Может ли произведение существовать без автора? Оказывается, сегодня может. Например, в Японии лауреатом литературной премии стал робот. Искусственный интеллект написал книгу, которую эксперты оценили настолько высоко. Так что понятие «смерть автора» обретает новый смысл.
Московский театр «Практика» представил спектакль Black & Simpson. У этой пьесы есть режиссер, но нет драматурга. Актеры поочередно читают письма двух американцев Гектора Блэка и отбывающего пожизненный срок за убийство Айвана Симпсона.
- Эту историю я услышал по радио в Америке, разыскал ее героев. Так родилась идея сделать документальный спектакль. Гектор и Айван через работу над болью меняют свой мир, свою повседневность и границы собственного «я», - сказал режиссер Казимир Лиске.
Из США он привез письма, предоставленные ему Блэком. В театре их начали читать – причем в том порядке, как они лежали. То есть с конца. Так родилась неоригинальная и спорная идея обратной хронологии. Думаю, вы видели неудачные фильмы, в которых этот прием использовался.
- Когда я в первый раз читал текст, не мог поверить, что такое возможно. Это было больше похоже на пьесу с хорошей драматургией, а это не драматургия – это реальная история, и в этом драма: люди, которые связали друг друга злом, находят путь к любви, - говорит актер Антон Кузнецов.
Смогли бы вы простить убийцу своей дочери? Искусство любит ставить такие вопросы. Иногда этим же занимается сама жизнь. К сценическому воплощению есть претензии. Актеры просто безучастно зачитывают текст, постепенно, впрочем, входя в азарт действия. Но интереснее то, насколько реальная жизнь может приблизиться к литературе с ее сложностями и скрытыми взаимосвязями. Все-таки мысль о том, что действительность подбрасывает такие повороты, которые ни одному сценаристу не придумать, звучит красиво, но от правды далека. Наша жизнь редко похожа на роман.
Однако, читая письма Есенина, ты видишь перед собой живого человека. И недоумеваешь от развязки – настолько полон планов был поэт. И вдруг самоубийство! Экспертиза все же дает достаточно оснований именно для такого вердикта, хотя хватает версий о том, что Есенину могли «помочь».
Письма великого драматурга Чехова тоже выстраивают линию его жизни: Суворину он рассказывает о поездке на Сахалин, к жене у него более интимные послания, с братьями он предстает как настоящий глава семейства, улаживающий проблемы каждого. В депешах Гоголя же больше отвлеченных философствований. Николай Васильевич постоянно пускается в пространные размышления.
То есть иногда мощный сюжет можно увидеть и без привнесения художественного вымысла. Но не спешил бы говорить о конце литературы. Потому что есть вещи, непосильные компьютерным программам. «Вишневый сад» хорош не тем, что там гладко выстроены диалоги. А вот этим:
«Слышится отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный. Наступает тишина, и только слышно, как далеко в саду топором стучат по дереву.
Занавес».
Читайте также: Театр послевоенных действий