Все разговоры о расчётах родни Ивашева в устройстве его брака опровергаются тем, что нам известно о совместной жизни этой супружеской четы. М.Н. Волконская писала о Камилле: «Это было прелестное создание во всех отношениях, и жениться на ней было большим счастьем для Ивашева». П.Е.Анненкова в своих записках до приезда Камиллы не дошла, но тёплые строки Ивашевым посвятила её дочь Ольга, постоянно бывавшая в их доме, бравшая у них уроки. Н.Басаргин, вспоминая о сибирской жизни, Ивашевых называет всегда вместе как нечто неразделимое. «Я радовался, - пишет он,- видя его вполне счастливым, и нашёл в его супруге другого себе друга»
Сохранились, наконец, письма самого Ивашева родным. Они написаны по-русски, и жену в них он чаще всего называет «Камиллушкой», пишет об их жизни: «Да дарит нам небо, мне и моей Камилле, продолжение того безоблачного и полного счастья, которым мы беспрерывно наслаждаемся в нашей мирной семье». А позже подытожит: «Восемь лет беспрерывного единодушия в любви»
Сначала Ивашевы вместе жили в каземате. Конечно же, было тяжело, особенно для Камиллы, чьё здоровье никогда не было очень крепким. По воспоминаниям И.Якушкина, «Ивашев, выработавший себя всеми своими испытаниями, которые ему пришлось пройти, кротким и разумным поведением всякий раз успокаивал молодую жену». С появлением детей, Камилла перешла в свой дом.
В 1833 году у них родился первенец – сын Александр. К сожалению, мальчик не дожил до двух лет…
Уже после его смерти родилась Мария, прожившая яркую жизнь (но о ней речь впереди), затем – Пётр и Вера.
С 1835 года Ивашев был на поселении в Туринске. На присланные ему отцом деньги он построил там хороший дом, занимался хозяйством.
Родители Ивашева не теряли надежды приехать к сыну. Увы, разрешения они так и не получили. Мать декабриста скончалась в 1837 году, отец пережил её на год, умер он скоропостижно и в одиночестве: сын — в Сибири, одна из дочерей в это время под чужим именем сумела приехать к брату и какое-то время провести в его семье, другие были за границей.
А вот мать Камиллы получила разрешение и в 1838 году приехала к дочери (и, как оказалось, очень вовремя)
Счастье Ивашевых оборвалось неожиданно. В поздравлении сестре с наступающим 1840 годом он сообщает о простуде Камиллы – «флюс и нарывы», но ей не суждено было поправиться… Болезнь вызвала преждевременные роды, погибли и ребёнок, и мать (проболев всего несколько дней). Ивашев описал этот страшный день: «В ночь, предшествовавшую нашему горестному расставанию, болезнь, как будто, потеряла силу... голова ее стала свежее, что позволило ей принять с благоговением помощь религии, она дважды благословила детей, смогла проститься с окружающими её огорченными друзьями, сказать слово утешения каждому из слуг своих. Но прощание её со мной и матушкой! ... Мы не отходили от неё. Она сперва соединила наши руки, потом поцеловала каждого. Поочерёдно искала нас глазами, брала наши руки. Я прижал её руку к щеке, согревая своей рукой, она силилась сохранить подольше эту позу. В последнем слове вылилась вся её жизнь; она взяла меня за руку, полуоткрыла глаза и произнесла: "Бедный Базиль", и слеза скатилась по её щеке. Да, страшно бедный, страшно несчастный! Нет у меня больше моей подруги, бывшей утешением моих родителей в самые тяжёлые времена, давшей мне восемь лет счастья, преданности, любви, и какой любви».
Жизнь как будто прекратилась для «Базиля»…
И.И.Пущин, живший тоже в Туринске, сообщал И.Д.Якушкину: «Верно, молва прежде меня уже известила вас о несчастии в семействе Ивашева - он лишился доброй и милой Камиллы Петровны… Вы можете себе представить, как этот жестокий и внезапный удар поразил нас всех. До сих пор не верится, что её нет с нами; без неё опустел малый круг. Эта ранняя потеря набросила ужасную мрачность на всё окружающее. 2-го генваря мы отнесли на кладбище тело той, которая умела достойно жить и умереть с необыкновенным спокойствием, утешая родных и друзей до последней своей минуты. Вы с участием разделите с нами скорбное чувство. Ивашев с покорностию переносит тяжёлую потерю; почтенная m-me Ledantu примером своим поддерживает его. Счастье для него и для сирот, что она здесь; её попечения необходимы для всего семейства - я смотрю на неё с истинным уважением».
«Год прошёл, как сон пустой». Ивашев сообщает сестре: «У нас всё тихо и спокойно. Дети веселы, мы - грустны; даже грустны иногда от их веселья». Забыть жену он не может: «Без неё, без руководительницы души моей, Боже мой, как много мне недостаёт. Сколько добрых желаний порождал один взгляд её, сколько вздорных, пустых мыслей он угашал; как нужно мне было её одобрение; как мало мне было жить при ней!» Он думает о дочерях, постоянно ставя рядом их мать: «Манечка … до сих пор всё милое дитя; но кто теперь передаст ей грациозные приемы, некоторую нежность в звуках голоса, привычки, перенимаемые у матери младенческим возрастом!?» «Наша Камилла, если в семейном кругу чему-нибудь радовалась, то подбежит или отбежит, округляя плечи… elle faisait le gros-dos [она выгибала спину, как кошка]: это же самое движение в тех случаях бывает у Мани, и ты не можешь представить, как оно меня всякий раз радует и волнует». И спрашивает: «Не переполнилась ли мера счастья, дозволенная человеку на земле?»
Он «просил у Бога твердости заглушить горесть деятельным попечением об оставшихся дорогих существах». А жить самому остаётся немного… Он скончался 27 декабря 1840 года.
Снова из письма И.И.Пущина И.Д.Якушкину: «Вечер кончился обыкновенным порядком. Ивашев был спокоен, распорядился насчёт службы в кладбищенской церкви к 30му числу [годовщина смерти Камиллы], велел топить церковь всякий день. Отдавши все приказания по дому, пошёл перекрестить своих детей, благословил их в кроватках и отправился наверх спать. Прощаясь с Марьей Петровной, сказал, что у него болит левый бок, но успокоил её, говоря, что это ничего не значит. Между тем, пришедши к себе, послал за доктором - и лёг в постель. Через полчаса пришел Карл. Тронул его пульс - рука холодная и пульс очень высок. Карл пошел в комнату возле - взять ланцет. Возвращается и видит Ивашева на полу. В минуту его отсутствия Ивашев привстал, спустил с кровати ноги и упал без чувств… Бросают кровь - кровь нейдёт. Трут, качают - всё бесполезно. Ивашев уже не существует... Одним словом, 30 декабря вместо поминок Камиллы Петровны в тот самый час, как она скончалась, хоронят Ивашева, который сам для себя заказал обедню...»
О детях Ивашевых – в следующей статье
Голосуйте и подписывайтесь на мой канал!
«Карта» статей на эту тему здесь
Навигатор по всему каналу здесь
