Известные люди рассказывают ВВС о своей первой встрече с английским языком, об его изучении, использовании и других интересных фактах своей жизни. Из множества интервью мы выбрали для вас самые интересные за последние 12 лет.
Сева Новгородцев
Сева Новгородцев: С английским у меня связана масса историй. Помню, после окончания школы случайно встретил англичанина или американца на Дворцовой площади Санкт-Петербурга. Он спросил, говорю ли я по-английски, а я ничего толком ответить не мог.
После школы я сдавал экзамены в театральные институты в Москве, но, к счастью, не поступил. Вместо этого попал в Высшую мореходку в Ленинграде. А там был тонкий вид "антисоветской" деятельности: английская кафедра, приходя на работу, принципиально не говорила по-русски. Они жили в такой выдуманной загранице.
Эти дамы с английской кафедры придумали драмкружок, который бы разыгрывал пьески по-английски. Помню как я учил первую роль для одной из них, будучи дневальным в ночное дежурство. Я ходил по коридору из угла в угол и заучивал эту несчастную роль: она никак не лезла в голову!
Я на сцене говорил по-английски, все это осмысленно произносил, но к жизни это не имело никакого отношения. И вот по окончанию второго курса мореходного училища я попал на практику на Северный флот.
У меня не было еще визы и права плавать за границу. А морячки-загранщики говорят: "Севыч, пошли с нами в клуб моряков!" Там девушки-комсомолки сознательные с допуском КГБ общались с иностранцами. Поскольку паспорта морского не было и меня могли не пустить в клуб, я оделся во все новое иностранное и на том вечере, а дело было в Архангельске, выдавал себя за друга Советского Союза из Египта.
Ко мне подвалила какая-то комсомолка и стала со мной говорить по-английски. И я к удивлению обнаружил, что с нуля вдруг свободно говорил. Я понял, что синтетический подход к изучению языка через заучивание и осмысленное произнесение драматических текстов соединился во мне со всем словарным запасом и буквально раскрыл двери. Вот с того самого дня я понял, что говорю по-английски.
Английский в приличном обществе здесь, в принципе, соответствует литературе, которую мы когда-то читали.
Конечно, если столкнешься с представителем Сомерсета [графства на юго-западе Англии], Глазго или человеком из Восточной части Лондона, все твои представления о языке могут в одночасье накрыться, потому что этих людей ты просто не поймешь.
О разнообразии английского языка я узнал еще в моряках. В Халле (англ. Kingston upon Hull – портовый город в английском графстве Восточный Йоркшир) мой знакомый лоцман рассказывал: "Я женился на женщине, у которой родня живет всего в 40 милях от нас. Когда еду к теще, мне кажется, мои попутчики говорят по-китайски".
Конечно, региональные акценты сильно друг от друга отличаются. И все описанное еще Бернардом Шоу в "Пигмалионе" до сих пор продолжает функционировать в стране: классово ориентированные люди слушают твою речь и прикидывают из какого ты сословия или класса.
Когда ты разговариваешь на том или ином языке, становишься английской, французской или немецкой версией самого себя. Язык не существует отдельно от понятий, которые он несет.
А языковые понятия – совокупность национальной культуры. Поэтому я всем говорю, что английский Сева Новгородцев – совсем не тот человек, условно говоря.
BBC: Traditionally the final question in this series is in English. What would you advise to those willing to speak good English?
Сева Новгородцев: You need between three and five thousand hours to learn the language. The more you spend learning, the sooner you get it. But learning by heart like singing songs or reciting poetry is advice that I would give.
Владимир Познер
Владимир Познер: Поскольку моя мама-француженка по-русски не говорила, дома говорили только по-французски - это был закон. По-английски тоже не говорили, хотя ... я все же вырос в Америке. Не знаю, полиглот ли я, но я языки усваивал по мере того, как мы переезжали из одной страны в другую: из Франции в Америку, из Америки в Германию, а уж потом мы жили в Советском Союзе и в России. Это был постепенный процесс. Русский язык я узнал значительно позже - уже когда мы приехали в Россию.
В Америке британский английский, может быть, где-то и преподают, но мне это незнакомо. В моем случае это был обыкновенный американский вариант английского языка New York American. Вообще в Америке очень четко можно сказать: это из Нью-Йорка, это из Чикаго. Это слышно.
Би-би-си: По словам многих американцев, с которыми мне довелось общаться, в Соединенных Штатах чуть-ли не обожают иностранцев, говорящих на British English. Это действительно так или мои собеседники просто лукавили?
В.П.: Я думаю, что это так, несмотря на то, что когда-то Америка была британской колонией - все-таки была война за независимость. И потом была еще одна война (англо-американская война 1812-1814 гг.), когда англичане сожгли Вашингтон. Тем не менее, некий пиетет к Англии и королеве сохранился. В США к British English есть такое отношение, что да - это что-то особое. Видимо, генетически сохранилось почтение.
Я понимал, что благодаря английскому языку могу свободно читать научную литературу, что не нуждаюсь в переводе. Насчет карьерных возможностей - нет, не думаю, потому что для ученого - а я собирался быть ученым - знание языка тогда не имело такого значения, [как в наши дни]. За рубеж в те годы ездили мало, добивались больших успехов в науке без всякого серьезного знания языка. Я понимал, что это преимущество.
Наталья Бонк
Наталья Бонк: Я действительно мечтала стать актрисой, любила то, что я называла "представлять", петь или танцевать, или декламировать что-то. Сказать, что я мечтала изучить английский язык, я не могу. Я попала на факультет английского языка МГПИИЯ в 16 лет по чистой случайности...
Иногда я в войну оставалась в квартире совершенно одна. В мои обязанности входило не потерять продовольственные карточки и успеть их отоварить вовремя. Надо было ехать к Парку Культуры со стороны Остоженки. Однажды там я очень удачно отоварила эти карточки и решила на радостях идти пешком. Пошла по Остоженке и увидела на здании надпись "Московский государственный институт иностранных языков". И решила зайти.
Походила по пустому зданию, дошла до кафедры английского языка. Там сидел профессор фонетики Александр Львович Трахтеров. Я сказала, что закончила школу и хотела бы поступить на первый курс. Он спросил: "Почему английский язык?". Я ответила, что по-немецки я уже говорю, к тому же свободно, поскольку учила его с детства подражательным способом (нам ничего не объясняли, мы просто говорили по-немецки с человеком, для которого это был родной язык). В итоге меня приняли в институт.
Наталья Бонк: Если вы решили изучить какой бы то ни было язык, вы должны, прежде всего, ответить себе на вопрос, для чего он вам нужен. Если речь идет о туристической поездке, достаточно разговорника. А если вы желаете использовать этот язык в своей профессии, вам надо приготовиться к солидному времени и к солидному курсу.
А самое главное - не прекращать изучение языка. Это может быть чтение оригинальной литературы. Любите читать про любовь - читайте про любовь, любите фантастику - читайте фантастику. Но читайте обязательно. Сейчас вы можете свободно слушать радио и смотреть телевизор [англоязычные программы]. Я до сих пор смотрю BBC World ежедневно.
Би-би-си: А насколько тяжело избавиться от акцента?
Наталья Бонк: Лучше его не приобретать. А избавиться можно, только пожив какое-то время среди людей, с которыми вам придется разговаривать на их родном языке - при условии, что они будут разговаривать грамотно.
Би-би-си: Is it important to have an ear for languages - if you would like to learn to speak good English?
Наталья Бонк: You have an ear for phonetics, actually, you have an ear for words. An ability to learn a language - this is what I would say if I were you. Well, YES and NO.
It's important to understand what you are doing, to have a good course book, to have a good teacher. And to have good memory.
The memory weakens with age, no doubt about it. But even at school different children make different progress in learning several subjects. And it's a big problem of giving the children of Russia, such a great country, and children of different nationalities, good education. With good programmes and - last, but not least - good textbooks.
They may be internet textbooks or simple books, printed on paper. And it's very desirable to have a disk or a cassette, when the students hear the human voice. I think it would help in learning.
Стас Намин
Би-би-си: Стас, когда вам было 17, вы поступили в институт иностранных языков. Хотели стать лингвистом?
Стас Намин: Таких мыслей не было. Скорее, от непонимания, кем собираюсь быть, я решил выбрать вуз, который больше дает образование, чем профессию. Или профессию, но прикладную, поскольку таковой я считаю профессию переводчика.
Би-би-си: "Битловские" хиты вошли в жизнь вашего поколения еще до того, как вы поступали на иняз. Скажите, по песням кумиров можно выучить иностранный язык, скажем, в пределах разговорного?
Стас Намин: Думаю, нет. Мы мало чего понимали из того, что пели. Возможно, у нас было хорошее произношение, мы понимали отдельные слова. Но, в общем, это никакой практики не давало.
… Раньше мне было трудно воспринимать английский акцент - женский акцент был мнe pleasant [приятен], а в мужском я находил некое странное жеманство. Сейчас у меня эта ассоциация уже не возникает, и я с удовольствием воспринимаю и английский, и американский акценты.
Ингеборга Дапкунайте
Ингеборга Дапкунайте: Я начала изучать русский в школе со второго класса, а английский с первого, и английский был усиленный. Когда я была в четвертом классе, мои родители поехали работать в Шри-Ланку. И там, конечно же, мой английский имел возможность как-то развиваться, потому что я встречалась с хозяйкой дома, в котором мы жили, и она занималась со мной языком.
Я поняла, что очень неплохо знаю английский, когда начала понимать шутки. Есть шутки, которые не путешествуют через страны, но есть еще шутки, которые непереводимы. И вот когда я начала понимать шутки по телевизору и шутки друзей, то тогда я поняла, что все нормально.
Би-би-си: One more question - in English. What would you advise to those willing to learn to speak good English? How should they learn this language?
Ингеборга Дапкунайте: Practise! Practise! English is becoming a very universal language if you look around. And it is very obvious that if an Englishman or an English-speaking person comes to Moscow, it's much easier for them to function here than, let’s say, a Russian person would go to London and try to function without knowing English...
When I was learning English, there were no opportunities like internet, like distant learning. Now you could have a programme on your computer, you can download lessons, you can do whatever, you can intercommunicate!
Тутта Ларсен
Тутта Ларсен: Английский учу с детства, но урывками. Лет в шесть меня отвели на курсы, и, наверное, основу языка я получила там. И чувство языка там зародилось, потому что все остальное уже нанизывалось на этот костяк; детские первые впечатления - самые глубокие и острые.
Потом я кое-как учила язык в школе - реально кое-как, потому что это была очень провинциальная школа.
Перед тем, как я решила поступить в Московский университет, несколько лет занималась с репетитором. Это был очень смешной английский - классический английский язык советской школы.
Мы заучивали наизусть топики (от англ. topics (темы); зд. тексты по темам с названиями The Komsomol, The Communist Party of Soviet Union, The First of May is Day of Gay и так далее.
Это было дико смешно и не имело никакого отношения к реальному английскому языку, с которым я столкнулась позже, когда стала общаться с англо-говорящими людьми. В университете я тоже учила язык исключительно в теории и в какой-то момент поняла, что мне не хватает слов и практики.
Я постоянно носила с собой словарик, и когда у меня было свободное время, заглядывала туда, отыскивала интересное для себя слово и пыталась его запомнить.
Когда началось MTV Russia, моими первыми боссами были американцы, и как-то вдруг, сама собой открылась речь. Просто мне не хватало какого-то толчка и языковой среды.
Самым жестким опытом в жизни было мое первое интервью на английском языке с группой East 17. Люди говорили по-английски так, что мне казалось, что это арабский или турецкий. 13 процентов из того, что я их спросила, я поняла. Все остальное я придумала логически...
Алексей Немов
Алексей Немов: Любому из нас иностранный язык только в помощь. Естественно, спортсменам он необходим (в основном, будем говорить об английском языке). Это одна из важных составляющих, когда ты выезжаешь на соревнования и общаешься со своими коллегами, не только когда выступаешь на снарядах или на подиуме. Важно общение вне спортивной жизни, возможность поговорить о любых вещах - о семье, о том, чем занимаешься в свободное от работы время и так далее.
Что касается меня, то я в этом смысле ленивый товарищ. То ли времени не хватает, то ли желания. Улучшить свой английский у меня была возможность в Дипломатической академии МИД РФ. Ее я закончил благополучно, но было много работы, и конкретно заняться изучением английского не удалось. Но, в принципе, на бытовом уровне я могу нормально общаться по-английски.
Би-би-си: Вы не раз бывали в Британии. Самое яркое впечатление от этих поездок?
Алексей Немов: Засыпаешь и просыпаешь под английскую речь. Первые два-три дня не понимаешь какие-то вещи, постепенно привыкаешь, и становится даже интересно. Я люблю смотреть фильмы на английском, запоминать слова – некоторые из них встречаются чаще и постепенно откладываются в памяти…
Ирина Роднина
Би-би-си: Ирина, в школе вы изучали немецкий язык. Учить английский заставила жизнь, когда вы в начале 1990-х поехали работать в США?
Ирина Роднина: Знаете, даже не могу сказать, что я учила английский. Просто сложившаяся ситуация заставила быстро хватать язык; я его так и называю – нахватанным.
Учить язык значит постигать грамматику, языковые основы. С грамматикой же у меня полная ерунда. Но человек, видимо, так устроен, что, когда тебе что-то очень нужно, то эмоционально и своей энергетикой ты заменяешь и слова, и знания грамматики.
Би-би-си: А сколько времени у вас ушло на то, чтобы освоить разговорный язык?
Ирина Роднина: Вообще все зависит от ситуации. У меня был контракт на два года, и я не ставила себе задачи дольше оставаться в США. Поэтому не было смысла и стимула изучать язык. И еще, по большому счету, было просто лень его учить, поскольку знала, что не так много времени буду жить в Америке.
Первые год-полтора жизни были экзотикой. Говоришь – не говоришь – американцы относятся к тебе толерантно, по-доброму. Когда я с трудом начинала собирать комбинацию из трех слов, они говорили: "Что вы, что вы! Мы по-русски еще хуже говорим". Они меня всячески подбадривали.
Многие из них – особенно в Южной Калифорнии, в Нью-Йорке - сами выросли в эмигранской среде и спокойнее реагировали на языковые экзерсисы, подобные моим...
Когда выяснилось, что придется задержаться в Америке на более долгий срок, я поняла: без знания языка уже просто неприлично (на тот момент я не умела писать по-английски; заполнять чековые книжки, счета мне помогали дети). И вот тогда у меня был значительный скачок в освоении языка – он очень помог и в работе, и в жизни.
Би-би-си: Could you please tell us about your experience of working as a coach with American figure skaters and speaking English with them.
Ирина Роднина (in English): In my English in each word what I want to tell my student I push what I want to do what he must do, and we both go to results.
You see my English is very funny. But English is not very important [for good figure skating]. It's important what kind of [sport] results we have...
Вообще на работе с английским было попроще, потому что терминология в фигурном катании у нас вся была на английском языке. Термины я знала, поскольку ко времени приезда в США давно уже была в международном спорте, и работать было несложно.
Маленькая Алена [дочь Ирины Родниной] после приезда в США долго говорила только по-русски (кстати, в том месте, где мы жили, русскоязычной была только наша семья), потом вдруг заговорила по-английски. Это произошло, когда супруг меня однажды спросил "Ира, а как это будет на английском?" (правда, не помню, что именно). Я ему говорю: "Ну ты нашел кого спросить (я сама тогда очень плохо говорила по-английски). Еще бы у Алены спросил!". И вдруг Алена отвечает ему на вопрос, на который не смогла ответить я. После этого она стала говорить по-английски.
Канделаки Тина
Би-би-си: Знаю, в последнее время вы усиленно учите английский. Как вы его постигаете - what are you doing to learn to speak perfect English?
Тина Канделаки (in English): I'm trying, you know... When I was in the school, everybody talked about my English, because my grammar was awful. But my pronunciation was much better - it was my plus.
Томас Андерс
Би-би-си: Tомас, вы родились в Германии, и английский для вас - иностранный язык. Как вы его учили? Проблемы были?
Томас Андерс: В школе было сложно учить язык. С учителем мне не повезло. Он просто был не способен преподавать. По-моему, ему стоило бы заняться в жизни чем-нибудь другим.
Как бы там ни было, когда я приехал в Лос-Анджелес, вынужден был извиняться перед собеседниками за свой английский. Вся моя сегодняшняя языковая подготовка основана на практике общения с американцами. А негативный школьный опыт изучения языка дал возможность понять, как важно иметь хорошего учителя - иначе в будущем у тебя может возникнуть масса проблем.
…Языкам ведь все возрасты покорны!
Дима Билан
Дима Билан: Да, я практиковал английский, и, находясь там [в Лондоне], даже очень неплохо себя чувствовал. Собираюсь продолжить изучать язык, потому что без этого - никуда!
Продолжу учить английский в Москве. Нужно найти педагога, который мог бы ездить со мной по всем городам, на гастроли, чтобы можно было общаться с ним в любых ситуациях, даже в каких-то сложных, не задавать вопросы на русском языке, а пытаться строить английское предложение.
Сейчас приходится много работать, заново изучать английский язык, потому что есть некоторый пробел.
По материалам ВВС:
Блиц-курс "Статусный английский" Михаила Шестова в Москве или в Нью-Йорке.