У меня есть только одна палка, и я её никому не отдам. На ней разноцветными лентами развешаны мои желания. Целый день она ждёт меня возле подъезда, как верный пёс, а потом ещё полчаса возле поликлинике. Вот уже четыре дня я хожу на «кукушку».
Воткнутая в пухлый сугроб, охраняет сама себя, словно стражник. Прохожим напоминает дерево. Длинная, тонкая, крепкая, на конце палка растопырила веточки в разные стороны - кошачья лапа с когтями от неприятного лающего собеседника.
Иду, держу ее перед собой, она чертит на дороге кривую линию. Как следопыт, шагаю за ней. Только бы не попался ни один прохожий. Обвожу препятствия, захватываю снежные развалины и топчу сапогами. Прячу палку от чужих глаз, опуская вниз, за спину. Косолапо иду дальше, перешагивая снежную мешанину, похожую на рисовую кашу с изюмом.
Тротуаров нет. Палкой шевелю осколки разбитых булыжников на краю дороги. Они шелестят и показывают мне чередующиеся светлые и тёмные полоски на боках.
–Вафли! – смеюсь в темноту. – Снова прохожий, – и поспешно прячу огромную палку за спину, чтобы не заметил. А она выше меня, торчит.
Мне тридцать лет, а я как и прежде стесняюсь себя. Дохожу до поликлиники. Она на отшибе, дальше обрыв, низина. И щзамираю от неожиданной картины, открывшейся мне. Передо мной девушка в чёрном платье, расшитым сверкающими паетками, нескромно и очень красиво. Она вальяжно разлеглась, заполнив собой весь горизонт, от края до края. Но её не много, её - в самый раз. Это панорама города с огнями.
– Джаз! – вхожу без стука в настроение кошки, ритмично раскачиваясь моменту. – Пошла куковать, – внезапно отшучиваюсь перед медицинским персоналом. Обычно не позволяю себе такой шалости, смелости. А те смеются и шутят в ответ. Мы подружились просто так, без повода и условностей.
На обратном пути снимаю с палки по одному желанию. Всем по очереди давая воплощения. В джазовом настроении не обращаю внимание на прохожих. Рисую когтистой палкой на всех поверхности. Веду по дорожкам тонкую извилистую линию.
– Куда я иду? – спрашиваю тишину.
А она отвечает лаем собаки, разбегающемся коротким эхом по кварталу. Я пошла другой дорогой. А вот и дворняга. Живёт в будке, ходит на цепи.
Передо мной идеально ровная снежная поверхность – блестящее полотно. Вместо кисти сухая ветка с ветвистой лапой на конце. Чиркаю, вожу, штрихами получается кит. Белый, блестящий, любит рачков и чистую воду. Прохожий заглядывает через плечо. А я прыгаю киту на спину и шепчу:
– Возьми меня с собой!
– Держись крепче, – гудит в ответ.
Домчал меня до самого дома. Палку в сугроб. Дзынь-дзынь.
– Это я!