скитание по лимбу января даст чёткость кристалла февралю, сложить руки лодочкой, перенести огонь к дереву, тепло тепло греет, ждать, чувствовать движение между ветвями, не видеть, знать, огонь сильнее смерти, быть сразу в том мире и в этом, слышать, что далеко далеко в темном тёмном синем небе тихо тихо курлыкают звёзды, не отступать, если под кожу проникнет холод, пусть выстывает всё прошлое, а снег беспечален, и банка заскучает варенья ежевичного, когда рукою провести по миру безграничному, и тёмной кошкой пробежать по самому по краю, и отрицанье мира нового, в нём не летаю, хотя бывалая, и сердце не пробить единым выстрелом, так тяжело стоять, быть на краю, стать ситцевой, переходящие за горизонтом небеса в край пропасти, лавандовым закатом станут монументом дикой робости, и твёрдой чистотой норвежских фьордов в лице каменном, плыть в бесконечном омуте рассказов о вершинах пламенных, и свинка карамельная души моей вдруг рассмеётся огненно, и станет безразличной та спираль души изогнутой.