Глава 2.
"Урожай в саду и огороде был собран. И уложен в ящики, корзинки и мешки. А также, рассыпан для просушки на полках и увязан на зиму «в косы». Можно было вспыхнуть и заняться неспешными насущными заботами. Мадам, а звали её Виолетта. Муж ласково кликал «фиалка, моя». И была она в семействе супруга пришлой, заморской. И крови имела несколько более важные и чистые. Что, впрочем, не помешало прожить десять лет счастливой супружеской жизни. Принялась активнее рассылать с почтальонами письма, в поисках родни. За лето, так никто и не обнаружился. Что её опечалило и встревожило. «Ну как, умерли все?!» Однако, в грусти она не впадала. Не по чину! Да и жизнь наладилась. И старухе – вроде бы – они не в тягости. Миклош, а ровно так назвали при рождении наследника. Вырос и покрепчал в кости. Ещё пара лет и возмужает. В их роду мальчиков к коню и оружию приучают рано. Иначе, не успеть! И жизнь у них недолгая. То войны, то дуэли, то интриги. Отец голову сложил на поприще служения Отечеству. А завистники, подсуетившись, неугодных, чуждых корнями, скоро после тризны изгнали из владений. Это та часть истории, которую она предпочитала скрыть. Потому что не видела чести и гордости в поступках бывших сродников. Но не осуждая их прилюдно, всё же и простить им сделанного, не смогла. И найди она своих кровников – пусть и начисто незнакомых, и не данных браком, а значит, судьбой – бросится им в ноги. И побуждать станет к помощи! Чтобы собрались воинством и вернули им, с Микушем - от века и всех уложений законное. И пока бродят они вдвоём по миру, считай, побираются. Не будет захватчикам покоя. Ибо, верит она в справедливое!
Стефанида к поздним предзимним окраинным вечоркам. При коих собирались тутошние бабы с древних времён. И перебирая просо, или накручивая нить шерстяную на бобинку, или вышивая петуха на сорочке мужниной. Перебивались разговорами и слухами, вновь принесёнными вьюговеем будущим. Ожила сплошь и начисто. И статью приосанилась, и голосом посерчала. А сердилась лишь потому, что женщины местечковые жильцам её покоя не давали. И каждую сплетенку, каждый слушок норовили прилепить на лоб доходягам. Старая уж и совестила, и уговаривать пробовала. Ан, нет! Чужие беды – вперемеж со скучным бытом – самое интересное, в затрапезном городке. И поняла баба Стеша, убираться надо пришлым. Заклюют, затопчут. Жизни не дадут, спокойной. Коей, они только и стоят.
А поняв, приняла решение. Помочь барыньке в поисках подмоги. Да, по-своему! Держала старуха на диких озёрах, что поблизости поселения разлились широко и извёртко. Голубятню. Такое вот чудное занятие, для больной ногами бабушки. Держала с молоду и скрытно. Боясь, что мальчишки-сорванцы всех птиц если и не перебьют, то уж точно распугают. Захаживала к питомцам крылатым не часто. Но и жизнь их устроила так, что летать они могли где угодно. Но вернуться хотели под крышу «голубиного рая». Так она звала пристанище птичье.
Для задумки своей написала кривенько, но понятно. Все немногие сведения о людях, которых отыскать понадобилось. И отпустила почтовых во все стороны. Знала, и долетят до народа всякого. И позволят снять весточку с лапок. И назад принесут ответы.
Тем временем, в городке произошли изменения. В кои-то веки, переселились новоиспечённые жители. Приехали целым кустом, родом. И выкупив за дёшево полквартала, расположились вольготно и шумно. Скорее скорого, навели свои порядки и вклинили в обычную жизнь местных тугодумов новые привычки и традиции. Прибывшие были из мест тёплых и сытных. И манеру существования имели беззаботную. А переместившись в новую точку обитания во время года мёрзлое и сонное. Реалий не оценили и, перессорившись вмиг со всеми. Оказались изолированными помощью и советом. И когда пришла зима - с морозами и вьюгами, тёмными днями и не проходящей усталостью. Менять что-то было поздно. Обидчивые и угрюмые, соседи и мимо идущие, в глаза новичкам не заглядывали. И поделиться хоть чем-то отказывались. Более того, в лавках еду продавали южанам втридорога. А уголь и дрова наотрез делить с наглецами совместно согласились. И объявили им бойкот! До полного истребления. Или отъезда. И в большом клане начался недоед. Спесь сразу осела и приезжие принялись искать податливых граждан. И, конечно же, пришли к Стефании. Сначала, за порцией припасов. Которую получили через прищур и молча. И тоже, не за так! А потом, объявились опять с вопросом – «как быть?» До весны ещё не быстро. Семья большая – дети, старики, женщины. И мужчины, которые не знают, как помочь горемыкам. Ибо, вояки они хорошие. Но воевать сейчас не с кем. Прежний вассал, отпуская их на новые места, уплатил за былые заслуги. Но деньги кончаются, а взять их негде.
Старая сначала было отнекнулась – «знамо ли мне, что вам теперь делать?» Но пораскинув умом, пришла к неожиданному. «Наладить кое-какую дружбёнку с молодцами, под ружьём ходившими и саблей махавшими. Не грех! А, польза. Глядишь, Виола их и пристроит к своим невзгодам. Если все почтари вернутся ни с чем».
Мика, той порой, покорешился с парнишками приезжими. Удалые с люльки, они живо обучили его азам вольтижировки. Благо, мужчины прибыли конные. А старики, долгими разговорами напитали душу мальчика страстью к боевым походам и славным победам. Матушка не успела и глазом моргнуть, как в маленьком мальчике начал зарождаться воин.
К Рождеству принялись возвращаться голуби. И хотя на лапке у каждого висела записочка. Долгожданных новостей они не принесли. Правда, один – самый шустрый и отважный. Про которого бабка точно знала – полетит дальше всех. Ещё не показывался. Потому, надежда оставалась.
Виолетта проводила зиму странно, до смешного. В прежней своей прихоти, она никогда не сидела целыми днями дома. Только лишь по той причине, что за окнами метёт или застужило. Праздники и карнавалы, гости и путешествия. Зима была самым весёлым сезоном года. А всегда баловавший её муженёк, не отказывал и в простых ежедневных радостях. То на горки всем семейством пойдут. То на санях катаются, пока носы не покраснеют. То в снежки играют, то снеговика лепят. Но нынче, при закончившейся безбедной жизни, о старом можно было только вспоминать. Она и вспоминала, сидя пригорюнившись у окна. Там и увидал её самый пригожий из новожилов. Тьерри, как представился он старухе. Когда заглянул в первый раз."