РАФАЭЛЬ ПАТАЙ

(1910 - 1996 гг.) – этнограф и антрополог, основатель Палестинского института фольклора и этнологии (в 1944 году; ныне — Антропологическии институт Израиля), ориенталист-библеист, человек, всю жизнь изучавший еврейские мифы, религиозную литературу, семитские языки, автор нескольких десятков книг о культуре и истории иудаизма. Научные труды Патая посвящены главным образом еврейской культуре (втом числе древней), атакже культуре современного Ближнего Востока, включая современный Израиль.

РАФАЭЛЬ ПАТАЙ. «ИУДЕЙСКАЯ БОГИНЯ ШЕХИНА»Стр. 93

Шехина — часто употребляемый талмудический термин, определяющий видимое и слышимое присутствие Бога на земле. Достигшая предельного развития, как явствует из мидрашистской литературы, концепция Шехины есть независимая женская божественная сущность...

СТР. 94-96 HOKHMA — МУДРОСТЬ

Если псевдофизическое «обитание» Бога в его святилище стало существенной частью библейской теологии, то термин Шехина в Библии отсутствует. В Книге Иова мудрость описывается как персонаж, чьи намерения и положение известны только самому Богу, тогда как в Книге притч Соломоновых утверждается, что мудрость была одним из первых созданий Бога и что с тех времен она (мудрость) партнерша Бога.

В апокрифических книгах роль мудрости еще более значительна. В книге «Мудрость Соломона» (Wisdom of Solomon) сказано, будто «она [мудрость] объявляет о своем благородном происхождении тем, что ей дано жить с Богом, и Господь Бог из всех любит именно ее...». Гершом Шолем заметил, что термин «симбиоз» появляется также в значении «супружество», таким образом, очевидно, мудрость здесь рассматривается как супруга Бога. Филон недвусмысленно замечает, что Бог — супруг мудрости.

Мудрость играла особенно важную роль у еврейских гностиков. Ссылки на роль мудрости, когда мир был в самом начале, по-видимому, подтверждают существование гностического мифа о мудрости.

В мифе мудрость, играя роль женского божества, определенно напоминает гностическую концепцию «мировой души» (anima mundi).

Итак, несмотря на то что мудрость имела все основания для развития в почтенное женское божество, в иудаизме этого не случилось. Вместо этого постбиблейский иудаизм создал для себя новую концепцию женского божества в виде Шехины, которая впервые появляется в арамейском переводе- парафразе Библии, так называемом Таргум Онкелоса (Targum Onkelos).

РАННЯЯ ФОРМА ШЕХИНЫ

Стр. 96

Шехина (sh’khinah) — иудейское отвлеченное понятие в форме существительного, восходящего к библейскому глаголу shakhan, о котором мы уже говорили выше и который имеет значение буквально «акт обитания». Эти абстрактные существительные, конструируемые из глаголов с добавлением суффикса -ah, женского рода. Когда слово Шехина появляется впервые, оно обозначает аспект божества, который апеллирует к чувствам. Когда бы первоначальный древнееврейский библейский текст ни упоминал о том аспекте (явлении) Бога, через который Его постигает человек, Таргум вводит термин Шехина. Например, стих: «И устроят они Мне святилище, и буду обитать [w’shakhanti] посреди их», — в Таргуме имеет следующий вид: «И устроят они Мне святилище, где моя Шехина будет обитать посреди их». Оригинальная фраза: «И буду обитать [w»shakhanti] среди сынов Израилевых... чтобы Мне обитать [l’shokhni] среди них», — превращается в Таргуме: «Я позволю Моей Шехине обитать среди сынов Израилевых... чтобы Моей Шехине обитать среди них». Библейское «чтобы не осквернили они станов своих, среди которых Я живу» превращается в «чтобы не осквернили они станов своих, среди которых живет Моя Шехина». Очевидно, что Таргум не терпит прямого обращения к Богу даже в поэтическом контексте, и оригинал: «Он [Бог] нашел его [Израиль] в пустыне, в степи печальной и дикой, ограждал его, смотрел за ним, хранил его, как зеницу ока Своего», — он перефразирует таким образом: «Он ограждал его, смотрел за ним... Он позволил ему жить вокруг Его Шехины...»

Из этих примеров, к которым можно прибавить другие, ясно, что самое раннее значение слова Шехина — абстрактное нечто, которое появляется в Библии, когда ранний антропоморфизм слишком бросается в глаза. Тот факт, что слово Шехина женского рода (на арамейском — shekhinta), не имел ровно никакого значения в стародавние времена.

Стр. 97

В талмудической литературе этот термин не поменял значения. Например, рабби Иешуа, палестинский учитель (I — II вв. н. э.), утверждает, что в пустыне у Израиля были манна, перепела, колодец, скиния, Шехина, священство, царь и облака славы. Талмуд попросту уравнивает Бога с Шехиной.

Точно также библейское упоминание о том, что скиния была построена, дабы служить местом пребывания на земле для Яхве, трансформировалось в талмудической литературе в нечто иное, якобы святилище в пустыне и Соломонов храм были земными обиталищами Бога. Это Шехина, согласно утверждению рабби Азарии от имени рабби Иегуды бар Симона, палестинского аморы IV в. н. э., жила в Храме, наполняя его своей любовью.

Рукопись стала доступной благодаря рабби Иешуа из Сикхнина от имени рабби Леви, палестинского аморы (III — IV вв. н. э.):

«Сравнение: Подобно пещере на морском берегу: когда волны поднимаются, она наполняется водой, и все-таки море не становится менее полноводным. Так было и со скинией: она наполнялась славой Шехины, но мир при этом не был обделен».

Стр. 98-99

Согласно рабби Иешуа (конец I в. н. э.): «... пока сыны Израиля еще были в Египте, Всемогущий и Благословенный решил освободить их при условии, если Ему построят святилище, чтобы Его Шехина могла жить среди них... Как только скиния была возведена, Шехина спустилась с небес и стала жить среди них».

К этому Рабх (вавилонский амора начала III в. н. э.) добавил: «В тот день появилось нечто, чего еще не было со времен сотворения мира. Со времени сотворения мира и по тот час Шехина никогда не жила среди низших созданий. Но после того, как была возведена скиния, она обитала среди них».

Однако есть другое мнение, состоящее в том, что Шехина вначале жила на земле. Но когда Адам согрешил, она отправилась на первое небо. Когда согрешило поколение Еноха, она с первого неба перешла на второе. Грехи поколения Всемирного потопа побудили ее перейти на третье небо, а грех, заключенный в строительстве Вавилонской башни, — на четвертое. Когда во времена Авраама согрешили египтяне, она ушла на пятое небо. Грехи содомитов вынудили ее искать убежища на седьмом небе. Но стоило появиться семи праведникам (Авраам, Исаак, Иаков, Леви, Кехат, Амрам и Моисей), они ступень за ступенью вернули ее на землю.

Когда Шехина обитала в Храме, любое осквернение святого места становилось прямым оскорблением для нее. Царь Манассия водрузил идол в доме Бога намеренно, чтобы Шехина увидела его и рассердилась.

Догмат Талмуда гласит: физическое присутствие Шехины в Храме или в любом другом месте на земле такой природы, что может быть определено, и ее передвижение с места на место прослежено. Классическое выражение этой точки зрения — утверждение рабби Иегуды бен Иди от имени рабби Иоханана бар Наппахи (учитель в Тиберии, который умер в 279 г.), согласно которому Шехина прошла десять стадий странствий:

С ковчега она взошла на херувима; с херувима — на другого херувима; со второго херувима на порог храма; с порога — во двор священников; со двора — на алтарь; с алтаря — на крышу храма; с крыши — на стену; со стены — в город Иерусалим; с городской стены — на Масличную гору; с горы — в пустыню.

Суть в том, что каждая строчка о странствии Шехины уводит ее дальше от ее изначального обитания на ковчеге. Естественно, грехи Израиля побудили Шехину к бегству. В пустыне Шехина шесть месяцев ждала, что Израиль раскается. Когда же этого не случилось, она сказала в отчаянии: «Пусть гибнут».

Согласно другой версии, Шехина три с половиной года жила на находившейся поблизости Масличной горе и трижды в день звала оттуда: «Возвратитесь, мятежные дети!» Когда же она поняла, что ответа не будет, то принялась летать кругом со словами: «Пойду, возвращусь в Мое место, доколе они не признают себя виновными и не взыщут лица Моего», — то есть она отправилась на небеса ждать, когда Израиль покается и искупит свои грехи.

ПЕРСОНИФИКАЦИЯ

Стр. 100-101

Что до природы шума, производимого Шехиной, то о нем рассказывается в другом талмудическом пассаже: «Шехина звенела перед ним [Самсоном] как колокольчиком». Как мы узнаем из другого пассажа, приближение Бога тоже сопровождается звоном колокольчиков.

В общем-то было принято верить, что, куда бы ни заносила судьба народ Израиля, будь то Египет, Вавилония или Едом (Рим), Шехина была с ним и будет с ним, пока не наступит час искупления.

Помимо появления в местах первостепенной и второстепенной святости, Шехина также показывалась отдельным людям и даже животным.

В мидраше о том, что Шехину можно видеть, говорится как о банальности. Знак арамейского завета, который сыны Израиля носили на своей плоти, давал им возможность видеть Шехину; не будь они обрезанными, пришлось бы им при ее появлении пасть на землю, закрыв лицо. Даже Надав и Авиуд, два бунтовщика и современника Моисея, «ублажили свои глаза видением Шехины, но она не оказала им благоволения; а вот Моисей не ублажал свои глаза видением ее, зато она оказала ему благоволение». Еще будучи ребенком, Моисей познал близость Шехины. Когда дочь фараона нашла камышовую корзину с младенцем, положенным туда его матерью, и открыла ее, то увидела в ней Шехину. Из всех людей только с Моисеем говорила Шехина «каждый час без всякой торопливости». Поэтому, желая всегда быть чистым и готовым к общению с Шехиной, Моисей жил отдельно от жены».

Шехина приходит к больным, чтобы утешить их, и помогает тем, кто в этом нуждается. Более того, она особенно благоволит к раскаявшимся грешникам Израиля:

« [Они] приняты Шехиной как праведные и благочестивые люди, которые никогда не грешили. Они поднимаются наверх и сидят рядом с Шехиной... С тем, чье сердце разбито и дух сломлен, чьи уста редко роняют хотя бы слово, Шехина идет рядом каждый день...»

Добрые дела, совершенные даже язычниками, радуют Шехину: когда пророки Ваала проповедовали гостеприимство, Шехина нисходила к ним.

Если муж и жена живут достойно и заслуживают этого, Шехина живет рядом с ними.

Но есть и другой взгляд на Шехину, которую привлекают эстетизм и аристократизм. «Шехина является только к тому, кто мудр, героичен, богат и красив собой». Рабби Иоханан бар Наппаха (умер в 279 г.) перечислил очень похожий список черт, привлекающих Шехину: «Бог позволяет Своей Шехине быть не только с Ним, Который героичен, богат, мудр и скромен». Рабби Хама бар Ханина, палестинский амора III в. н. э., сказал: «Когда Бог позволяет Шехине покинуть Его, Он позволяет ей пребывать только в благородных семействах Израиля». Согласно другой точке зрения, «Шехина бывает только там, где нет печали, лености, смеха, легкомыслия, веселья, бессмысленной болтовни, но есть радость из-за выполнения приказа».

Чтобы никто не подумал, будто Шехина одного ранга с ангелами, мы приводим несколько пассажей, которые подчеркивают ее превосходство перед ними: слава Шехины перепадает и прислуживающим ангелам. Однако сверкание ее столь сильное, что ангелам приходится прикрывать крыльями лица, чтобы не видеть ее. Прислуживающие ангелы улетают подальше, на мириады парасангов, а само тело Шехины измеряется миллионами миль.

Стр. 102

Эти идеи, не противореча, дополняют друг друга: с одной стороны, Шехина может быть такой маленькой, что ей нетрудно найти себе место в скинии и даже в небольшой камышовой корзине рядом с Моисеем; с другой стороны, она так велика, что может своей тенью покрыть мир. В мидраше аккуратно соединяются обе идеи:

Император сказал Раббану Гамлиэлю: «Ты говоришь, что если соберутся десять человек вместе, то Шехина будет среди них. Сколько же должно быть Шехин?» На это Раббан Гамлиэль позвал слугу и стал бить его [приговаривая]: «Почему ты позволил солнцу проникнуть в дом

императора?»[Чепуха], — сказал император, — солнце светит всей земле! «Если солнце, — ответил ему Гамлиэль, — которое представляет собой лишь одну тысячную от мириада слуг Господа, светит всей земле, то насколько же сильнее Шехина Господня?»

ШЕХИНА ЛИЦОМ К ЛИЦУ С БОГОМ

Стр. 103-104

Однако с точки зрения мистической дуалистической теософии Филона и символизма херувимов Второго храма было неизбежно сделать шаг от взгляда на Шехину как на аспект Бога до умения рассмотреть в ней отдельную божественную сущность. Самое раннее свидетельство этого шага датируется концом III в. н. э.

Прежде чем представить соответствующий текст, надо сказать несколько слов о соотношении двух талмудических концепций Шехины и Святого духа. Как убедительно показал А. Марморстейн, эти две концепции использовались синонимически в талмудический период. Когда учитель говорил о Святом духе, он мог использовать термин Шехина. Помня об этом, процитируем текст рабби Ахи, галилейского учителя, который жил около 300 г. н. э.

«Святой дух приходит защищать [грешный Израиль], говоря Израилю: «К чему тебе обманывать устами твоими», — а потом говоря Богу: «Не говори: как он поступил со мною, так и я поступлю с ним».

Этот текст очень важен с точки зрения исторического развития концепции иудейского Бога. Здесь у нас самое раннее подтверждение той идеи, что Бог и Шехина, или Святой дух, — отдельные и независимые божественные сущности. Святой дух, как сказано здесь, предостерегал Бога от возмездия и наказания Израиля. Она (она, потому что Святой дух, подобно Шехине, женского рода), таким образом, имела свое мнение, свой разум, свою волю и собственную личность.

Примерно такую же роль Шехина играет в другом тексте гораздо более позднего происхождения. Он был найден в мидраше Мишле, чье более раннее возникновение определяется тем фактом, что его процитировал впервые рабби Хананель (умер в 1050 г.). Итак, мы читаем:

«Когда Синедрион вознамерился присоединить царя Соломона к трем царям и четырем простолюдинам, которые не имели места в Грядущем Мире, Шехина встала перед Священным и Благословенным и сказала: «Господин мира! Видит ли Тебя человек усердный [то есть Соломон]?! Они хотят поставить его среди людей ничтожных». В тот час был услышан божественный голос, сказавший: «Пусть встанет перед царями, пусть не стоит среди ничтожных людей!», — то есть не включайте Соломона в список ничтожных людей, которым не место в небесном раю.

Четкая дифференциация между Богом и Шехиной принадлежит Моше Хадаршану, мидрашисту из Нарбонна начала XI в., который написал книгу, озаглавив ее «Bereshit Rabbati». От имени рабби Акибы (таннаи II в. н. э.) он пишет, что, «когда Священный и Благословенный узнал о делах поколения Еноха, о том, как оно грешно и испорчено, Он удалился Сам и увел Свою Шехину, после чего вознесся на небеса под звуки труб...»

ШЕХИНА — ЖЕНЩИНА

Стр. 105

Тексты, которые утверждают Шехину в качестве отдельной божественной сущности, определяют ее женственность исключительно с помощью грамматики. Однако нужно подчеркнуть, что и на древнееврейском, и на арамейском языках род играет куда большую роль в построении предложения, чем в индоевропейских языках. В английском, например, говорят: Shekhina rose up... and said, — не придавая значения роду «Шехины». В семитских языках и глагол, и имя прилагательное имеют мужской и женский род, и в предложении: Shekhina rose up... and said, — оба глагола своими женскими окончаниями подскажут читателю (или слушателю), что Шехина женского рода. Таким образом, даже не уточняя специально, что Шехина — женское божественное существо, почти бессознательно понимаешь это, благодаря любой фразе, ей посвященной.

В мидрашистских проповедях мудрецы-талмудисты позволяли себе достаточную свободу, открывая тайну божества сравнением его со смертными обоих полов. Текст, который мы позволим себе представить и который принадлежит рабби Шемуэлю бар Нахману, палестинскому учителю III — IV вв., может послужить примером этого:

«Обыкновенно отец являет милосердие: «Милость же Господня от века и до века к боящимся Его», — а мать обыкновенно утешает, «как утешает кого-либо мать его, так утешу Я вас». Господь говорит: «Я буду вам и отцом и матерью».

Стр. 105-107

Конечно же, это далеко от утверждения, высказанного Филоном, что Бог ведет себя как отец и мать, что у него два компонента: отцовский и материнский. Все же Шехина с ее женским родом очень близка к той, которую мы знаем по талмудическим источникам и которая рассматривается как женская ипостась Бога. Приводимый нами текст рабби Аха определенно указывает на это:

«Когда Шехина покинула святилище, она вернулась, чтобы погладить и поцеловать стены и колонны, она плакала и причитала: «Мир с тобой, мое святилище, мой царский дворец, мир с тобой, мой бесценный дом, пребудь в мире во веки веков!»

В другом пассаже община Израиля (израильский кнессет тоже женского рода и, таким образом, идентифицируется с Шехиной или Шехина является символом кнессета) оплакивает разрушение Храма:

«Израильская община сказала Священному и Благословенному: «Господин мира! Я помню безопасность и защищенность, и мир, которым и наслаждалась, а теперь ничего из этого не осталось мне. И я плачу, причитаю и говорю: Ах, если бы я могла вернуть прежние годы, когда стояло неразрушенным святилище и Ты сходил в него с небесных высот; позволь Своей Шехине быть со мной, и тогда меня прославят другие народы всего мира! Я буду молить прощения за мои грехи, и Ты простишь меня. А сейчас я не знаю ничего, кроме стыда и позора».

И еще она сказала Ему: «Господин мира! У меня сердце разбивается каждый раз, когда прохожу мимо Твоего дома, а он разрушен, и голос молчания в нем говорит: Как могут в том месте, где семя Авраама приносило жертвы Тебе, и священники стояли на возвышении, и левиты возносили хвалы на своих арфах, как могут лисы плясать тут?! Но что я могу сделать, пока на мне грехи и лживые пророки поднимаются и уводят меня с дороги жизни на дорогу смерти...» Когда Храм был разрушен огнем, Благословенный сказал: «Теперь, когда нет Мне места на земле, Я уведу Мою Шехину с ее [земли] и вознесу ее в Мое первое обиталище». ...В этот час Благословенный вскричал, стеная: «Горе Мне, что Я наделал! Я позволил Моей Шехине жить на земле ради Израиля, а теперь, когда он согрешил, Я возвращаюсь в Мой первый дом... Я стал посмешищем для народов и для людей». В этот час Метатрон [главный ангел, прислуживающий Богу] пришел, пал на лице свое и обратился

к Богу: «Господин мира! Позволь мне поплакать в Твоем месте!» Но Бог ответил ему: «Если ты не дашь Мне поплакать сейчас, то Я уйду в такое место, куда тебе будет запрещен вход, и плачь тогда там». ... [Потом] Бог сказал ангелам: «Пойдем, спустимся на землю, Я и вы, и посмотрим, что враг сделал с Моим домом». ...Когда Бог увидел святилище, Он сказал: «Воистину, это Мой дом, это Мое обиталище, и сюда вошел враг и делал тут, что хотел». И Бог, вскричав, сказал: «Горе Мне из-за Моего дома! Где вы, Мои сыны? Где вы, Мои возлюбленные чада? Что Мне сделать для вас? Я предостерегал вас, но вы не покаялись».

То, что Шехина — любящий аспект Бога, очевидно в притче, которая сравнивает Храм с паланкином Соломона: как паланкин был выложен любовью, так и Шехина наполнила ею святилище. Но она также представляет и божественную карательную силу. Это лаконично выражено в тексте таннаи, который утверждает, будто десять раз Шехина спускалась с высот: после грехопадения, когда она пришла в райский сад, чтобы наказать Адама, Еву и Змея; когда она смутила разум строителей Вавилонской башни; когда она разрушила Содом и Гоморру; когда она спасла детей Израилевых из египетского рабства; когда она утопила египтян в Камышовом море; когда она появилась на Синайской горе: когда она повела детей Израилевых в клубящемся облаке; когда она вошла в святилище; и еще раз она спустится в будущем во время битвы Гога и Магога. Мы отмечаем, что в приведенном списке, который содержит лишь девять спусков — один пункт был утерян еще в устной традиции, — пять спусков Шехины носят характер наказания. Как мы увидим в следующей главе, карательный аспект Шехины, очень напоминающий жестокую сущность ближневосточных богинь любви, играет важную роль в каббалистической фигуре Шехины — Матронит.

Соединение аспектов наказания и прощения в Шехине очевидно в легендах, приписывающих ей функцию забирать души наиболее достойных людей. Шесть тысяч человек, мы читаем в Талмуде, не мог одолеть ангел смерти, и умерли они только после поцелуя Шехины; это были Авраам, Исаак, Иаков, Моисей, Аарон и Мириам. Согласно другому пассажу, Бог забрал душу одного из них, Моисея, поцеловав его в губы. Но после того как Моисей умер, именно Шехина несла его четыре мили на крыльях к месту, где его похоронили.

Стр. 108

Считалось, Моисей прекратил всякие отношения со своей женой, чтобы всегда быть готовым к встрече с Шехиной, возможно, что очевидно в Зогар, это идея была уже в рудиментарной форме в талмудические времена — идея, будто отношения Моисея и Шехины соответствовали отношениям мужа и жены. Если так, то очень интересна параллель между Шехиной, несущей своего умершего мужа Моисея к месту захоронения, и Анат из угаритского мифа, которая несет тело своего мужа- брата Ваала к месту захоронения.

Стр. 108

Таким образом, Шехина очень приблизилась к тому, чтобы идентифицироваться с кнессетом Израиля, стать персонифицированной женской «общиной Израиля».

Стр. 109

Потом почти неизбежно, по мере того как расстояние между Богом и Шехиной увеличивалось, она обретала очевидные физические признаки. Чем невозможнее становилось думать о Боге в антропоморфических терминах, тем более очеловеченной становилась Шехина. Теперь ее можно было и видеть, и слышать, а обретя голос, она неизбежно заговорила не только с человеком, но и с Богом. Как только она позволила себе это, отпали все сомнения в том, что божество стало как будто состоять из двух сущностей — Бога и Шехины.

В библейские времена не было ничего странного, тем более еретического, во множественном числе Бога. Большинство народов, среди которых жил Израиль, знало божественное множество, и древнееврейский миф повествует как об обыденности о том, что Яхве явился Аврааму в виде трех людей, которые, тем не менее, были тотчас узнаны Авраамом как один Бог. Текст мастерски передает таинственность триединственности божества, меняя множественное число на единственное

и единственное на множественное, добавляя к этому еще большую таинственность непонятной перемены «троих людей» на «двух ангелов» к тому времени, как они приблизились к Содому, да еще противоречивой идентификацией их как посланцев Яхве. Таким образом, Филоново теософское провидение двух аспектов божества на самом деле недалеко от библейской неопределенности в отношении числа сущностей, заключенных в божестве, а также талмудического постулата в отношении Бога и Шехины как двух божественных сущностей.

Филон считал один аспект божества мужским и другой аспект женским. Такое никогда не было принято талмудическим иудаизмом, или, во всяком случае, такая мысль не была ни сформулирована, ни выражена, пока не наступило время каббалы. Однако сам факт, что все имена Бога (Яхве, Элохим и т. д.) были мужскими, тогда как имя Шехины женское (подобно другим проявлениям божества, на английском языке имеющим словесное выражение: the Holy Spirit, the Word, Wisdom etc.), с неизбежностью указывает в направлении сексуальной дифференциации, которая и произошла, как следовало ожидать, когда настала пора великого средневекового мистического движения каббалы.

Стр. 109-110

Скрытое состояние женских элементов в концепции иудейского Бога в течение полутора тысячелетий — психологически потрясающий феномен. Примерно с 400 г. до н. э. и до 1100 г. н. э. иудейский Бог был одинокой и далекой фигурой отца, и какое бы женское божество ни получало позволение жить в его тени, оно находилось на более низкой ступени, или его женственность была замаскирована и относилась только к грамматике, как было в случае с Шехиной.

КАББАЛИСТИЧЕСКАЯ ТЕТРАДА

Стр. 115-116

В каббалистической доктрине Бога, максимально разработанной в Зогар, женский элемент играет в высшей степени важную роль. Как говорил Гершом Шолем, признанный авторитет в этой области, внедрение идеи того, что Шехина была женским элементом Бога, стоящим против Священного и Благословенного как мужского элемента Бога, «было одним из самых важных и прочных нововведений каббалы. Тот факт, что она завоевала признание, несмотря на очевидные трудности примирения с концепцией абсолютно одинокого Бога, несмотря на то, что больше ни один элемент каббалы не завоевал такой популярности, является доказательством ее глубокой востребованности как религии... Кое-что о ее жизненной силе говорит еще и то, что, несмотря на противостояние таких мощных сил [как философы и талмудисты], эта идея стала неотъемлемой частью кредо широких кругов европейских и восточных общин».

Зогар и более поздние каббалистические сочинения насыщены упоминаниями Шехины, женской божественной сущности, уже знакомой нам по ее появлениям в более ранней талмудической и мидрашистской литературе.

ТЕТРАГРАММАТОН

Стр. 118

Например, один текст в Зогар утверждает, что «буква Y в имени YHWH (Yahweh) называется Отцом и подразумевает мудрость; первая буква Н — божественная Мать, называемая пониманием; W и вторая буква Н — двое детей, сын и дочь, которые были коронованы их Матерью».

В следующем тексте содержится разъяснение:

«Он-Мудрость потянулся и произвел на свет Понимание, и они были мужского и женского пола: Мудрость-отец и Понимание-мать... Потом они соединились, Н [то есть Мать] понесла и произвела на свет Сына. Через рождение Сына Отец и Мать обрели совершенство [tiqqun], и это привело к завершению, обретению всего: Отец, Мать, Сын, Дочь».

В другом тексте книги Зогар дано больше подробностей, касающихся происхождения божественного семейства:

«Y произвел на свет реку, которая брала исток в райском саду и была Матерью. Мать понесла и стала тяжелой двумя детьми: W-сыном и Н-дочерью. В свой срок она родила их и выкормила... Эти двое детей были под опекой Отца и Матери... Когда Мать родила Сына, она положила его перед собой, и поэтому первая буква Н в имени YHWH должна быть рядом с буквой W. Сын получил двойную долю от Отца и Матери, и он, в свою очередь, пестовал Дочь. Вот почему, когда в священных текстах пишут тетраграмматон, буквы W и вторая Н стоят рядом».

ОТЕЦ И МАТЬ

Стр. 124-125

Теперь мы вернемся к каббалистической литературе и рассмотрим те тексты, которые свидетельствуют о «соскальзывании» из символического ареала в мифологический. Эти тексты содержат многочисленные эпизоды из жизни божественных Отца, Матери, Сына и Дочери, которые, если их сложить, представляют собой настоящие биографии. Как мы увидим, очень многие из этих эпизодов абсолютно мифические, так что в смысле свидетельств они не годятся, а их содержание, представляющее собой мистическую символику, размышления об «аспектах», или «эманациях», или даже «элементах» одного и единого Бога, благочестивый вымысел. Четыре сущности Бога в этих текстах — независимые персонажи, которые обращаются друг к другу, разговаривают друг с другом, действуют по отношению друг к другу и реагируют друг на друга. Более того, действия, которые они осуществляют, их опыт и их чувства изложены в безошибочно мифологических терминах, поразительно напоминающих мифы о тетрадах.

Для начала мы позволим себе вернуться к тому факту, что объяснение четырех согласных букв в Тетраграмматоне дано в сексуально семейной терминологии. Четыре буквы, как мы видели, не только символизируют (или представляют) мудрость, понимание, красоту и царственность (власть), которые сами по себе могут рассматриваться как чисто концептуальные черты Бога, но и идентифицируются соответственно с Отцом, Матерью, Сыном и Дочерью. Кроме того, как мы видели, упоминается, каким образом эти божественные компоненты (или мы имеем право называть их персонажами?) появились: Отец дал жизнь Матери, потом соединился с ней, и от их союза родились Сын и Дочь.

Отношения Отца и Матери также описываются в многочисленных текстах, из которых несколько мы представим здесь:

«Никогда не уменьшалась склонность Отца и Матери друг к другу. Они всегда и везде были вместе. Они никогда не расставались и не покидали друг друга. Они живут вместе в идеальном союзе».

Выше мы видели, что этот мифологический мотив (или мифологема) есть в египетском мифе о Гебе и Нут и в индийском мифе о Шиве и Парвати. Имеет смысл добавить, что мифологема о Всеобщих Родителях, об Отце-небе и Матери-земле как прародителях человечества, об их нерасторжимом объятии, о бесконечном счастье, которым они наслаждались, будучи вместе, встречается везде

и всюду, что отвергает предположение, будто автору Зогар случайно пришла в голову та же идея — всего лишь на основании его мистических размышлений о значении первых двух согласных в Тетраграмматоне.

Стр. 126

Неувядающая любовь Отца и Матери, реальное ее выражение, их вечный союз дали им имя «Пара» (re’im):

«Отца и Мать, поскольку они всегда вместе и никогда не делают попытки скрыться друг от друга или расстаться, называют Парой. ...И они находят радость в своем неизменном союзе...»

Первую Мать зовут Парой (rа’ауа), потому что ее никогда не покидает любовь Отца.

Стр. 127

Моисей Кордоверо (1522–1570), влиятельный палестинский (из Сафеда) каббалист, постоянно возвращается к этому в своем труде «Pardes Rimmonim» («Гранатовый сад»), который он завершил в 1549 г. Для него типичен следующий комментарий по поводу самой высокой из десяти божественных эманаций, или сефирот, то есть короны: «Корона сочетает в себе Мужчину и Женщину, ибо одна часть ее Мужская, а другая Женская...»

ТЕТРАДА КАК МИФ

Стр. 134

Cоединяясь со своей женой, зачиная детей, заботясь о семье, иудей поступал — и знал это — в точности как Бог, потому что Он тоже на небесах жил в кругу семьи, со Своей Женой, со Своим Сыном, со Своей Дочерью. Более того: женившись и обзаведясь детьми, мужчина напрямую содействовал благополучию Небесной Семьи, вносил свою лепту в ее счастье и полноценность.

Рафаэль Патай. Иудейская богиня / Пер. с англ. Л.И. Володарской. - Екатеринбург: У-Фактория. 2005 - 384 с. (Серия: Bibliotheca mythologica)