Художественность приносят в жертву управляемости? Во втором по счёту вологодском театре (после областного драматического) полновластным руководителем с правом решающего голоса стал директор, а не художественный руководитель.
О том, что бессменный с 1990 года худрук Вологодского театра для детей и молодёжи Борис Гранатов перестал быть «полновластным хозяином театра», отдав после проверки областной прокуратуры право решающего голоса директору театра, сообщило издание «В точку».
Формальным поводом для таких перемен стал выявленный в театре прокурорской проверкой «конфликт интересов». А именно – тот факт, что договоры на создание костюмов к спектаклям театр заключал с известным художником Ольгой Резниченко, которая, в свою очередь, является женой Бориса Гранатова. И дела нет, что договоры подписывал не Гранатов, а директор театра Наталья Рассадина. Конфликт есть, его надо решать – вполне театральное занятие.
По информации источников издания, Гранатов из двух предложенных учредителем вариантов выбрал самый мягкий: не увольнение, а просто уход целиком от хозяйственной деятельности в чистое творчество.
Казалось бы, частный случай, вполне укладывающийся не то, что в российский, а даже европейский тренд профилактики коррупции, где «под лупой» рассматривается любой след пресловутого «конфликта интересов». Можно даже сказать, что случай с вологодским молодёжным театром – это эхо в виде лёгкого фарса московской трагедии, связанной с «делом Седьмой студии», и режиссёра Кирилла Серебренникова, совсем недавно отпущенного наконец из-под домашнего ареста.
Если бы этот случай был единичным. Но, как справедливо отмечает «В точку», несколько ранее после таких же проверок, выявивших«конфликты интересов», сменилось руководство в областном противотуберкулезном диспансере и центре«Дом Деда Мороза». В первом случае в бюджетном медицинском учреждении под руководством главврача работали двое еёсыновей, а директор «Дома Деда Мороза» заключала договоры на оказание услуг с собственным мужем.
Все три истории, помимо прокурорских проверок, объединяет ещё одно обстоятельство –все они происходят в учреждениях, относящихся к сферам, которые в правительстве Вологодской области курирует заместитель губернатора Олег Васильев.
Внимательные читатели Самолёта наверняка помнят конфликтную ситуацию вокруг облдрамтеатра, которая сначала развивалась в виде полемики в СМИ между Васильевым и бывшим главрежем и худруком Зурабом Нанобашвили, потом завершилась скандальной историей с «харассментом», в котором обвинили Нанобашвили, а потом и уволили из театра. Последствия той истории областной драматический, как можно судить по отзывам зрителей,похоже, тяжело переживает до сих пор уже с новым руководством.
И, можно предположить, что перемены в руководствеВологодского театра для детей и молодёжи – это предосторожность, предпринятая учредителем – областным департаментом культуры, возглавляемым ВладимиромОсиповским, подчинённым Олега Васильева. Вполне вероятно, что замена во главе «бюджетных учреждений» непредсказуемых художников на лояльных директоров – это осознанный шаг к повышению управляемости областнойсферы культуры.
Так, например, считает Зураб Нанобашвили, не без горькой иронии отреагировавший в социальной сети из своего южного «далека» на новости о судьбе Гранатова:«Я соблазнитель, Гранатов – коррупционер, а кем же окажется Бухарина?» Очевидно, Зураб имеет в виду Елену Бухарину, директора ещё одного бюджетного учреждения – Вологодского областного театра кукол «Теремок», до которой проверки ещё не дошли.
Самым удивительным во всём этом является то, что поиск коррупционеров ведётся в среде, где особо и украсть-то нечего – в нищих культуре, здравоохранении и провинциальной туристической сфере региона. А вот о наличии «конфликта интересов» в куда более «хлебных» отраслях вроде сфер ЖКХ, сельского хозяйства, поддержки предпринимательства мы за редким исключением либо не слышим вовсе, либо узнаём постфактум, когда конкретные фигуранты давно находятся в безопасности, вне досягаемости правоохранительных органов.
Стоит ли после этого удивляться, что население в соцопросах воспринимает отдельные, периодически всплывающие факты «борьбы с коррупцией» во власти как признак тотальной коррумпированности чиновничества – сверху до низу.