Жизнь наша снова круто поменяла своё направление. Но мне было хорошо. Впервые я поняла, что такое настоящая семья, домашнее тепло и уют.
И всё-таки первые недели я всё время думала о дяде. Я пыталась дозвониться, но его никогда не было дома. Маме не хотелось снова мешать ему, поэтому она отказывалась идти со мной в гости. Отчим тоже был против того, чтобы я шла к дяде. Его настораживала моя привязанность к почти постороннему мужчине.
Сначала я чувствовала себя брошенной, ещё более одинокой. Потом чувства утихли, сгладились. Но что-то внутри меня разрушало. Это было слишком сильное, слишком неблаговременное чувство к мужчине, слишком неправильные отношения между взрослым и ребёнком. Всё это дало трещину в основании моей души. И трещина стала увеличиваться.
Прошла пара месяцев, я не говорила о дяде, не звонила ему, не просилась в гости. Все выдохнули. Но вдруг стало понятно, что я замкнулась в себе, стала слишком невнимательной, рассеяной. А потом мне стали сниться кошмары. Сны были похожи один на другой: всегда снился дядя. Сначала он был собой, потом превращался в монстра и пытался меня задушить. Я кричала во сне, мама бросалась ко мне в комнату и будила меня. Я просыпалась вся мокрая, сердце билось в груди, долго не получалось снова заснуть.
Мама пошла к психологу. Ей посоветовали всё же сводить меня к дяде. Было решено, что всё дело в том, что я не выдержала очередных перемен, связала потерю отца и эту ситуацию, поэтому так сильно переживаю. И если я ещё несколько раз увижусь с дядей, которого, как они думали, я поставила на место папы, мне станет легче. Возможно, в чём-то они были правы.
Мы пошли к дяде. Он был приветлив, улыбался. И в то же время был очень холоден. Сказал, что собирается уехать на время в дом к родителям - они плохо себя чувствовали и нуждались в уходе.
После встречи я была в замешательстве. Не понимала, что происходит. И решила, что дядя просто переживает за родителей, он очень добрый и заботливый, и как только всё наладится, он ко мне приедет.
Страшные сны прекратились, замкнутость прошла. Все очень хвалили психолога.
Я жила в своих мечтах. Неплохо училась. Рисовала. Наладились мои отношения с мамой. Отчима я полюбила, доверяла ему и тянулась, как к настоящему отцу. Мне разрешили гулять с нашим спаниэлем и ходить в магазин недалеко от дома. Я росла, постепенно превращаясь в угловатого, резкого подростка.