«Заставь дурака Богу молиться…» И в планах не было иметь сопроводителя на шопинге. Точнее, сопровождающую. Но она образовалась. И, аки «банным листом», прилипла. У неё была «уйёмина времени». Орфография сохранена. У меня всё чётко, по плану. Намечалась дальняя морская поездка. Список вещей был составлен и утверждён. И даже, по мелкому, намёкнут моему грядущему спутнику. Выслушал, довольно осклабился — «давай, детка, утрём нос всем этим прохиндеям… и прохиндейкам, разумеется!» И выдал водителя на пол дня. Витя, правда, эти пол дня так и прочалился возле «бэшки». Ни водички попить, ни нуждишку справить. Однако, все эти «трудности перевода» с лихвой окупаются окладами, нехилыми. Никто на «не/утерпел!» не жалуется!
К чему это я… Вот!.. Сразу, как только я узрела Потапыча. Так, между собой мы звали на курсе одну не валкую деваху. Что, впрочем, не помешало ей, в дальнейшем, пристроить свой нос ко всем событиям — вне её. И ко всем перспективам — далёким от неё, как космос… Я свернула в ближайший бутик и затихла. Но надо знать Свердлову. Глаз — алмаз, хватка бульдожья. И спустя минуту тяжёлая длань уже придавливала моё плечо к, неизведанным человечеством, недрам. Пришлось вскрыться и общнуться. После того — как порядочный шоповед — я уже не могла её лихо послать на три буквы. И мы начали обход торговых точек — ТТ — вдвоём. Попеременно переча друг другу в вопросах стиля. В этом краеугольном месте мы никогда не смыкались вкусами. Случись мне подцепить сию неизлечимую заразу — «вещевые пристрастия Потопыча» — замуж бы не выйти. Однозначно! Она и сама бултыхалась там — за мужем и близлежащими/стоящими кавалерами «в самом соку» — с трудом и визгом… Потому, когда я сдёрнула со стеллажа рваные бойфренды, примечательно сине-серого цвета. Она скривилась и, оттопырив нижнюю губу, прошелестела: «Уже. Не носят. Пик актуальности миновал. Будешь выглядеть перестарком-неудачницей».
«Отчего ж, неудачницей?» — «перестарка» я проигнорила, — «цена конская, бренд приличный. Фасон — вечный, мне идёт. Даже, тебе идёт. Несмотря на кургузость…» Алаверды состоялось. И подхватив ещё тройку подходящего, я засунулась в примерочную. Покривлялась, не выходя на «лобное». Чем истомила Свердлову, до состояния близкого к кипению. Потом переоделась в «родное». И вышла. Опа-на! Никто и не ожидал!
Мля вскинула брови, потом ухмыльнулась и проМЛЯмлила: «Ну, я же говорила. Будет плохо. Даже ты не решилась. С авантюрностью своей, доморощенной». Пикировка выходила на новый уровень — «ща, будет жёстко!» И я отпарировала: «Почему же. Не решилась? Беру. И вот эти верхи к брючкам. Тоже!» «Верхи», прямо сказать, были аховые. Одна джинсовая блуза, с карманАми — чего стоила! Оверсайз и застёжка к горлу на молнии. Глянув как раз на неё — «чиста, индиго!» — бывшая однокурсница съязвила: «Сколько помню тебя. И не скажу сколько — так долго! Ты вечно носишь джинсу. Не надоело?» Моя банковская карта осуществляла платёж и я пропустила удар. Но тут же, отыграла. Когда углядела в соседнем корнере складную обувку. Шпилька — 11 см! И цвет улётный! Ступни впихнула — как из родильного отделения уже в них принесли! И сразу оплатила. Чё думать! В поездке обещана была пара мероприятий на пафосе. Куда ж, без каблука! Блузку с пайетками пристроила к нему же, «пыль/в/глаза/пускать».
Ещё прошлись по этажам. На часы зыркнула — «Витя уже изнемог!» И почапала к эскалатору. Ничего не набравшая — «ухажёров освежить, супруга на аппетит сподвигнуть, соперниц окрысить!» — Свердлова, пробежкой удовлетворена не была. И жаждала отыграться, хотя бы вербально-морально. «Я всё думаю. Как то, что у тебя там в пакетах болтается. Носить-то ты станешь? Ничё ни с чем не заходит. Разножопица и безвкусица — в анамнезе. И стилевой шок у окружающих — как следствие», — сказала, будто винтарь вскинула к плечу. Ща жахнет — и нету меня, никчёмной каракатицы. Я набрала в грудь терпения. Бросила взор в дали, проезжаемого третьего. Выскочила со ступеней и скоро двинула к ближайшему магазу. По иронии судьбы, пяток девуль неспортивного образа. Скромницы-толстушки, сутулые дылды и броские глэм-дивы. Торговали спортивной одёжкой. И я сорвала с крайних плечиков мужскую футболку с ярким логотипом. Юркнула в кабинку и через момент выпорхнула. Присные бойфренды, ловко сидящие на точёных ягодицах. Маленький подворот штанин, до тонкой щиколотки. И сразу — узконосые туфли, чёрный перламутр. Ворот футболочный сполз и серая кружевная бретелька на ключице обнаружилась. Край полотнища, чёрного же хлопка, приткнут за ремень. Предварительно слегка скручен — L-ка, ё-моё! Логотип — красное и антрацитовое — ломается брутальными картинками на груди. Волос встрёпан, алая помада на губах.
Девочки из отдела подтянулись — ни слова сказать, ни изумиться. Стоят, изучают. Как из «несовмещаемого» сделать «секс-бомбу». Потапыч на низком каблучке развернулся. И потопал куда-то. В кафетерий, надо полагать. Переваривать увиденное — «заставь дурака!..»
А я, переобмундировалась. И кинула футболку на кассу. «Пробейте… Муж любит — такое на мне… Ну, вы сами знаете. При и после… Каких обстоятельствах…»