Я не знаю, как кто, но зайти в общественный туалет в последнее время лично для меня стало на удивление приятным времяпровождением. Относительная чистота, свежий воздух и мелкие удобства, еще совсем недавно недоступные простому обывателю.
Каких-нибудь десять-двадцать лет, зайдя в туалет рядом с провинциальной автостанцией, можно было упасть навзничь. В нос била мощная струя газов от нечистот, огромные дырки в бетонном полу были в натуральном смысле завалены продуктами переработки человеческого организма.
Сегодня, в каком-нибудь гипермаркете, туалетная комната отделана так, что диву даешься. Сверкающие белоснежные стены, зеркала и нетронутые рукой вандала писсуары. Радует бесконечно снующий обслуживающий персонал, не дающий развернуться мелкому пакостнику.
Тема не совсем достойная внимания, но я все же рискну. Попробую сравнить наш родной российский толчок с иностранным. Если хотите, можно рассматривать данный опус, как некое пособие для туриста в моменты, все известные. Когда подопрет и что делать, куда бежать.
К примеру, вы приехали в Грецию, страну бесконечного солнца и мраморных развалин древних цивилизаций. Предположим, ваш выбор пал на Афины, вы предусмотрели все или почти все, и вот она, долгожданная земля обетованная!
Но когда первый взрыв восторга спадет, на сцене появляется второй, не менее мощный позыв. Я извиняюсь, покакать.
И озираясь по сторонам, турист, вдруг понимает, что он чего-то не понимает. Общественных туалетов в Греции не существует. Их нет в природе, отсутствуют как класс.
Но вам же нужно. И наплевать на греческие законы, гласящие о том, что любой смертный может в тот самый неприятный момент, просто зайти в любое общественное учреждение и попроситься опорожниться. Никто вам не откажет, потому что мэр города Афин так сказал.
Вам на это насрать, как в прямом, так и переносном смысле. Куда бежать и кто вам откроет дверь, вы не знаете и стоите в отчаянии, сжимая ягодицы.
Если кто-то думает, что это всего лишь выдумка извращенного автора, то он заблуждается. Пишу не по горячим следам, но пережить данное ощущение пришлось лично мне. Правда, давно это было, но забыть невозможно.
Впоследствии, когда мне объяснили, что все не так уж плохо, всего-то и нужно: сказать пару слов на ломаном греческом языке. Потому что на английском могут не понять. Но тогда я этого не знал. Спасло меня лишь выражение отчаянья, которое было написано на лице.
Оправившись от шока, я расправил плечи и окунулся в местный колоритный отдых. Естественно, сразу побежал шопиться, благо в те давние времена еще расцветали пышными бутонами самопальные базары, битком набитые российским продавцом.
Русские, они люди хваткие и сообразительные, не отнять. Поняв, что за угол сбегать не получится, да и в миллионном городе довольно сложно найти место, где бы можно было уединиться, торгаши стали одевать вместо подштанников подгузники. И в таком прикиде стоять на рынке целый день.
В самом деле, выход из положения. Не уподобиться же чернокожим собратьям по продажному бизнесу. Которые, немало не смущаясь, заходили за припаркованный автомобиль и расстегивали штаны.
Лично сам видел, как одна негритянка присела на корточки за авто и выдала желтую струйку на базарный асфальт. Сверху торчала лишь ее довольная ухмыляющаяся голова.
К вечеру, набравшись пива на городском пляже, меня опять приспичило. На тот момент я ехал в такси, на мою удачу водитель был знаком с зачатками английского и вез меня в гостиницу. Хитрый грек колесил меня по городу, набивая счетчик. Несмотря, что я был порядком измотан, но, когда мы проехали второй раз по одному и тому же месту, решил поставить на место прощелыгу.
Но таксист был парень не лыком шит, он недоуменно махал руками и петлял по городу как заяц. На все мои потуги с ним объясниться, просто кивал головой и радостно улыбался. Ситуация накалялась, мне срочно нужно было выйти из машины. Когда в очередной раз грек сделал вид, что он меня не понял, я дал струю прямо в салон. Не то, что я расстегнулся, ну вы поняли.
Поначалу все шло нормально, но когда мы приехали на место и водила стал радостно тыкать пальцем на трехзначную цифру на счетчике, я, немало не смущаясь, протянул ему из кармана плохо пахнущие купюры, тут он напрягся. А когда я вышел из салона автомобиля, то понял все.