Когда они говорят, они плачут. Потом – улыбаются сквозь слезы, потом снова грустнеют. У них такая работа, которую, с точки зрения многих, сложно вынести, почти невозможно. Они — сестры милосердия Красного Креста. Их должности официально называются по-другому: социальный работник, психолог, медсестра. Но суть от этого не меняется. Их обязанности – паллиативный уход, их подопечные вряд ли выздоровеют. Но, несмотря на все приговоры врачей, светлогорские сестры милосердия верят в чудо, и иногда чудеса случаются…
Они очень разные, наши светлогорские сестры милосердия, три Валентины, три женщины со своими историями и судьбами. И они очень похожи. Своими улыбками и слезами и своим неподдельным, абсолютно искренним желанием отдать себя другим людям.
Валентина Акимочкина, социальный работник при организации Белорусский Красный Крест:
— Работаю всего месяц. Как пришла? Я долго ухаживала за своим тяжело больным отцом, а когда родители умерли, пришла работать сюда, осознанно, потому что хочу помогать.
Мои подопечные – они разные. Они как дети малые. Похвалишь, приголубишь – и меняются на глазах. Сначала колючие, как ежики. Подход ищешь к каждому. Рассказываю, подбадриваю. И они благодарны, на внимание и ласку отзываются. Оттаивают… Счастливы, что небезразличны кому-то…
Под моей опекой шесть человек. Четверо — совсем лежачие, не встают, двое еще более-менее. Мои обязанности – уборка, стирка, помыть, перестелить, продукты купить, покушать приготовить. Обычная домашняя работа, которая им уже не под силу.
Что мне дает моя работа? Чувство, что ты не просто живешь, а что ты кому-то нужен. Тебя ждут, что придешь, поможешь… Конечно, у меня есть своя, прекрасная семья – две дочки, три внучки, ждем четвертого. Как все успеваю? Сама не знаю! Мои дети шутят, что меня старость дома не застанет, я все время в дороге и в пути… Я и правда, не могу не помогать… Просто не могу…
Валентина Пунтус, медсестра по паллиативному уходу, работает на этой должности вот уже более 10 лет:
— У нас своя команда: социальный работник, психолог и я. Навещаем больных как минимум дважды в неделю, иногда чаще – все зависит от состояния. Мои обязанности – следить за состоянием подопечных: стало хуже – вызываю врача, выполняю все назначения медицинские, беру анализы.
В разговор вступает Валентина Вересова, улыбчивая хохотушка, которая буквально заражает хорошим настроением и оптимизмом:
— До официальной работы в Красном Кресте я была волонтером. Вообще, у меня интересная история, как я сюда попала. У меня ребенок с инвалидностью. Однажды позвонили и сказали, чтобы я пришла в Красный Крест за помощью. Дали что-то, витамины какие-то, ну, спасибо большое. Потом еще звонок, опять позвали. Снова пришла, посмотрела их стенды, брошюрки и говорю: «Может, вам моя помощь нужна, так зовите». Через некоторое время я стала ухаживать за пожилыми людьми. Это тоже был паллиативный уход. Проработала полгода, потом стала волонтером: ездила в Сосновый Бор, в Паричи (там при больницах есть отделения для пожилых). Потом предложили работу здесь.
Паллиативный уход – это не лечение. Это помощь и поддержка для людей, у которых диагностировано неизлечимое заболевание и главное, что им нужно – сопровождение. Термин «паллиативный» происходит от латинского «pallium» — плащ. Это определяет то, чем по существу и является паллиативная помощь: сглаживание проявлений неизлечимой болезни и обеспечение плаща-покрова для защиты тех, кто остался один на один с бедой.
В настоящее время паллиативная помощь — направление медицинской и социальной деятельности, целью которого является улучшение качества жизни таких больных и их семей, облегчения их страданий, купирование боли и оказание психологической помощи.
— Это тяжело, но желание помогать сильнее, — продолжает Валентина Вересова. — Зачем мне это нужно? Наверное, я просто люблю людей. И не могу без этого обойтись.
Эмоциональное выгорание? Нет. Но были очень тяжелые моменты. Выйдешь от них, смахнешь слезу, но сама себе говоришь – нельзя, надо идти дальше, тебя ждут. И вперед!
— Спасибо всегда говорят, а некоторые и поцеловать хотят. Ой, у нас есть и забавные случаи, не все так грустно. Есть у меня такой подопечный, он полностью лежачий, инфаркт был, инсульт. Я прихожу, а он мне говорит, подождите, не заходите сразу. Я удивилась, неужели, думаю, стесняется чего-то? А он включает свой мобильный телефон, а оттуда песня «Ты просто королева, ты просто богиня!». Я хохотала от души.
В разговор вступает Валентина Акимочкина:
— Есть у меня подопечный, так мне постоянно звонит и просит предупредить, когда я зайду. Спрашиваю, зачем, а он мне «Чтоб я успел штаны надеть, ко мне же дама идет!»
А Валентина Вересова, посмеявшись, вдруг грустнеет:
— Вы знаете, у меня же сын растет, 17 лет. Я его учу, что надо быть добрее, что нужно помогать другим. Идет бабуля в подъезд с сумкой, он обязательно поможет, двери им открывает. Знаете, бабули первое время пугались, не привыкли они к такому… Люди сейчас озлобленные, тяжело с ними. Отчего это зависит – не понять. Хочется, чтобы мир стал немного добрее…
— У меня ведь тоже дочка – инвалид детства по слуху, — подхватывает нить разговора Валентина Акимочкина. — Красный Крест нас поддерживал, мы как-то рядом все время были. Я еще до официальной работы здесь просто помогала одной бабушке, потом ухаживала за родителями, и мои дочки, обе, никогда и никому не отказывают в помощи. Мне кажется, что тот, кто сам когда-то нуждался в помощи, острее чувствует и сопереживает…
Что в вашей работе самое тяжелое?
Когда прозвучал вопрос, у каждой из этих милых, добрых, позитивных женщин глаза снова наполняются слезами.
— Самое тяжелое — видеть как они гаснут на глазах… Ты им помогаешь изо всех сил, ты стараешься, а они уходят… Опускают руки, перестают бороться… Борьба – вот что главное в любой болезни. Я вам расскажу такую историю, — оживляется Валентина Акимочкина. – В 98-ом году у меня нашли онкологию. Шесть курсов химиотерапии. Мне сказали – остался год жизни, больше не даем. Моей младшей дочке было 10 лет, у меня в это время тяжело болел отец, разница в операциях у нас была полгода. Отец сказал «я устал, я не хочу больше жить» и вскоре умер. А я живу до сих пор. Я так хотела жить, вы себе не представляете. Иду на курс «химии», а там люди говорят – надо мухомор на спирту настаивать. Пила.. Керосин авиационный, чагу, мочу… Может это глупо, может не правильно, но я живу… И помогаю другим… И говорю, что наши болезни – у нас в голове. Что заложишь в нее, то и случится…
После секундного молчания все три Валентины вдруг начинают говорить почти хором, перебивая друг друга.
— Но вы знаете, у нас есть и те, кто поднимается на самом деле! Начинают жить и даже семьи создают. Именно те, кто очень-очень этого хочет. Кто борется. И это всегда чудо! И счастье для нас…