29 марта 2019 года Британия должна была выйти из Евросоюза.
Выход не состоялся.
Назначены и вновь перенесены очередные даты. Разговор зашел об осени. Но, думаю, воз останется, там, где стоит и сейчас. Политической воли для выполнения наказа избирателей недостаточно. Ноги трясутся и подгибаются: никак не дается совершить прыжок веры. Для него нужно мужество или неведение о последствиях. У людей хватило и того, и другого, а вот у политиков нет.
Хотя, состоится Брекзит или нет, похоже, не имеет большого значения. Вопрос затянули и он протух. Вернее сказать, Брекзит уже состоялся.
«И это пройдет», любили говорить когда-то.
Мы живем в странное время, в эпоху ожиданий, когда проходит даже то, что так и не настало. Перестали ждать – значит, уже состоялось.
В этой ситуации разговор о романе Коу, как о книге, выстроенной вокруг Брекзита, уже не выглядит чем-то правильным. Годы промелькнут-пролетят, и Брекзит окончательно станет таким же эпизодом британской истории, как скандал с Гордоном Брауном, беспорядки в Лондоне, Олимпиада и еще много-много чего из того, что упомянуто в «Срединной Англии». Брекзиты приходят и уходят (как Тэтчер или Блэр), роман о Тракаллеях и Андертонах останется.
Коу Д. Срединная Англия/ Пер. с англ. Ш. Мартыновой. - М.: Фантом-Пресс, 2019. - 608 с.
Лейтмотив бегущего времени, уносящей все реки жизни, мельницы, которая все перемелет, в книге Коу поэтому вполне очевиден. Венчающую в финале новый дом Бенджамина вывеску, взамен безликой «Старая мельница» можно рассматривать как подтверждение первенства, главенства над политической временной стихией личного и родового, человеческого начала. Тракаллеи и Андертоны все перетрут.
Наконец на обложке стоит не «Брекзит», а «Срединная Англия». И заглавие оправдывает себя в содержании. Коу написал роман об Англии, которая, если воспользоваться словами Фила Чейза: «Всегда приключение. Никогда не знаешь, что обнаружишь. Иногда хорошее, иногда гадкое, чаще всего странное донельзя. Но вот такая она, Англия. Никуда от нее не денешься». Прав и китаец, мистер Ху, приехавший посмотреть на трансформацию европейского Срединного царства: «Все думают, что вы очень надежный консервативный народ. Но вы вечно нарушаете правила».
Вот о такой Англии, выходящей за рамки правил, страсть какой современной и в то же время довольно традиционной рассказывает Коу. Его роман – портрет страны, портрет общества не только на конкретном историческом отрезке, но и вообще в неизменном состоянии перманентной странности, рассказ о круизном острове-лайнере пенсионеров, который обгоняют другие не то что тройки (тройки – это наша символика, а Британия страна океаническая), здоровенные пароходы.
Но помимо вполне ожидаемой английскости в романе Коу привлекает вынесенная в заглавие метафора, символ срединности.
Во многочисленных обзорах как-то на второй план ушло то, что перед нами книга о среднем классе, земную жизнь, прошедшем до половины, оказавшемся вдруг опять на распутье, в ситуации, когда былое величие осталось лишь воспевать в двухчасовом открытии Олимпиады.
Да, Англия когда-то была пупом земли. А теперь такой расклад. С одной стороны: «Как можно так жить. Мы ничего больше не создаем… Мы размякли, вот беда-то. Немудрено, что остальной мир над нами смеется. Думают, что мы олухи». С другой, в противовес: «Бенджамен понятия не имел о ком или о чем отец толкует».
На протяжении всего романа Коу мастерски жонглирует метафорическими образами, подчеркивающими противоречивость ситуации, когда Англия утратив центральное положение в ойкумене, не перестала быть при этом, как во времена классической эпохи капитализма, воплощением всех современных тенденций от воинствующего консерватизма до непримиримой политкорректности.
При этом нельзя сказать, что автор на стороне ностальгирующих по истаявшему величию. «Наркуши на спидах», не желающие признаться в том, что Англия стала рядовой страной с рядовыми проблемами и соответствующим ритмом жизни, набивающие себе цену («для меня скорость – это наркотик») – вот кто такие тоскующие по старой доброй великой Англии.
Внешне да, люди со средними или снижающимися к ним потребностями выглядят жалостливо. Падение, деградация, декаданс. Но стоит ли раздувать щеки? Стоит ли пыжиться, обладая весьма средними способностями? Хочется быть первым, лидером. Но что если это не твое место? Что, если ты давно уже стал середняком?
Негативный эффект серого большинства уравновешивается позитивным и разумным доводом – может, хватит уже этих перехлестов: пора остепениться, взвесить свои интересы и возможности, зажить по средствам и обстоятельствам. По уму, а не по сердцу избирателя.
Автомобильные ассоциации не отпускают тебя весь роман, да и сам Коу, напоминает о них напрямую: вся жизнь – перекресток, нужно выбирать поворот, думать о скорости, потому что цена за ее превышение – чья-то судьба, чья-то жизнь. Но всем – молодежи, избирателям, журналистам (достаточно вспомнить интервью с Тракаллеем), надо обязательно вперед и с ветерком.
Бенджамин Тракаллей инстинктивно нашел эту дорогу умеренности, он по природе такой, (а где перебирает с ней, как в случае с романом, так всегда есть друзья, чтобы остановить). Остальные герои книги золотую середину весь роман нащупывают. Перестать быть «слишком», ехать по правилам, задаваемым эпохой – может это не так плохо? Сопрягать противоположности, держать равновесие?
Вопрос открытый.
Понятно, что роман Коу – политический (а еще лиричный и сатирический, и интересно, что политическая линия как раз наиболее окрашена в сатирические тона, смыкаясь здесь с линией литературной и научно-образовательной). Но политичность эта особого рода и плана.
Политика в современное время стала нашим всем, она пронизала все стороны жизни, проникла в наши дома, семьи. Любое наше действие приобрело политическое измерение. Вот и англичане раньше делали «Лейланды», а теперь политику.
Но роман Коу интересен и поучителен для российского читателя совершенно необычным прочтением темы взаимосвязи личного и политического.
Так уж получилось, что в прошлом году попытку хроникального повествования о жизни и судьбе была предпринята и в отечественной литературе (см. романы Р. Сенчина «Дождь в Париже» и М. Кондратовой «Сигнальные пути»). Но какое разительное отличие. У нас герой всегда раб и пленник обстоятельств. 1991-й, 2014-й и другие годы волочат его по жизненному пути. Он своей жизни не хозяин. Его все время куда-то тянет и влечет. В романе Коу как раз личное определяет политическое, позиция – это всегда индивидуальный выбор, отражение натуры (достаточно взглянуть, к примеру на дочку Дуга Андертона, Кориандр): «Сила ее характера, упрямство, отказ от компромиссов ясно видны были и в ее настрое, и в позе – как стояла она на платформе, с какой полусердитой гримасой смотрела вдаль, как отчуждена была от остальных пассажиров».
И оттого наименее сильными в политическом смысле смотрятся в диалогах Найджела и Дуга Андертона профессиональные политики, во что-то там играющие и где-то там в кабинетах отжигающие. Политика – это судьба, но судьба, которую выбирают себе, может быть на горе, сами герои.
Нам на такую себестоимость ошибок остается смотреть только с завистью.
В романе Коу, несмотря на политическую заостренность комментариев происходящего, художественное так и не сваливается, как это обычно случается у нас в откровенную публицистику. Есть идеологические позиции, противостояние, нет откровенной подмены колумнистикой художественного высказывания. В этом смысле перед нами отличный образец социально актуального высказывания, которое вряд ли сильно потускнеет с течением времени.
Обычно, говоря о современной прозе, приходится сетовать на то, что она потеряла в живописности, яркости. Ну, вы понимаете о чем речь, сильные сцены, незабываемые эпизоды. «Срединная Англия» - в этом смысле исключение. Вся книга – словно набор ярких видов современной английской жизни. Одна незабываемая картинка соседствует с другой. Вот воспоминание Бенджамина о вечере, когда Англия была едина в 1977-м посреди не менее памятного рождественского вечера 2011. Вот страстный монолог его отца, стоящего посреди чистого поля, раскинувшегося на месте бывших заводских корпусов. Вот запомнившаяся всем рецензентам сцена олимпийского триумфа. А вот сцена обсуждения судьбы романа Бенджамина в сопровождении ехидных музыкальных телекомментариев, обозначающих логику течения беседы. А это уже почти смертельное противостояние клоунов не столько из-за Брекзита, сколько из-за той личной позиции, который каждый из них вложил в политическое решение.
Да, в какой-то мере трудно отрицать то, что «Срединная Англия» - это хроника. Но это не сухой перечень пустых календарных дат, а ироничный и метафоричный рассказ о днях нашей жизни. Не перестаешь удивляться, насколько мастерски Коу удается освещать жизнь многих персонажей. Мы в них не теряемся, несмотря на экизность подачи, да и они не теряют себя в быстротечном течении лет.
В чем секрет классики? В способности смотреть в день сегодняшний и в вечность. Коу в «Срединной Англии» удалось и то, и другое.
Сергей Морозов