«Была у меня чашка. Мужчина подарил. Любимый. Удобная — раструб широкий, быстро всё стынет. Ручка тонкая, витая. По краю — синяя каёмочка. И рисунок сбочку. Тоже, синий. Не скажу, что пользовалась постоянно. Но регулярно с полки доставала. Под чай или кефир; для кофе или молока.
А уж, совместные супружеские посиделки. Неспешные чаепития, с разнообразными угощениями. Непременно из неё, голубки. У мужа пиала большая — девчонки из фирмы подарили, на 23-е. Сердитая надпись во всю ширь — Босс. И ботинки армейские — картинкой. Взял, уважил дам! Правда, вечно поругивал. И за размер, и за тематику. Так вот, усядемся мы в столовой. Из заварочного крепенького льём, кипяточком разбавляем. Печеньками или там сушками прикусываем. Разговоры ведём.
Года три она у меня в «примах» ходила. А потом разбилась. Кот-проказник из кухонного окна в сад выпрыгнул. Толстым филеем створку толкнул. А та, уж по чашке стукнула. И осыпался подарок кучкой мелких осколков. Я быстренько на совок замела, в мусорку пристроила. И думаю: «Надо оплошность исправить. Чашка-то была со значением. Каким — уж и не упомню. Но точно — неспроста!»
Поехала в город. И в большом посудном магазине нашла точь-в-точь такую же. Приземистая, синяя каёмочка и цветочек сбоку.
Дня через два, сели — как в тёплые сезоны водится! — на терраске чаи гонять. День солнечный, яркий. Весна в наглую — в сени стучится! На блюде пирог вишнёвый, в вазочке конфетки шоколадные. И минуты не прошло, а супруг спрашивает: «Ты, никак, чашку новую купила? А что с той, приключилось?» Выдавать кота не хочу и тему развивать. Тоже. Тарахчу скороговоркой: «Да, та же чашка. Что ты тогда дарил. Вот и каёмка, и цветочек синенький».
Мужчина мой смеётся, аж до слёз. Кота шутейно бранит. А мне уточняет: «Ты, Аглая Михална. Как не умела врать — так и не научилась. А раз нет навыка — не берись! Я тебе чашку с незабудкой дарил. А у твоей — василёк нарисован».
Память девичья! С какими чувствами получаем — помним. А что с бочку было изображено — да, какая разница! Но, однако ж. Значение имело место. «Не забудька!»