Джереми Кларксону не нравятся Porsche. И не смотря на это, он их любит. Все дело в увлеченных своими хобби. И в рукоблудах.
Мне не нужен Porsche Boxster. Для этого есть несколько причин. Во-первых, несмотря на то, что он прекрасно выполнен и сбалансирован, он немного тесный для крупных мужчин, сцепление – взбалмошное, а дизайн – устарел. Впрочем, больше всего меня отталкивает то, что один такой есть у Джеймса Мэя. А в его жизни для нет ничего привлекательного во всех возможных смыслах. Ни его почтовый индекс, ни его старые мотоциклы, ни его бесформенные джемперы. Ни даже его роскошный новый самолет Vickers Velos.
Как бы то ни было, прямо сейчас перед моим домом припаркован как раз Porsche Boxster из ограниченной партии, названной RS60 Spyder. Я ездил на нем неделю и решил, что он мне тоже не нужен.
Частью из-за того, что это вовсе не Limited Edition. Это обычный Boxster S с кнопкой, делающей выхлоп немного громче, и салоном, выкрашенным в то, что они называют Carrera Red. Ах да, и с «уникальным» передним спойлером, придуманным специально для того, чтобы задевать с отвратительным звуком каждый из 2,5 миллиардов оксфордских лежачих полицейских.
Конечно, имя RS 60 Spyder служит для того, чтобы заставить каждого поршелюбца засунуть руку в штаны и поностальгировать о давным-давно забытой гоночной машине, на которой Fortesque Major выиграл Mille Florio в 1903 году. Но все, на что он способен, как и любой другой Boxster, это стоять у дома, постоянно напоминая, что вы не смогли себе позволить 911.
911-й мне, правда, тоже не нужен. Нет, это не имеет ничего общего с Ричардом Хаммондом. Да, у него есть 911, и это плохо. Я имею в виду, посмотрите, что он сделал с его волосами. Но ведь у него есть почти каждая вторая машина в мире и отказываться от 911 только из-за того, что точно такой есть у того жирдяя на противоположной стороне улицы, просто глупо.
Мне жаль, что я не хочу 911. Мне нравится, как они ездят. Мне нравится, как они выглядят. Мне нравится, как они собраны. Полноприводный 911S сейчас идеально бы вписался в мою жизнь. Так почему же вместо этого я купил форсированный гитлермобиль SLK55?
Разве можно войти в химическое взаимодействие с полутора тоннами проводов, стекла, стали и масла?
Вы можете подумать, что я склоняюсь к Cayenne. Ну уж нет. Я лучше сразу получу вирус эболы, шесть локтей и непреодолимое желание ткнуть в зад папу римского. Он превосходен. Жестче, чем вы можете себе представить, и по-настоящему резв. Он просто мне не подходит.
Это странно. Нас всегда предупреждали о химических процессах, проходящих в наших организмах при общении с другими людьми. Встречаешь кого-нибудь в первый раз, он и рта не успевает открыть, а ты уже знаешь, что ненавидишь его всеми фибрами своей души и хочешь размозжить ему голову лопатой. У меня было такое, когда я впервые познакомился с Пирсом Морганом.
Но разве можно войти в химическое взаимодействие с полутора тоннами проводов, стекла, стали и масла? Почему я хочу Mercedes SL65 с его нецелесообразно большим крутящим моментом, из-за которого он разгоняется куда-то вниз, к центру земли, а прекрасный турбированный Porsche не хочу?
Я, конечно, понимаю, почему некоторые люди покупают безбожно отвратительные машины.
Возьмем, к примеру, Citroen Picasso. Это автомобиль для тех, кто предпочитает ездить везде не быстрее 40 км/ч. На магистралях. На A44, где я просто несусь. По деревням. По центру сада. Везде. Его хотели сделать смирным и беззубым, и у них получилось. Не причиняя неудобства никому, он в то же самое время досаждает всем. Так почему кто-то его покупает, не обращая внимания на бесчисленные альтернативы? Крестьянская тачка, например, или отпуск в заливе Гуантанамо, или просто подагра. Я скажу вам, почему. Потому что Citroen – дешев.
Именно дешевизна побуждает людей покупать полноприводные Kia. Им нужен ослик, чтобы тянуть свой трейлер через грязное поле, и хотя им нравится Range Rover, он для них не по карману. Для меня это абсолютно логично. Если бы я был трейлерщиком с семьей на шее и скромным доходом, я бы, наверное, купил себе Kia.
Хотя нет, если бы я был трейлерщиком с семьей на шее и скромным доходом, я бы, скорее всего, себя убил.
Что меня беспокоит, так это, что происходит, когда вы устанавливаете истинную ценность исходя из математического уравнения. Когда вы принимаете решение о покупке руководствуясь ценами дилера, экономией топлива и уровнем выброса углекислого газа. Если вкратце, меня беспокоит, почему я не хочу Porsche.
Дело не в значке. Скажу по секрету, я был единственным человеком в мире, который хотел купить 924. Я знал, что у него двигатель от минивэна Volkswagen , и что разгон до сотни занимает около 6 лет, и что стоит он два миллиона долларов, половину из которых вы платите за шильдики. Но у него были отличные велюровые сиденья, и они мне нравились.
Затем они раздули колесные арки и поставили новый 4-цилиндровый мотор объемом 2,5 л, чтобы создать 944. Я хотел его чуть не до физической боли. Честно говоря, если бы я составил список из 10 лучших машин, за рулем которых я сидел, 944 Turbo точно бы туда вошел. В наши дни вы можете купить его за 10 тысяч долларов.
Но я с полным основанием могу ненавидеть 928. Это первая тестовая машина для прессы, которую я разбил. На нем же я как-то навестил своего отца, а на следующий день он умер. Мне также не нравится ужасное качество езды у поздних моделей. Даже сейчас, когда один проезжает мимо, моя голова описывает полный поворот вокруг своей оси. Я думаю, это один из самых красивых автомобилей, созданных человеком.
Так что же произошло? Почему раньше мне Porsche нравились, а сейчас нет?
Если вкратце, меня беспокоит, почему я не хочу Porsche.
Имидж? Ну да, было время, когда плосконосый предостерегающе красный 911 со спойлером, огромным как китовый хвост, явно говорил, что сейчас к нам приедет мудак. Но с тех пор, эти придурки прошли BMW-стадию, а теперь разъезжают на больших быстрых Audi. Так что же меня останавливает?
Мне кажется, я все-таки знаю ответ. В старые времена Porsche были дефектными и напыщенными. У 944 были расклешенные арки. У 924 движок от минивэна. У 928 сиденья, клетчатые как финишный флажок. В коричневую клетку. Но у вас было ощущение, что их делают люди, понимающие самую суть автобизнеса. А не только умеющие создать машину, входящую в повороты.
Сегодня, правда, у меня сложилось впечатление, что их собирают люди, обладающие огромным набором маленьких отверток. Им больше всего в жизни нравится подбирать структуру диска или идеальную калибровку топливных форсунок. Поэтому отсек двигателя у 911 похож на заднюю сторону стиральной машины. Потому что разрабатывали его возможно лучшие инженеры в бизнесе, которым на эстетику глубоко плевать. Им просто хочется вывести идеальное уравнение, формулу, которая покажет лучшее время в Нюрбургринге.
Поэтому, когда вы покупаете современный Porsche, вы говорите миру, что вам очень интересно водить. А фраза «очень интересно водить» означает, для вас это всего лишь хобби.
Это плохо. Хобби - для тех, кого в детстве поймали за мастурбацией. Им говорили их матери, что у них все отпадет, если они не встанут с кровати и не займутся чем-нибудь полезным. Вот они и занялись. Они собирали модели кораблей и коллекционировали марки. Кто-то даже увлекся орнитологией. Это сделало их непопулярными у ровесников, которые предпочитали заниматься более интересными вещами. Покажите мне владельца 911, и его точно дразнила вся школа.
У меня под рукой нет статистики, но ставлю на то, что большинство гольфистов покупают себе 911. Потому что их мамочки им посоветовали. Что им нужно занять себя чем-нибудь благопристойным, что бы исключить случайный контакт с азиаточкой в общественном туалете. При этом они-то уже не онанисты. В этом и есть вся проблема.