Политические катаклизмы России, застигшие её в начале XX века, погребли под обломками прежней жизни немало имён выдающихся людей дореволюционной эпохи.
Увы, новой власти эти люди казались незначительными, а иной раз и неугодными, поэтому забвению предавались не только их имена: практически полностью за "ненужностью" избавлялись и от их наследия. Такая участь постигла эмальера и серебряных дел мастера Фёдора Ивановича Рюкерта, работ которого в России до недавного времени насчитывалось всего около двух десятков, хотя до 1917 года его мастерская в Москве была одним из основных поставщиков заказов для фирмы Карла Фаберже.
Работы этой мастерской отличались любовью к былинным сюжетам и русской старине, а также искусными эмалевыми миниатюрами, которые зачастую повторяли работы Васнецова, Маковского, Соломко и других художников, увлекавшихся изображением быта допетровской эпохи и русского фольклора. Тем удивительнее это, что сам Фёдор Иванович Рюкерт не был по своему происхождению русским человеком.
Фридрих Мориц Рюкерт (Рюккерт) родился в 1840-м году в одном из самых непростых, спорных регионов Европы – Эльзасе-Лотарингии – прения за который были болевой точкой отношений между Францией и Германией. Немец и прусский подданный, в России он оказался в возрасте 14 лет, куда, вероятно, переехал со своей семьёй.
Подробности жизни Фёдора Рюкерта, особенно ранней, того, как он делал первые шаги в «серебряном деле», практически неизвестны: после революции его имя было надолго забыто, национализированные работы мастерской если не отправлялись в переплавку, то продавались зарубеж, из-за чего в государственных музеях Советской России число произведений мастерской было крайне невелико, а вплоть до 2018 года ни в России, ни за рубежом не было издано ни одной работы о знаменитом эмальере. Восстановить очень приблизительную историю мастерской Рюкерта удалось совместными стараниями потомков Фёдора Ивановича и сотрудников культурно-исторического фонда «Связь времён» и музея «Фаберже», где ныне представлены многие работы «серебряного заведения» художника.
Свою собственную мастерскую Рюкерт открыл в возрасте 46 лет – в 1886 году, всего через год после того, как на Большой Никитской улице заработала первая модная мастерская Надежды Ламановой.
И всё-таки интерес Фёдора Рюкерта к русской теме не был совершенно случаен, ведь уже с последней четверти XIX, особенно с воцарения Александра III на престол, особое внимание в искусстве стало уделяться русским традициям. Так, в первую очередь в архитектуре, зародился псевдорусский стиль. Это была архитектура, отвечавшая официальным запросам эпохи на стиль первых Романовых, на мотивы построек Москвы и Ярославля XVII века.
Ближе к концу XIX века художники стали углубляться в своих изучениях «русского», благодаря чему появился «неорусский стиль». Неорусский стиль эпохи модерна предполагал уже более глубокое исследование древнерусской архитектуры, интерес к Пскову, Новгороду, а также к домонгольскому зодчеству. Безусловно, это касалось не только архитектуры. В Российской Империи появились собиратели предметов русской старины, исследователи-этнографы, которые изучали фольклор, орнаменталистику, декоративно-прикладное искусство, особенности одежд по губерниям.
Не меньший интерес к русской старине, к предметам народного декоративно-прикладного искусства проявляли художники. Особенно хочется выделить здесь Константина Егоровича Маковского и Ивана Яковлевича Билибина. Оба художника известны тем, что создали ряд произведений, в которых запечатлели традиционную народную культуру, но очень немногим известно, что они также были и собирателями пердметов русской старины и декоратвино-прикладного искусства, русского костюма. Причем, многие художники этого времени жаждали не просто вернуться к русским истокам, запечатлеть в своих произведениях «ушедшую Русь», но создать новый стиль, дышащий русской стариной. Очевидно, их идеи разделял и Фёдор Рюкерт, который очень сблизился с русской культурой и во втором браке обратился в православие.
Мастерская Рюкерта прославилась своими работами, выполненными в технике перегородчатой эмали. Эта техника в русском ювелирном искусстве - одна из самых давних и считалась вершиной прикладного искусства Киевской Руси. К моменту знакомства древнерусских мастеров с техникой перегородчатой эмали в Византии она уже имела давнюю традицию, и русские ремесленники получили возможность учиться этому сложнейшему виду ювелирного дела на первоклассных образцах. Не обладая навыками и знаниям византийских мастеров и вместе с тем, не будучи скованы стереотипами столь длительной художественной традиции, русские ювелиры возмещали отсутствие опыта свободой использования материала, изобретательностью колористических решений отходом от византийских сюжетных канонов.
Мастера Фёдора Рюкерта сочетали в своих работах технику перегородчатой эмали с эмалированием по скани (узор из тонкой золотой, серебряной или медной проволоки, гладкой или свитой в верёвочки), создавая так не только красочные орнаменты, но и изображая целые сцены на изделиях.
Часто одним из мотивов для узора на эмали выступали изображения представителей флоры и фауны, особенно характерные для русского фольклора и славянской мифологии. Встретить там можно даже грифона. А на втором блюде - сюжет одной из русских народных сказок о лисице и журавле.
Крайне живописен и интересен редкий настольный набор работы мастерской: подставку для чернильницы и шкатулок для марок и для клея украшает орнамент, изображающий дракона; на чернильнице - эмалевая миниатюра - женский портрет - которая так же сочетается с техникой эмалирования по скани; наконец, подставку для писем украшают изображения двух стрельцов, выполненные в технике эмалирования по скани.
Но самыми интересными и редкими по праву считаются предметы мастерской, украшенные живописными эмалевыми миниатюрами на темы из русской истории, боярского быта, фольклора. Живописные эмалевые панно исполнялись в технике “enplein”, при которой матовая поверхность воссоздает впечатление живописных полотен или изысканных акварелей. В эмалевых миниатюрах на работах мастерской Рюкерта без труда узнаются копии картин «После побоища Игоря Святославича с половцами», «Витязь на распутье», «Иван Царевич и серый волк», «Бой скифов со славянами» кисти Виктора Михайловича Васнецова.
А русские красавицы и бытовые сюжеты на шкатулках и ларцах выписаны по полотнам Константина Егоровича Маковского.
Нередко декоративные изделия мастерской Рюкерта могли посвящаться каким-то знаменательным событиям или выдающимся личностям.
В мастерской была создана (утилитарного назначения, правда) коробочка для пилюль с эмалевой миниатюрой-портретом Александра Сергеевича Пушкина, выполненной по оригиналу кисти Ореста Кипренского.
Александр Сергеевич неоднократно обращался к «русским» темам, к былинам, которые вдохновили его на написание полюбившихся многим ещё с детства сказок, в том числе – «Сказки о царе Салтане». Очень возможно, что сюжет именно этой сказки и лёг в основу ныне считающейся крайне редкой работы мастерской Рюкерта – чаши для пунша. Чаша декорирована росписями, изображающими русские былинные типы – благородного происхождения юношу и прекрасную девушку, а между ними с поднятым кубком – внушительного вида и степенных лет мужчину в русском шлеме. Под изображениям людей – переплетающиеся крыльями хищные птицы, похожие то ли на орлов, то ли на коршунов.
Теперь же вспомните строки Пушкина, где повествуется, как князь Гвидон Салтанович спас своей стрелой от обернувшегося в коршуна злого чародея прекрасную Царевну-Лебедь, которая затем стала его женой, а царь Салтан, прибывший на остров Буян и узнавший в Гвидоне своего сына, устроил большой пир.
С фирмой Карла Фаберже мастерскую Рюкерта сближает не только их сотрудничество, но и создание ювелирных пасхальных яиц. Последние не затмили по славе ювелирные императорские яйца Фаберже, однако по красоте не менее хороши.
Именно на примере сохранившихся ювелирных яиц мастерской Рюкерта заметно, что не всегда ее мастера ограничивались исключительно неорусским стилем эпохи Модерн. В работах его мастерской, выполненных за этот период – и свойственные европейскому Модерну черты. Так, одно из хранящихся в музее Хиллвуд яиц украшено орнаментом из ветвей и листьев, в которых мы без труда узнаем золотой орнамент из побегов каштана, обрамляющий вход в здание венского Сецессиона.
Карл Фаберже был не единственным заказчиком мастерской Фёдора Рюкерта. Но если обрусевший француз для своей фирмы предпочитал заказывать изделия в русском стиле, то вот купцы Морозовы, которые, как оказалось, занимались продажей предметов искусства, предпочитали более европейские мотивы Модерна. Такая ваза была исполнена мастерской по заказу известных московских купцов - о чём гласит клеймо - для дальнейшей продажи.
Сегодня немалая часть работ мастерской Фёдора Ивановича Рюкерта оказалась в коллекциях зарубежных музеев, например, в собрании Художественного музея Уолтерс в Балтиморе, США, для которой они были приобретены представителями состоятельной американской семьи Уолтерс. Еще один зарубежный музей, где представлены работы Рюкерта – музей Хиллвуд. Это в прошлом особняк, принадлежавший Маржори Мерривезер Пост, богатой американке и коллекционеру. Из российских музеев коллекцией произведений мастерской может похваться Музей Фаберже в Петербурге.
Текст: Вера Радвила, куратор культурно-образовательного проекта о Надежде Петровне Ламановой и виртуального музея NLamanova.ru.
Хотите узнать больше об истории искусства и костюма в России на рубеже XIX-XX веков?
Подписывайтесь на наш канал, а также следите за нашими обновлениями на:
*Facebook и Instagram принадлежат запрещённой в России компании Meta