Нарисуем пару моделей использования природы. Обсуждаем только возобновляемые ресурсы. Потому что углеводороды это не совсем природа - это уже достояние - и обсуждать их нечего.
Модель коммерческая.
Она напрашивается сразу – рубим лес – его все равно много и он вырастет – вывозим – меняем на лишние потребности– радуемся. Лояльность государства покупаем налогами. Логика: все равно лес через 100 лет нарастет. Проблема: для того, чтобы лес вернулся в то же самое состояние, в котором он был до массовых рубок, предполагается срок 350 лет, на фоне меняющегося климата – и это вовсе не факт.
Как лес вообще вырос до того состояния, когда попал под массовую рубку? Просто – он тысячи лет вырубался по потребностям и естественно – как выпадает в природе - это называется - приисковым способом. Вывозился лошадкою, которая покров и подрост не повреждала. Зимой, когда до покрова не докопаешься. Что можно сделать – формировать коммерческие массивы под тяжелую технику, а в массивы естественные возвращать лошадку и рубку на отдельные деревья. Ба, да это Финляндия с нашим-то старым кодексом, нет, не тем, что от барина.
Но зачем нам то это? Мы на начальном этапе капитализма. Осталось сто шагов и три года накопления капитала. Леса у нас много. Процесс рубки, помещиков и кругляка хорошо пойдет на фоне сбора и всех недревесных лесных ресурсов. А это - дичь, грибы-ягоды, мох, камыш и т.д. «Недревесный» валеж не в их ряду – потому что избавить лес от него - обязанность того, чьи сливки. Так уж кодифицировалось, и не пере-кодифицировать. Значит эти обязанности лучше переложить на кого-нибудь. Лесорубу не досуг. Пришел не надолго. Транзитом. Да, собственно, лес надо избавить не от валежа, а от вредителей. Валежник доедят грибы и насекомые в конце концов. Живет же как то первичный лес. Тут враг леса не вполне определен.
Может при такой модели – враг это лишние людские потребности?
Модель лояльная природе.
Без истории и обсуждения эволюции изолированных природных территорий не обойтись.
ООПТ создавались как детские сады для ценного меха. Логика простая – на охраняемой территории мех растет, на не охраняемую выходит. Тут то мы его и ловим. Затея нормальная, но на первичных территориях и плотность мамок маленькая и сильно взрослые они место занимают, мыша едят, но не рожают. Да и клеточная модель проще по причине емкости участка и концентрации мамок. Но поедают клеточные звери не бросового мыша, а мясо и ценную рыбу, которая путем несложных манипуляций превратилась в сильно дорогую при невменяемых российских запасах. Потому что зачем напрягаться объемами, когда можно манипулировать ценой. Выхлоп то больше при меньших усилиях. Но цена меха стала не интересная. Этап детского сада закончен.
Затем появилась идея сохранения на ООПТ первичной природы. Массивов. Водотоков. Именно в такой последовательности. Вначале была ООПТ – а под нее – придумана идея. Исследовать стала наша задача. Слава богу, что изначально ООПТ создавались в неудобных для рубок местах. Как идея согласуется с маленькими площадями ООПТ, переносом загрязнений и иным влиянием человека. А также с личными отношениями, барством и иных признаками развитого общества – загадка.
НО - на волне, что греха таить, несправедливого допуска к богатствам ООПТ и рождается следующий этап лояльности – справедливый допуск. Сохранить и показать. Капитализация ООПТ через массового туриста, а не через чиновника/друга/брата. Продажа ландшафтов. Снятие с бюджета нагрузки по содержанию. Демократия в чистом виде. Процесс проходит не без трения со стороны «заповедных людей». Наиболее частый аргумент: государство обязано. Финансировать и, соответственно сохранить синекуру. Но это простительно – если полста лет учили жить на природе, в отрыве от цивилизации, счастливо и вполне себе достойно. Удовлетворяя свое любопытство за государев счет.
То есть идея туризма на ООПТ принимается, если это новоиспеченные нацпарки по образцу дикого запада. Если это заповедники, то доступ перекрыть, и опять - никого – кроме. Хотя, по-человечьи, в случае перекрытия доступа – лишние все. Но это логика. В пылу спора она не применима. Но идея хороша – изолированные участки в верховьях водотоков, развивающиеся естественно, лишенные любого населения и любых любопытных. При дистанционных методах изучения – вполне осуществимая идея. Полосатые палки, видимые с самолета, метеорологи придумали лет семьдесят назад.
Теперь вопросы.
Понятно, что изолировать всю сохранившуюся природу не получится. Понятно, что это и незачем. Понятно, что существующая система ООПТ свои функции выполнила и ей пора идти дальше.
А что там – дальше? Полная изоляция ООПТ? И добавление в систему природопользования вне ООПТ "естественное" приисковое изъятия леса по потребностям и всего недревесного - по схемам, под которыми и лес и дичь сносно существовали тысячелетия? Убьет ли это первичную природу? Предположительно - нет.
Ба, да ведь это эксперимент. А это, кажется, не наш метод.