Она была главным человеком в образовательной системе Советского Союза. Она выиграла этот бой с коммунистами и отстояла классический балет. Она доказала, что это не просто царская игрушка, что это искусство, что это искусство нужно коммунистической России. И его не закрыли.
Все это было сделано, конечно, благодаря таланту и красоте Марины Семеновой, которая очаровала на выпуске в 1925 году комиссию. Марина Тимофеевна рассказывала, что сидели люди с ружьями в зале и для этой публики надо было делать такие спектакли, чтобы им было понятно. Наверное, по дарованию, по масштабу личности Вагановой больше такая ученица не встретилась.
Агриппина Яковлевна была человеком очень прогрессивным и понимающим, что происходит вокруг. Дело в том, что при ней очень резко сменилась эстетика. Даже если посмотреть на фотографии самой Вагановой, там положения рук другие, потому что это еще эпоха другая. А на фотографиях с молодой Семеновой сразу видно, как она поменяла эстетику в «Лебедином озере». Она поменяла положение рук, из «венчиков», которые все время складывали, сделала лебединые позы. Чтобы это был не просто классический балет с красивыми позами, а чтобы смысл появился.
Главная задача Вагановой было систематизировать процесс обучения, потому что до этого все балерины учились не по одной системе. Это была русская танцевальная школа, кто-то брал уроки у Чекетти, кто-то занимался с Иогансоном, но все-таки это какой-то датский налет, а у Чекетти итальянская школа, а кто-то брал уроки у Петипа. Ваганова же все это собрала и описала в своей книге.
Тогда не было такой гимнастики, как сейчас, тогда был цирк. Из цирка пошли всякие акробатические поддержки, загибы, пордебра и так далее. В тридцатые годы это все хлынуло в театр. И Ваганова понимала: чтобы сохранить классический балет, надо было сохранить репертуар, что бы не просто учить в школе батман тандю, а чтобы это где-то можно было применить.
В 1935 году Семенова поехала в Париж – и Париж коленопреклоненно стоял перед русской балериной. У Запада ведь какое мнение было, что в советской России все рухнуло. А тут приезжает шикарная красавица, которая всем показала, что она танцует лучше всех их вместе взятых, и с гордо поднятой головой уехала обратно.
Еще очень важная заслуга Вагановой, я считаю, это класс усовершенствования балерин, который был у нее. Там исправляли ошибки уже действительно балеринам, им делали обидные замечания, их заставляли переделывать движения, им показывали, как надо делать правильно. Потом это все было потеряно, потому что выгодно было все поставить на конвейер, главное –заработать деньги, чтобы занавес открылся.
Театр – это не просто страшная вещь, театр – это вещь безнадежная, особенно в человеческих отношениях и в принципах людей. Здесь люди с принципами – это редкость. И собрания, где практически распинали Агриппину Яковлевну, этому подтверждение. И что самое страшное, что «иудами» являлись ее ученицы.
То, что Ваганова спаслась, что ее не забрали (много раз) и так далее – это благодаря Семеновой, ее очень высокому положению в Москве. Я знаю от многих людей, что Марина Тимофеевна, даже будучи уже женой «врага народа», ходила по лубянским кабинетам, доказывала и побеждала.
