подобные рассуждения могут быть тут уместны. И я вам отвечу, что я предупреждал вас, по поводу того, что писатель я крайне неопытный, вот и не могу усидеть в жёстких рамках детектива.
Но опыта жизненного у меня с лихвой, поэтому, однажды, я понял, что в построении выводов из собранной информации не стоит опираться на мой прежний опыт, пусть даже этот опыт и имел отношение к безопасности и успокоенный этим пониманием отправился в Кронштадт на Бычье поле. Для просветления в голове и смены обстановки следовало подняться в воздух. Да-да, буквально в воздух. На аэродроме со столь животным названием располагался аэроклуб моих друзей. Для города, который со всех сторон омыт водой и название у этого аэроклуба было соответствующее – «Дельфин».
Однажды (куда ты от него денешься), в далёком 1967 году собрались несколько людей, да и решили, что им просто необходимо сделать самолёт, ну а раз решили, то и медлить не стали, организовали Опытное Конструкторское Бюро и приступили. Это теперь никого в Кронштадте не удивишь, что в небе над городом тарахтят одномоторные самолёты, а ведь когда-то даже самим основателям «Дельфина» не очень верилось в успешность своего предприятия. Однако, темы для рассказов рождаются сами по себе.
А теперь возле красавца Дельфин 10 М R-Line меня ожидал мой старинный знакомый Евгений.
22. Глава о том, что мне сверху видно всё, ты так и знай.
Глядя на горизонт невооружённым взглядом многого не увидишь, но стоит взять в руки бинокль так сразу картина мира становится интереснее, а уж если у вас в руках подзорная труба, то не укроются от вас даже самые мелкие детали ландшафта, но…
Взгляд на мир с плоскости, порождает плоские выводы о мире, чего не скажешь о взгляде на мир с высоты птичьего полёта. Видны детали, у мира появляется объём, ракурс опять же непривычно-новый. В кабине маленького, но очень маневренного «Дельфина» полёт ощущался острее и ярче, чем в брюхе любого пассажирского лайнера. Небо в «Дельфине» ближе что ли. Евгений не лишил себя удовольствия нагнать на землянина страху и вертанул-таки парочку фигур, скажу честно, горка мне не понравилась, а вот бочка зашла хорошо. Всё остальное время я во все глаза смотрел на мой Кронштадт, и он был прекрасен. Кое-что я увидел совершенно иначе, чем мне это представлялось с земли, но про это я напишу отдельно, если руки дойдут.
Когда-то в стародавние времена я прочитал у Кастанеды об изменении точки сборки и последствиях этого приёма. Полёт над городом был своеобразным изменением моей точки сборки, и он оказал мне полезную услугу. На многие перипетии моего расследования с высоты своего положения я посмотрел иначе и решил, что настала пора вызывать в Питер Бориса Борисовича. Расследование вышло на финишную прямую.
23. Глава, в которой меч возмездия покинет ножны.
Иные знакомства дороже злата-серебра, и сохранять такие связи - высокое искусство, пестуя их и лелея. Так уж свезло мне, что приятелей, знакомых, друзей у меня огромное множество и каждый из этого списка яркая личность. А уж областей человеческого применения и не счесть, где бы так или иначе не проявили себя мои друзья. А поэтому, и исключительно только поэтому, я достаточно быстро вычислил моих обидчиков, да-да, тех самых парней, что так прозаично, но надо отдать должное качественно, выключили меня из активной жизни.
Один мой приятель прошерстил район на наличие камер, второй подверг анализу записи, третий навёл справки, четвёртый вывел на адрес. Целая цепь необходимых действий и вот уже парни дают признательные показания на старом заброшенном складе. Я не сторонник крутых мер по отношению к противнику, а уж если это пешки, которые лишь приблизительно введены в курс дела, то что с ними возиться. Тем более что на их стороне был факт моего знакомства с Натальей, впрочем, об этом они и не догадывались. Для порядка применив к ним пару методов устрашения, мы отправили бедолаг восвояси. Знание человеческой природы подсказывало, что этих можно не опасаться. Но вот из того, о чём они рассказали мне, сами собою следовали выводы совершенно фантастического характера. Вернее, это я так думал в тот момент, что фантастического.
Осталось придумать, как в одном месте собрать всех фигурантов моей поэтической эпопеи. Случай представился как по волшебству.
В краях наших суровых, суровость коих, впрочем, обусловлена отсутствием стабильности в погодном прогнозе, поздняя предзимняя осень порою приносит подарки в виде тёплых солнечных дней. Они коротки эти дни, их за несколько лет на пальцах одной руки можно пересчитать, но они случаются. И вдруг, побережье залива в такие дни переполняется людьми, этими охотниками за солнцем в нашем малосолнечном краю. Кафе и рестораны на заливе переполнены, на дорожках сплошь и рядом парочки, чинно прогуливающиеся под сенью сосен, в дюнах суета вокруг мангалов, у кромки отошедшей от берега воды бродят искатели кладов с металлоискателями.
Залив тих и спокоен как зеркало на поверхности которого лежат камни. Этакий наш балтийский сад камней для медитативных рассуждений о бренности бытия.
На террасе отеля «Лайнер» должны были собраться основные игроки моей игры в детектива, потому что причина им это сделать была уважительной, я пригласил их на свой день рождения, а заодно понаблюдать на падающие звёзды метеорного потока Леониды. Желающих загадать желание всегда в избытке, а уж если это совмещено с приятной обстановкой и угощением, то можно не беспокоится о явке.
24. Глава, в которой читатель получит один интересный намёк и не получит ответа.
Так легко записать в мистическое то, что наш ум не может объяснить с ходу, без погружения в изучение вопроса. Вот, например, тайные сообщества типа масонов или иллюминатов. И если про вторых известно меньше, то первые настолько тайные, что доподлинно известно сколько было лож, кто в них состоял, какие интересы они педалировали. Так себе тайное общество. Но нам объяснили, что тайное, и мы приняли это на веру. В истории таких примеров множество, тут легко пойти по пути наименьшего (так и подмывает меня не дописывать известные обороты, оставляя вам самим вспомнить их окончание), и просто ткнуть пальцем в виновного, но вдруг в выводы закралась ошибка, вдруг я чего-то недодумал, вдруг принял за улику совпадение. Очная встреча героев в детективах тем и хороша, что в непринуждённой беседе детектив рассуждает о причинах, следствиях, действиях злодея, до последнего момента не раскрывая личность оного. Но именно необходимость расставить все точки над «ё» и делала это мероприятие таким ответственным. Не очень-то хотелось сесть в лужу при первом своём расследовании (тут я допустил сознательный спойлер).
В двадцать ноль-ноль гости собрались, и я открыл праздничный вечер. В топке камина полыхал огонь, за окнами стояла непроглядная тьма, следовало пролить свет на некоторые обстоятельства летнего происшествия.
Ожидание развязки следует немного потомить, однако.
25. Глава, о том, что всё тайное становится явным.
Откуда пошла традиция устраивать литературные вечера в Комарово я не знаю, но думаю, что без Серебряного века не обошлось. Идея устроить свой день рождения, совмещённый с чтением стихов, музыкой и разоблачением злодея, пришла мне в голову неожиданно, но мне она понравилась, и как следствие понравилась всем приглашённым. Традиции знаете ли, дело довольно живучее, особенно в среде тех, кто и сам является частью традиции.
В просторном зале отеля Лайнер было тесно от тех, кто принял приглашение, однако, вот же какая странность, среди этих людей не было никого лишнего. Все были нужны, все являлись своеобразными пазлами общей картины. Открыв вечер и познакомив гостей с программой вечера, я уступил сцену музыканту Олегу Михелю, а сам отправился к Борису Борисовичу желая представить его всем гостям, кто так или иначе, совсем о том не ведая, успел поучаствовать в расследовании.
Борис оказался лёгким в общении и не меняя своей фирменной привычки говорить отрывистыми фразами, очень быстро расположил к себе всех.
Олега на сцене сменил Савл Беллинсгаузен и развлекал публику своими знаменитыми выдержками из сетевой поэзии, чьи перлы вызывали приступы неудержимого смеха. Некоторые гости выходили на террасу и смотрели на тёмное звёздное небо, по которому время от времени скользили падающие звёзды. Со стороны берега доносился тихий плеск волн. Идиллия, да и только, но к сожалению пора было приступать к финальному выступлению.
Каминные часы пробили десять, часть гостей раскланялась и отбыла восвояси, но главные герои остались, и я взял слово.
- Я рад, что такой прекрасный день увенчался таким чудесным вечером, и я был бы совершенно счастлив, если бы он так и закончился, но этому быть не суждено. Спасибо, что пришли по моему приглашению, сегодня я вам расскажу, кто убил сына Бориса Борисовича. А именно Игоря, того самого Игоря, что исчез из поэтической тусовки в августе и считался всеми, включая полицию, самоубийцей.
Почему я собрал именно вас? Резонный вопрос. Каждый из вас рассматривался мной как потенциальный злодей, и тут я должен представиться вам. Я детектив, которого нанял отец Игоря, потому что он не поверил в самоубийство сына. Стихи мои написаны Алексеем, да-да, мой вечный молчаливый спутник и есть автор моих стихов, так что историческая справедливость восстановлена. Прошу любить и жаловать. Всё это время я внимательно наблюдал за поэтическим миром города, искал следы, которые мог бы оставить преступник. Некоторые из вас мне очень помогли, некоторые за время моего расследования стали друзьями, некоторые находились в статусе подозреваемого. Пришло время рассказать вам о моих поисках и о выводах, к которым меня эти поиски привели.
Тут я немного отвлекусь. Сказать, что я поверг гостей вечера в изумление, значит не сказать ничего. Меня слушали, затаив дыхание, никогда прежде, когда я читал стихи Алексея, я не чувствовал такой концентрации внимания к своим словам. В этот момент я понял Эркюля Пуаро, который так любил свои финальные рассуждения о преступлении и преступнике. Агата Кристи просто гениально подметила этот штрих у своего героя.
- Первое, что меня удивило, так это место мнимого самоубийства. Самые популярные места в городе Обводный канал и Литейный мост, но Игорь ими пренебрёг, хотя достаточно долго находился в Питере, чтобы знать о таких вещах. К тому же Фонтанка речка достаточно мелкая, и чтобы утонуть в ней следовало хорошенько постараться.
Вторым моментом, который меня заинтересовал, стало знакомство Игоря и Алексея. Дело в том, что последний был мне сразу представлен как поэт, но в процессе нашего общения Алексей ни разу не затронул тему своего знакомства с Игорем, хотя мы обсуждали множество других тем. Поэтому я направил запрос своим бывшим коллегам в Сибирь и выяснилось, что Игорь и Алексей нигде не пересекались, хотя и жили в одном городе и оба писали стихи. Тут меня кольнула мысль, что очень странным выглядит ситуация, при которой такой сильный поэт как Алексей оказался скромен настолько, чтобы творить все эти годы практически в стол. Прости уж меня Алекс, но работа детективом подразумевает недоверие к ближнему.
По мере моей интеграции в литературный мир я рассмотрел и отверг версию с плагиатом, поэтической завистью, опасностью разоблачения литературной мистификации и с несчастной любовью. Все эти версии могли иметь право на жизнь, но все они пали под грузом иных аргументов.
Неоспоримым преимуществом любознательного человека является огромный литературный багаж, поэтому в дежурном режиме я посоветовал одной особе, которой сейчас нет с нами, она предпочла отойти от литературы, не использовать чужие тексты в качестве своих. А в другом случае я увидел родственную связь там, где эту связь афишировать не хотели, но поскольку к расследованию это не имело отношения, то тайна сия таковой и останется.
Долго мне не давала покоя странная привычка Игоря называть свои стихи самым странным образом, так что название никак не соотносилось с самим текстом. Потом я счёл это обычной прихотью. Ну, интересничал парень, примеров тому тьма, что я голову ломаю.
Не скрою, Борис, что на вас тоже пала тень подозрения, именно в тот момент, когда на меня напали возле дома. В коротких репликах парней проскальзывали сибирские обороты. А только у вас из моего окружения достаточно средств, чтобы нанять и обеспечить всем необходимым бригаду отморозков. Но по здравому размышлению подозрение было снято, но не перечеркнуло для меня наличие сибирского следа.
А вот когда я нашёл своих обидчиков и поговорил с ними, то они мне поведали много интересного о том, кто их нанял и какую цель поставил перед ними.
Тут я ненадолго прервался и подошёл к двери на террасу. Открыв её, я впустил в помещение двоих людей. Серьёзные люди в строгих костюмах прошли к камину и встали рядом с Алексеем.
- Позвольте вам представить убийцу, поэта, учителя, верховного магистра тайного общества «Новые Иллюминаты», моего поэтического суфлёра – Алексея Тартарцева. Думаю, это псевдоним, но отследить его настоящее имя возможным не представляется. Связи в Сибири у него просто феноменальные. Однако, и мы кое-что можем.
Тут я повернулся к своему другу Евгению, к тому самому, что показал мне мой Кронштадт с высоты птичьего полёта.
- Спасибо тебе, Женя, за то, что помог мне изменить взгляд на проблему. Я всё пытался провести линию между убийством Игоря и литературой, а посмотрев на родной город, по улицам которого ходил с детства, закутки тайные его излазив один и с друзьями, гордясь, что он стоит на острове и поминая этот факт к месту и не к месту. А взмыв над ним, я увидел, что островом-то он стал относительно недавно. Что все его укрепления – это укрепления сухопутной крепости, ну не все, конечно, но многие. И это наблюдение подтолкнуло меня изменить взгляд на убийство. А что если поэзия вовсе не имеет к этому отношения? Что если не в Питере корни проблемы, а там откуда прибыл бедолага?
Новые вопросы, породили необходимость искать ответы и тут я вспомнил о странности между названиями стихов и самими стихами. Где-то я с таким сталкивался, вот только бы вспомнить, где. Подсказка не заставила себя ждать. Псевдоним, а это именно псевдоним, Алексея натолкнул меня на мысль, а откуда такая фамилия идёт. И вот тут-то пазл начал складываться. Про Тартарию не слышал сейчас только ленивый, впрочем, ленивых целая армия, но я слышал. Стал копать, откуда ноги растут, что за Тартария. Выяснилось, что есть целое направление мысли о том, что эта загадочная страна является некоей прародиной нашей многострадальной родины. Что есть некоторые силы, что активно требуют пересмотра официальной исторической версии. Общение с серьёзными людьми в строгих костюмах на самых высоких уровнях пополнило мои знания на этот счёт (тут я снова не смог обойтись от спойлера).
Будучи сыном богатого родителя, Игорь на каком-то этапе своей жизни примкнул к тайному обществу, а как известно, настоящие тайные общества умеют хранить тайну своего существования. Однако, как многие молодые люди, Игорь не придал значения серьёзности этого тезиса. Прибыв в Питер, Игорь стал активно внедряться в литературно-поэтическую среду, и для придания веса себе намекал на свою причастность к тайному обществу «Новые Иллюминаты». Мало того, в социальной сети даже поставил себе в статусе, что он магистр. Это и стало его приговором. Летом в Питер приехал Алексей, то есть настоящий магистр, понаблюдал за ситуацией, понял, что Игорь опасен, потому что амбициозен и на сделку о молчании в обмен на жизнь может и не пойти. Опять же наличие грозного родителя играло роль, мальчик мог пожаловаться папе.
Не знаю, сам ли Алексей привёл приговор в исполнение, или это сделал кто-то из членов ордена, но случилось то, что случилось.
Я замолчал, а в комнате воцарилась тишина. Через минуту тишину нарушил Алексей.
- Вот уж не думал, что бывший телохранитель распутает этот клубок. Моя ошибка. Всё так и есть, глупо отпираться. Самое главное, тайна общества сохранена, а всё остальное - лишь допустимые потери.
После этих слов он сложил руки за спиной и с конвоем из двух серьёзных людей покинул сцену.
Борис сидел белый как полотно, видимо непроизвольно руки его сжались в кулаки, да так и остались. Я даже подумал, что он рискует сломать сам себе кости, так велико было напряжение.
Вечер плавно переходил в ночь. Я вышел на террасу и долго смотрел на звёзды и даже не заметил, как ко мне подошла Наталья, пока она не коснулась моей руки.
Дело было сделано, впереди ожидала новая жизнь, полная загадок и приключений.
Конец.
· Любое сходство с реальными людьми является непреднамеренным и должно быть отнесено на счёт отсутствия опыта у автора.
6. Глава внезапная.
Говорить о том, что я растяпа, излишне. Целую главу пропустил. Ну вот, исправляю положение, ибо оставлять детектив без главы, недопустимо. Но так как все злодеи раскрыты и даже, возможно, наказаны, а повествование и без этой главы складно завершилось, то расскажу я вам про Богов. Внезапно?
Что же, удивлять вас и есть моя задача, удивлённые люди открыты прекрасному, ну это если они удивлены по-хорошему. Кому же понравится плохое удивление? Вот и я о чём.
Сидели мы недавно на Невском проспекте с одной замечательной девушкой на открытой террасе итальянского ресторана и разговаривали на всякие интересные темы. Согласитесь, у двух людей всегда найдутся такие темы, вот и у нас они нашлись. Как бы сам летний, обжигающе жаркий Невский и подсказал нам о чём поговорить.
Модная нынче история о существовании некой цивилизации, что построила всю эту архитектурную красоту во всём мире, да и оставила пределы Земли, отбыв в неизвестном направлении, - вот что заботило нас, пока мы ожидали подачу прохладительных напитков и первую перемену блюд. Александра задала мне резонный вопрос, мол, а куда же делись те, назовём их Богами, кто построил все эти дворцы, храмы, особняки и прочая, прочая…
Крепко я задумался на этот счёт, и вот к чему пришёл, как раз тогда, когда расторопный официант принёс мне куриную грудку барбекю с птитимом и песто из петрушки. А что если Боги никуда не ушли? Что если они продолжают находится среди нас? Вот скажем тот молодой человек за соседним столиком, что с видимым удовольствием глазеет на обнажённые ножки прекрасных дев, что бесконечным потоком несутся по Невскому к каким-то, лишь им самим, ведомым целям. Сидит и улыбается, и пьёт свой летний прохладный коктейль, и при этом может в любой момент перевернуть течение жизни целой планеты, но, понимая ответственность подобного шага, остаётся лишь ленивым созерцателем течения этой самой жизни. Или вон та премилая старушка, что кормит смешную маленькую собачу, которая сидит на соседнем стуле, доставая какие-то собачьи лакомства из своего шитого бисером ридикюля. При этом она подслеповато щурится и беспомощно улыбается, как бы прося извинить ей этот маленький грешок. Но в прищуре у неё я отмечаю такой острый, внимательный, ясный взгляд, что отвожу свой, боясь поставить даму в неловкое положение.
Переходя на шёпот, я высказываю Александре свою мысль, про то, что Боги всегда рядом, ведь и сами мы тоже Боги. Ведь то, что мы транслируем миру, окружающему нас, тем и мир окружает нас в ответ. Скажем, наполнен ты радостью, приветливостью, светом созидания, позитивным мироощущением, так и мир к тебе ласков и добр. Но если ты тучей тёмной мечешь в него молнии своего недовольства, гнева, злости, недоверия, предательства, стяжательства и прочего негатива, то и вокруг тебя будет именно такая вот атмосфера. И что это, ответствуйте мне, как не пример того, что человечество само создаёт свою реальность, честно отрабатывая постулат, что создано по образу Его и подобию.
А в завершении своей внезапной главы, я поведаю вам, мои дорогие читатели, что следующее приключение литературного детектива будет лежать в области поиска Богов, тех самых, которые живут среди нас. И я буду очень вам признателен, если вы оставите комментарий, а нужны ли вам мои литературно-прозаические опыты и темы, поднимаемые в них.