В преддверии праздника Победы коснусь темы военной подготовки студентов в тот период мирового противостояния, когда паритет вооруженных сил в СССР и у "предполагаемого противника" был примерно равным и большая часть населения планеты поддерживала политику Союза. Как и многие студенты ВУЗов, имеющих военные кафедры, я прошёл путь от курсанта до лейтенанта и теперь, по прошествии десятков лет описал, как это тогда происходило.
Студенты многих технических институтов СССР имели возможность получить военную специальность, обучаясь на военной кафедре. В нашем ИПИ группы на энергетическом факультете в основном состояли из парней и мы почти в полном составе на один день в неделю попадали в руки военных, недавно прибывших из армии. Было и разделение по принадлежности факультета и военно - учетной специальности. Нас готовили по ВУС 0211 – дальнобойная реактивная артиллерия. Горняки и строители осваивали военные землеройные машины и понтонные мосты, их применение. Курсанты факультетов машиностроения, химики специализировались в артиллерийском ствольном вооружении, химзащите. Территория военной кафедры была в корпусе здания на 2 и 3 этажах, занимая часть крыла, в подвале корпуса хранилось обмундирование, противогазы, оружие. Здание Иркутского политехнического института в плане напоминало громадную букву «Ж». В карманах между крыльями здания располагались плацы для строевой подготовки и для мобильного и не мобильного вооружения. Из окон крыла военной кафедры была видна зачехленная военная техника, боевые машины системы «Град», гусеничная техника спецназначения.
На фото: БМ-21 "Град" совершенствуется начиная с 60-х годов и до сих пор. Очень полезная штука для локальных войн). Пользуется большим спросом в зарубежных баталиях.
С момента прибытия на территорию военной кафедры студент был курсантом и действовал согласно Уставу вооруженных сил СССР. На каждый день занятий назначался дневальный, обязанный ориентировать группу при переводе по классам, готовить мел, тряпку, докладывать офицеру-преподавателю при начале и ведении занятий.
Начальником ВК в то время был полковник Кругляков. Он вел начальную дисциплину «История войн и военное искусство». А остальные офицеры в звании от подполковника до майора теоретически и практически обучали нас этому военному искусству. В расписании были занятия по артиллерийской стрелковой подготовке, основной нашей теме, тактической подготовке, изучению материальной части артиллерии, военная топография. Была и строевая подготовка с оружием, прославленными автоматами "Калашникова".
На фото: Трассирующая пуля пролетела мимо. Как и перспектива оказаться в своё время в Афгане командиром взвода реактивной артиллерии). Шутка!
Мы обучались работе с системой БМ-21, «Град». Это РСЗО - реактивная система залпового огня, эффективно примененная в пограничном конфликте на острове Даманский в 1969 году. Первым делом завели «секретные тетради» для ведения записей и расчетов, прошнурованные и пронумерованные, хранящиеся в сейфе на ВК. Секретными были и таблицы стрельбы наземной реактивной артиллерии ТС-60, выдававшиеся только на время занятий по АСП. При полевых занятиях на огневой позиции и командно – наблюдательном пункте переодевались в военные бушлаты, шапки, получали полевые сумки. Преобразившись в зеленых человечков и осваивая на практике азы артиллерийской науки, понимая, что военно-техническая специальность, описанная в уставах и наставлениях, в боевых условиях делает нас защитниками Родины, в первом звании лейтенанта и в должности командира взвода БМ-21. И, знаете, пацифистов не было. Сегодняшняя практика военных кафедр даже в ведущих университетах страны, конечно, поменяла свою направленность, осовременилась. Да и пройти обучение на ней не каждому дано. Оно, наверное и правильно - современная армия должна быть глубоко профессиональный, особенно офицерский состав, быть мотивированной, как в политическом, так и карьерном отношении.
Тяжело в учении
В завершение нашей военной подготовки, планировались сборы при военной части, например, в отдельном реактивном дивизионе, мотопехотного полка. Прибыли мы в Бурятию на поезде, 285 курсантов на месяц обучения, для принятия присяги, сдачи экзаменов и контрольных стрельб на полигоне. Сборы в этой местности проводились ежегодно, площадка под лагерь с тридцатью десятиместными палатками была подготовлена. Были и классы под открытым небом, прямо на песке под высокими соснами. Открытая столовая, в виде тридцати длинных столов из досок и лавками возле них. Невдалеке стояли полевые кухни с запасом дров возле них, емкостью с водой, складом. Все это хозяйство сверху было затянуто маскировочными сетками.
В каждой палатке размещалось отделение из десяти курсантов с командиром отделения. Командиром отделения назначались наши однокурсники, отслужившие срочную службу в СА.
По прибытию в часть, к которой мы были приписаны на время проведения сборов, были зачислены на довольствие и получили обмундирование, согласно ростовке. Затем был санпропускник со стрижкой и помывкой и вот все уже щеголяют в необмятой ХБ, пилотках и кирзовых сапогах. Старослужащие показали нам, салагам, как правильно пришивать подворотнички из белой бязи на каждый день. Научили пользоваться асидолом для придания глянца пуговицам кителя и пряжке. В петлицы кителей привинтили перекрещенные пушечки – знак артиллерии, погоны были черные с металлическими буквами СА. У иных старослужащих погоны украшали металлические лычки, в соответствии с ранее присвоенными званиями.
Утро в лагере начиналось с команды «Подъем, выходи строиться!». Погода по утрам баловала, всегда было яркое, характерное для этих мест на границе с Монголией, солнце. Построение было по форме голый торс, то есть в брюках-галифе и сапогах. После построения и команды «Бегом, марш!», покидали площадку для построения, углубляясь с сосновый бор.
После армейского комплекса зарядки шли умываться в длинных рядах общих умывальников, устроенных недалеко от столовой прямо в сосновом бору на песчаной полосе. Опасаясь дизентерии, кое-кто окунал руки в деревянные кадки с хлорной водой, установленные в торце столов. Есть такими руками, даже после их высыхания было невозможно. Но дисциплину обезвреживания микробов дизентерии строго контролировал дежурный офицер, перед накрытыми к завтраку столами. На время, отводимое на самоподготовку и личное время, старались уединиться, занимаясь спортом группами в лесу. В нашей палатке мой одногруппник Женя предложил тренировки в борьбе каратэ. Мы с до кровавых мозолей отрабатывали удары на набитых песком и развешанных на сосенках чучелах, тренировались и в спарринге. Надо сказать, что в то время каратэ не приветствовалось как культура боя. Но это была хорошая альтернатива самбо и она прижилась. Нас, как каратистов, начали отличать по разбитым костяшкам пальцев, огрубевшим торцам ладоней от постоянного дриблинга по дереву и всему подряд. Но это и спасло нас и еще многих от распространения дизентерии. Импровизированные туалеты в виде траншеи с перекинутыми поперек стволами сосен плодили скопища синих мух. Это было одним из серьезных испытаний для вчерашних студентов. От неимоверного солнца и жары, наше обмундирование в первые недели выгорело, покрывалось белесыми корками соли. У меня уши раз пять облазили, ведь до сборов я имел длинные густые волосы, и кожа на ушах впервые встретилась с беспощадным солнцем. Каждому курсанту выдали алюминиевые фляжки в брезентовых чехлах. Они редко у кого были полными. К принятию присяги все стали краснолицыми, что очень подходило по цвету к выгоревшему знамени полка, с которым все после прочтения текста лобызались. После часового стояния на солнцепеке с автоматами, был торжественный обед, запомнившийся компотом и печеньем. Кормили нас армейские кашевары. Им в помощь придавалось дежурное отделение из курсантов на колку дров, приемку и розлив привозной воды, чистку овощей и «продувку макарон». На завтрак в рацион, состоящий из каши, давали по тридцать граммов сливочного масла. В обед полагался суп, каша и полбанки рыбных консервов. На ужин уже приевшаяся перловка или «опарыши» - червеобразные макарончики. Ну и ко всему хлеб и чай без сахара, но без ограничения. Нередко, разбалованные на гражданке суровые мужики приобретали сгущенку и конфеты в гарнизонном магазинчике, тихо радуясь возможности оттянуться с вечерним чаем и сластями.
В бою должно быть легче)
Кроме обычных занятий с перископической артиллерийской буссолью, приборами управления огнем, тренировались на винтовочном полигоне в большом тире, имитирующем ландшафт местности с огневой позицией и командно-наблюдательным пунктом. Это было в преддверии стрельб на армейском полигоне. В реактивной артиллерии стрельба ведется на большие расстояния. Для БМ-21 это до 21 км. Это максимальное расстояние от огневой позиции (ОП) с установленной на ней боевой машиной до района целей. Командно-наблюдательный пункт (КНП) находится в трех-пяти километрах от района целей. С него наблюдают за целями с помощью стереотрубы, дальномера, бинокля и корректируют стрельбу. Связь идет по радиостанции. На пристрелку цели осколочно-фугасным снарядом назначают по два снаряда основной БМ для взятия в вилку. При удачном расчете и попадании, третий снаряд или залп назначают на поражение цели. Наблюдатель за целью, он же «дающий», после засечки разрыва первого снаряда корректирует, то есть дает поправки в прицел, уровень, доворот до цели стреляющей реактивной установке. Наводчик на огневой позиции вводит поправки и корректирует положение пакета стволов. На все процедуры по уничтожению цели есть определенный норматив, начиная от подготовки данных по цели. Артиллеристы должны уметь быстро считать и мгновенно покидать огневую позицию после окончания стрельбы по цели и ее уничтожения. К этому ведут только частые тренировки при хороших теоретических знаниях. Все понимали – тяжело в учении, легко в бою.
Тем временем служба шла и все выучили присловицу к армейскому вечернему отбою: «День прошел, ну и … с ним!»
Надо сказать, что часть была «кадрированная», в основном из офицеров, как часто бывает в войсках нашей направленности. Солдаты срочной службы, вчерашние десятиклассники, как правило, были из Советских азиатских республик. Они были водителями громадных "Уралов" с реактивными установками и транспортно-заряжающих машин. По сравнению с курсантами – пятикурсниками, эти чернявые пацаны смотрелись как-то не очень неубедительно, карабкаясь в высоченную кабину боевой машины. А с ними предстояло совершить долгий путь в горной местности).
ЧП на полигоне
Поставлена боевая задача - выполнить марш - бросок на полигон Бурдуны в составе дивизиона на стрельбы. Ранним утром наша колонна дружно двинулась из гарнизона. Для нас это были зачетные стрельбы, и каждый понемногу волновался. Слава Богу, наша колонна, состоящая из множества машин, начиная с БМ, ТЗМ, радиостанций и полевых кухонь, прибыла на полигон во время и начала рассредоточиваться. Нам предстояла сначала работа на огневой позиции. Разбившись по - взводно по три БМ, выставив буссоль, получив ориентиры и координаты ОП, КНП, района целей, нанесли их на планшеты управления огнем. Затем замеры температуры снарядов, воздуха и скорости ветра, исчисление данных по ТС-60. Все закончено, норматив выполнен. БМ уже стоят на выключенных рессорах, заряженные реактивными снарядами. Весь взвод находится в укрытии, слушает и наблюдает за работой «Стреляющего», скрывшегося в кабине. «Дающий» по радиостанции дает команду. Выстрел! Грохот и содрогание земли, хвост пламени исчезает во взметнувшейся пыли и доли секунды провожает ракету, превращаясь в узкий черный шлейф.
На фото: Первый пошёл!
Ожила радиостанция, идет корректировка перелета. Наводчик, повертев верньеры и пожужжав электромашинным усилителем, докладывает о готовности. Снова сноп огня и свист уходящей ракеты. Есть узкая вилка! Радио верещит о выстреле на поражение цели. Третий выстрел сорвал возникшую вату в ушах. Оглохшие от стрельбы, запыленные, наконец услышали голос с КНП «Стой, записать, цель поражена!».
На фото: стрельба с закрытой огневой позиции. В отличие от стрельбы прямой наводкой, чтобы знать куда стрелять, надо иметь корректировщика огня. Ему с наблюдательного пункта виден район целей в стереотрубу или бинокль. По рации "дающий" сообщает отклонения разрывов, а на ОП вносят поправки в данные для стрельбы. На пристрелку и поражение цели есть нормативы - это секунды! Управлять наводкой "Града" легко - всюду задействованы электромашинные усилители. А все снаряды с сорока стволов уходят за 18 секунд!
Передислокация, теперь мы едем на КНП. Перед нами безлесная возвышенность и холмы на краю полигона. Спешившись за скатом холма, скрытно заходим в большой окоп с бруствером и установленным перед ним дальномером ДС. Готовим данные по цели. Радио донесло исполнительную команду. Направляем бинокли в сторону цели. Шелест снаряда слева над нами и пыльный вулкан на скате холма сообщают о конце траектории с недолетом в районе цели. Корректуры в установки прицела уходят по радио на огневую позицию. Слышим с ОП исполнительную команду. Бинокли опять направлены в район цели. Но странная тишина, шелеста снаряда над нами нет! Майор Куракин, развернувшийся в сторону ОП, увидел в долине облако рассеивающейся рыжей пыли и доложил: «Разрыва не будет!». Тут же с огневой позиции сообщили о случившемся ЧП.
А могло бы быть так... На фото: результат разрыва одного осколочно - фугасного снаряда "Града" поблизости от дороги.
Снаряд взорвался, не долетев до района целей, и очень удачно вписался в полянку вдали от дорог с перемещавшейся техникой. То, что никого не посекло осколками, было просто чудом. Курсанты, оказавшиеся в районе разрыва, врассыпную кинулись на землю с машин и залегли. Стрельбы на полигоне прекратили, ящики со снарядами опечатали и мы, погрузившись в колонну грузовиков вернулись в лагерь. На следующий день на разборе стрельб и полетов снарядов, тот же майор Куракин, встав на скамейку, раскинув руки коромыслом, изображал работу антиклевкового устройства во взрывателе. Картинка та еще была, если учесть, что буденновские усы майора также дергались в такт его рукам! Но было не очень весело, особенно подвергшимся обстрелу. Кто-то вспомнил случай с предыдущих сборов о том, как курсанта сшибло с ног, обожгло и откинуло на несколько метров при случайном сходе снаряда. Радовало то, что всем, без особых задержек поставили зачеты по практической стрельбе из системы «Град». Попутно провели стрельбы из автомата на зачет. И как полагается из личного оружия офицера, знаменитого ПМ – пистолета Макарова. Здесь я блеснул, совершенно неожиданно для себя, без особой практики выбил двадцать восемь очков тремя пулями с 25 метров. Так как мой результат превзошел возможности даже наших офицеров – преподавателей, мне была объявлена благодарность перед строем.
Вот и наступил конец этого жаркого месяца, с тревогами и в разлуке, кто с родителями, кто с семьями. На вечернем построении объявили о присвоении нам, курсантам, офицерского звания лейтенанта запаса. Все прокричали троекратное «Ура!» и вечером дружно побросали конспекты в прощальный большой костер.
