Кто бы что не говорил, а весь мир делится на 2 части: тех кто любит собак и тех, кто любит кошек. Все, кто отрицает причастность к одной из групп - либо что-то скрывают, либо все еще не разобрались в себе.
А те кто скажут, что любят и тех и других одинаково - слукавят. Это тот случай, когда сердце не вмещает в себя одинаковую любовь к двум разным формам жизни.
Мое сердце отдано собакам. И я прошла все возможные стадии любви к ним: всепоглощающее обожание, спокойное любование, взрослая ответственность и нежная забота.
А началось все много лет назад с бабушкиного Шарика. Я была толстощеким младенцем, а Шарик - самым обычным дворнягой. Когда сердобольный дедушка принёс его домой, было совершенно непонятно, что вырастет из крошечного лохматого комочка. Но, неожиданно для самой себя, бабушка немного поворчав, согласилась дать шанс псу. Да и как было не дать, когда единственная дочь только-только упорхнула из гнездышка, создала свою семью и улетела за тридевять земель в далекую и загадочную Грузию.
Срочно нужна была компенсация и Шарик отлично подходил на эту роль. Если бы не оказался отчаянно хулиганистым и беспросветно глупым.
Маленький, шустрый вертлявый, с пушистым хвостом, завернутым в бублик. У него на мордашке всегда сияла улыбка во все его зубы, а в шальном взгляде безошибочно угадывались безумие и отвага.
Мы каждое лето проводили у бабушки и на весь отпуск Шарик поступал в мое полное распоряжение и обожание. Когда я подросла, меня стали отпускать с ним погулять у дома, но этот чертенок частенько умудрялся сбежать и мне приходилось искать его в соседних дворах, слезно взывая во все горло к его совести.
Он возвращался исключительно по своему хотению и никакие наказания и уговоры не помогали. Но я все равно очень любила его и весь год с нетерпением ждала встречи с моим четвероногим другом.
Немного повзрослев я завела свою шарманку. Мне категорически не хватало лета и я жаждала собачьего счастья на весь год. Но мама не сдавалась. Все мои мольбы завести собаку оставались без ответа. Что, впрочем, не мешало мне снова и снова испытывать судьбу.
Я находила на улицах брошенных, бездомных собак и тащила домой в надежде растопить мамино сердце.
Но она была непреклонна и выставляла всех бродяжек за дверь. "Самим жить негде, куда ещё собаку?"
Однажды, по дороге из школы домой, я отбила у мальчишек несчастную замученную собаку, приласкала ее и скормила свой несъеденный обед... И все! Это была любовь с первого взгляда.
Я назвала ее Лесси. После литров выплаканных слез над судьбой киношной Лесси, могла ли я назвать ее иначе? Не долго думая, я повела ее домой и была полна решимости убедить родителей в том, что мы не сможем жить друг без друга. Встретив маму с работы заранее, я в красках рассказывала, какой умненький, хорошенький и забавный щеночек ждёт ее на нашей кухне. Я даже увидела искорки интереса в её глазах. Меня распирало от предстоящего счастья. До тех пор, пока мы не зашли на кухню. Все пространство стандартной советской девятиметровой кухоньки, которое не было заставлено мебелью, было занято распластавшимся телом моего "маленького, миленького щеночка".
Этот "малыш" был выше меня на голову, если бы встал на задние лапы. Начавшие было сбываться, мечты рухнули, стоило мне увидеть мамино лицо. Лесси могла постичь участь других моих протеже, но ее благодарность и какая-то нечеловеческая преданность не позволили ей уйти. Она поселилась в подвале дома и все соседи, по неведомо причине, безоговорочно приняли ее.
Каждое утро Лесси сопровождала меня до школьных ворот, а когда я шла обратно, я всегда находила ее там же, на своем посту. Она была моей тенью, отдавала всю себя мне и неистово защищала от любой, даже прозрачной опасности.
Она искренне и бескорыстно любила меня, ничего не прося взамен.
Но однажды, утром она не пошла провожать меня в школу. Не пришла она и встречать меня.
Прошёл сначала день, потом два, а потом стало ясно, что она больше не придет. Тогда, в свои 7-8 лет я впервые познала муку вечной разлуки. Весь мир стал не мил. Не хотелось играть с девчонками в классики, висеть с детворой на деревьях, гонять с мальчишкам мяч, есть мороженое и лузгать семечки. Хотелось свернуться в клубочек, поймать внутри себя момент безмолвия и замереть. Представляю, какого было видеть родителям мои страдания.
И они решилась. Мне подарили Нирку - стройную и грациозную самочку той-терьера. Она никогда не сравнилась бы с горячо любимой Лесси, но заботы о малявке все же отвлекли меня и со временем вернули радость жизни.
Прошло совсем немного времени, когда мы узнали, что ждём пополнения. И как только родились мои братья, Нирке пришлось уступить им место. Она перебралась к родственникам, где и осталась с концами.
А пока мальчишки росли, грянули девяностые и стало совсем не до собак.
Шли годы, менялся мир вокруг и менялась наша семья. Я вышла замуж и родился Гиорги.
И когда мы познакомились с его аутизмом, первое, что пришло мне в голову: нам нужна собака. Она поможет вытянуть сына. Так в нашем доме появилась длинноногая шоколадная красавица, королевская пуделиха Хильда. Когда муж принёс ее домой от заводчицы, она была похожа на
новорожденного ягненка, вся в шелковистых завитушках на дрожащих худеньких ножках.
Три дня она переживала разлуку с родными, но потом освоилась и отдала нам свое сердце. Она была веселой, умной, очень дружелюбной и невероятно трусливой. Сначала мы горели амбициями выступать с ней на выставках, но на первой же ее забраковали - слишком пуглива и коротконоса.
Оставив мечты о славе, мы жили с ней душа в душу до самой ее глубокой собачьей старости.
Хильда была моим абсолютным детищем - всего боялась и всех любила. Она дружила со всеми собаками во дворе. А те, которые изначально отказывались ее принимать и злобно огрызались на все заискивающие попытки сблизится, в итоге все равно сдавались. Они морщились от её слащавых повизгиваний и влияний хвостом и предпочитали сделать вид, что растаяли, лишь бы она от них отстала.
Но для Гиоргия наша любимая Хильда не стала волшебной палочкой. Он её любил, наверно, по-своему. Она была отличным поводом гулять в любое время года. Зимой можно было греть в её кучерявой шерсти замерзшие ручки. Она не была назойлива и с ней можно было играть в мяч. Но он не проявлял желаний заботится о ней и не спешил раскрывать ей свои объятия. Пуделиха, в свою очередь, обожая всех детей на свете, к Гиоргию относилась уважительно и почтительно, не приставала к нему с ласками, не слюнявила ему рук и не прыгала на него обниматься. Их взаимоотношения сложно было назвать дружбой.
Конечно, Хильда учила Гиоргия новым эмоциям и расширяла вариативность коммуникаций, но помочь нам справиться с аутизмом не могла.
Однако, она стала моей отдушиной. В стремительно меняющемся мире, где я теряла дорогих людей, где аутизм пришёл на смену большим надеждам, моя Хильда была оплотом надёжности, непоколебимым островом спокойствия и последним звеном, удерживающим семью от, казалось, окончательного разрушения.
Хильда прожила долгую жизнь и я, иногда думала, что она могла попасть в другую семью, почивать на атласных подушках и её шоколадные кудри были бы подвязаны яркими лентами. Но ее псиная карма вплела ее жизнь в нашу и она отлично справилась со своей миссией. Отказавшись от своих королевских притязаний Хильда была просто нашим другом - терпеливым, любящим, добрым, жертвенным и умилительно трусливым.
Прошло уже пять лет, как Хильда отбыла в свой собачий рай. И я опять стала томно заглядываться на все встречные лохматые мордочки и мечтать о неповторимом чувстве нужности и преданности, которое может дать только собака.