Пост содержит обзор событий пятого эпизода восьмого сезона сериала «Игра Престолов». Если вы ещё не смотрели эту серию и не хотите словить спойлеры, то, пожалуйста, не читайте статью.
Думаете, после восьмого сезона фанатам, читавшим «Песнь Льда и Огня», нечему будет порадоваться, ведь сериал и книга давным-давно разошлись в сюжетах? Что ж, возможно, вы и правы. Тем не менее, на мой взгляд, те, кто прошёл вместе с книжной Дейенерис её трудный путь, легче осознают и поймут её превращение в безумную злодейку. И вот, очевидно, почему: в книгах нам вновь и вновь указывают на психическое состояние Дейенерис, на что у сериала попросту не хватает экранного времени. Это не просто заявление от всезнающего читателя зрителю: HBO действительно не даёт нам увидеть полноценное становление мартиновской Дейенерис Таргариен и её превращение в Безумную Королеву, сжигающую невинных людей в Королевской Гавани.
В особом построении фэнтези-романа Джорджа Р. Р. Мартина каждая глава – это то, что происходит в голове того или иного персонажа. В этом кроется нелёгкая задача по выстраиванию одного внутреннего монолога за другим, но это также значит, что читателям легче понять, что мотивирует героев и злодеев Вестероса, Эссоса и других земель. Именно поэтому, к примеру, многие читатели так сильно привязались к Джону Сноу – они знают, что происходит у него в голове и почему у него такой хмурый вид. И именно поэтому читатели давно заметили множество подсказок, ведущих к падению и краху Дени. Теории о том, что именно Дейенерис, а не Серсея, станет Безумной Королевой, начали появляться после того, как у Дени случились галлюцинации в книге «Танец С Драконами», но, если быть честными, то Мартин положил начало её безумию ещё с самых первых глав.
Взять, к примеру, её мысли на похоронах кхала Дрого, когда она впервые сама стала драконом:
Второй громоподобный треск окружил ее тучей дыма, и костер зашевелился, бревна начали взрываться — огонь проникал в их потаенные сердца. Она слышала ржание коней и полные ужаса голоса дотракийцев. Сир Джорах выкрикивал ее имя и в страхе ругался.
«Нет, — хотела она крикнуть ему. — Нет, мой добрый рыцарь, не бойся за меня! Мое время пришло. Я Дейенерис Бурерожденная, дочь драконов, невеста драконов, мать драконов, разве ты не видишь? Разве ты не ВИДИШЬ?» Со вздохом выбросив к небу огромный султан пламени и дыма, костер рухнул вокруг нее. Ничего не боясь, Дени шагнула в огненную бурю, призывая к себе детей.
И позднее:
Я от крови дракона, – думала она. – Если они чудовища, то и я тоже.
Как и её отец, Безумный Король Эйрис II Таргариен, Дейенерис часто охвачена паранойей, что вокруг одни предатели, в «Танце С Драконами»:
Я ненавижу это, подумала Дейенерис Таргариен. Как так вышло, что я улыбаюсь и пью с людьми, с которых предпочла бы содрать кожу? […] Это мир, сказала она себе. Это то, чего я хотела, для чего старалась, ради чего вышла замуж за Хиздара. Так почему же я ощущаю вкус поражения? […] Если миру Хиздара суждено рухнуть, я хочу быть готова. Я не верю работорговцам. — Я не верю моему супругу. — Они набросятся на нас при первых признаках слабости.
Или тот момент с Даарио Нахарисом:
— Я думала, что меня предашь ты, — проговорила, трепеща, Дени. — «Одна измена из-за золота, одна из-за крови, одна из-за любви» — так сказали мне колдуны. О Буром Бене я и не помышляла… даже мои драконы доверяли ему. Обещай, что никогда меня не предашь, — потребовала она, держа капитана за плечи. — Этого я не вынесу. Обещай.
Но прежде всего Дейенерис боится изоляции и того, что никогда не найдёт свой настоящий дом. Они с братом росли фактически в изгнании после того, как династия Таргариенов в Вестеросе была уничтожена. Как и её брат Визерис, она жаждет вернуться домой:
По воде или по берегу, но я должна идти дальше. Вода течет вниз по склону. Ручей выведет меня к реке, а река отведет меня домой. Только вот это ненастоящий дом. Миэрин не был ее домом, и никогда не будет. Город чужих людей со странными богами и странными прическами; город работорговцев, кутающихся в токары с бахромой; город, где благосклонность зарабатывают продажностью, где резня считается искусством, а собака — деликатесом. Миэрин всегда будет городом Гарпии, а Дейенерис не сможет стать ею. Никогда, прошелестела трава грубоватым голосом Джораха Мормонта. Вас предупреждали, Ваше Величество. Оставьте этот город в покое, говорил я вам. Ваша война в Вестеросе. […] — Это такой долгий путь, — пожаловалась она. — А я тогда устала, Джорах. Устала от войны. Я хотела отдыхать, смеяться, сажать деревья и смотреть, как они растут. Я всего лишь юная девушка. Нет. Вы — кровь дракона. Шепот слабел, как будто сир Джорах отставал. Драконы не сажают деревьев. Помните об этом. Помните, кто вы есть, и для чего вас создали. Помните свой девиз. — Огонь и кровь, — ответила Дейенерис колышущейся траве.
В сериале нам также с самого начала показали, что Дейенерис росла в изгнании с братом, который называет себя драконом, и больше всего она хочет быть любимой, хочет, чтобы ею восхищались и принимали её, а в третьем сезоне та сцена, где Дейенерис называют «Мисой», уже иначе воспринимается читателями и зрителями, не читавшими книг цикла. Когда белая женщина стала спасительницей смуглых людей Эссоса, некоторые критики имели основание беспокоиться за представленность расовых меньшинств. Но те, кто знал, какие проблемы ожидают Дени как правительницу Миэрина, знал и то, что эта сцена и предполагалась быть проблемной – мы намеренно должны были беспокоиться о том, как высоко поднимается Дейенерис.
Однако те, кто книг цикла не читал, эти зависящие от контекста подсказки легко упустил. Джордж Мартин любит изображать своих злодеев героями, а героев – злодеями. Так вышло и с Дейенерис: мы симпатизировали ей до самого конца, хотя в шестом сезоне Даарио говорит Дейенерис, что она создана не для того, чтобы сидеть на стуле во дворце, а для завоеваний, и она сжигает тех, кто предал её.
Мартин любит сюрпризы в повествовании, которые ощущаются в ретроспективе. К примеру, всё вело Оберина Мартелла к тому, чтобы он проиграл поединок в четвёртом сезоне. Доказательства тому на страницах и в эпизодах сериала, если знаешь, куда смотреть. Но иногда HBO выносят не те уроки, что даёт повествование Джорджа Мартина, и в последних сезонах скрывает нужную зрителю информацию, чтобы вызвать сильный шок. Так, например, сценаристы решили вырезать сцену, в которой участвовали Бран, Санса и Арья, чтобы смерть Мизинца была столь же неожиданной, как молниеносное фатальное движение руки Арьи Старк с кинжалом.
Таким образом, к сожалению, один из последних шокирующих моментов сериала – это не очередной с благодарностью выстраданный сюрприз от Мартина, а ужасный удар под дых множеству фанатов, которые видели Дейенерис символом женской силы и выживания вопреки всему. Представьте, каково тем, кто назвал своих детей Дейенерис или Кхалиси, кто сделал себе татуировки. Возможно, это хороший урок: не делать татуировок, пока сериал не закончится.
Есть связь между той Дейенерис, что мы видели в первом сезоне, и той, что предстаёт перед нами сейчас. Дени всегда хотела быть любимой и знать, что кому-то принадлежит. Она прямо сказала Джону, что никогда не чувствовала себя так, как с ним, с тех пор как прибыла в Вестерос. Для неё видеть то, как Северяне воспринимают Джона, равносильно тому, как Визерис видел её в окружении Дотракийцев. Она ревнует, она завидует, она одинока, нелюбима и её охватывает паранойя. Она не выдерживает и срывается.
Превращение Дейенерис из героини в злодейку, как бы там ни было, больно наблюдать. И этот факт не в пользу гендерной оптики, посредством которой мы рассматриваем правление Серсеи и острую подозрительность и недоверие Сансы. Без книжных подсказок, как могли создатели сериала подготовить нас к такому?
В одном из интервью Entertainment Weekly актриса Натали Эммануэль рассказала, почему смерть Миссандеи получилась ударом по больному месту:
Одно могу сказать точно: я действительно очень хотела, чтобы у меня в этом сезоне было больше экранного времени или сцен с Дейенерис или Серсеей, где мы смогли бы увидеть Миссандею до того, как она умрёт – думаю, это облегчило бы боль и укрепило бы дружбу, которая была у Дени и Миссандеи, потому что мы на самом деле ничего из этого и не видели несколько сезонов, но, пожалуй, моя героиня настолько горячо предана Дейенерис, что такой ей и осталась до горького конца.
Обязав быстро принимать решения и действовать в сложившихся обстоятельствах, Игра Престолов дала Дейенерис недолгий и несчастливый роман с Джоном Сноу, но оставила её без друзей. Конечно, в книгах у неё их также немного, но у неё всё ещё остаются кровные всадники, Сир Барристан Селми, заменяющий доброго и мудрого отца. В сериале у неё было всего несколько сдержанных сцен с Джорахом Мормонтом после того, как он вернулся, победив серую хворь, и недаром мы чувствуем то опустошение, что поглотило Дейенерис после его смерти.
«Лучшая подруга» Миссандея, чья смерть становится последней соломинкой, за которую держалось королевское здравомыслие, появилась едва ли в паре-тройке общих сцен за последние четыре сезона. А когда они с Дейенерис разговаривают, то говорят главным образом о мужчинах и сексе. Не говорю, что каждая сцена между ними должна проходить тест Бекдел, но было бы приятно, если бы Дени поговорила с Миссандеей, скажем, о гибели драконов, об одиночестве, что терзает её в Вестеросе. Вместо этого мы обычно слышим о том, что Джорах и Миссандея много значат для Дени, но мы не видим этого. И у нас до сих пор кружится голова от того, как быстро Кхалиси потеряла их обоих за два эпизода.
Нам показали немного уязвимости Дейенерис в последнем сезоне в сценах с Джоном и Тирионом, но даже в них у Дени в голове политика. Она говорит либо с Десницей, либо с Королём Севера, преклонившим колено, а не просто с другом или с любимым человеком. Мы видим то, что происходит в голове у Дейенерис Таргариен, либо случайно, либо с намерением создателей нас шокировать. Всё это приводит к тому, что многие фанаты сейчас обеспокоены и, как и их павшая королева, ОЧЕНЬ злы.
По материалам ресурса Vanity Fair.
