«Ее глаза на звезды не похожи, Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь»
- И что ты в ней нашел? – пронзающее тьму многоэтажек, разнеслось ночным эхом женское страдание.
Воздух застыл. Нити сигаретного дыма одурманивающе стелились, не рискуя подняться к потолку. Боль, обида, злость. И еще - отчаяние бессилия, вязкое такое, терпкое.
- Я никогда в своей жизни не поверю ни одному мужчине, никогда-никогда-никогда,- монотонно билось жилкой на шее, раскачивалось маятником сгорбившееся тело.
Состояние – безжизненность, или, даже вернее, омертвелость.
Нет больше ни «нас», ни его, ни меня, никого нет.
Все – пустота и тьма.
Два предыдущих года были подобны феерии, сбывающимся детским мечтам. Не было определения ни чувству, ни состоянию, ни странностям, которые творились с ними два года. Каждый день, да что там день, час, минута - счастье!
Любовью тоже не назовешь. Любить, наверно, надо за что-то? А у них нет, не так все – когда они появились в одном пространстве, мир вокруг совсем перестал существовать, от слова «совсем».
Совсем никого и ничего, какие -то едва уловимые цветовые пятна перемещались, возможно, где-то. Но они были одни – как- будто кружились в вышине залы, парили над всеми.
Так было два года. С момента первой встречи они так и не расставались, кружа в любви, понимании, целуя друг друга, с нежностью и вдыханием друг друга.
Красивые, стройные, необыкновенная пара, вздохи и ахи – все уплыло. Ушло, растаяло, как туман летним утором.
Она по привычке втянула воздух, ведь всегда в воздухе пахло им, его озоном. Но сейчас воздух был пуст, выхолощен от его запахов, заполнен ее горем измены, предательства, брошенности.
В мерцающей темноте в зеркало отражалась красивая изящность лица, глаза удивлялись собственной пустоте, четко очерченный природой рот изогнулся в ироничной насмешке над собой. Прижатые к вискам пальцы сжимали головную боль, на пальце поблескивало лунным оттенком кольцо, ставшее уже бессмысленным.
Он ушел к другой. Той, другой женщине, которая частенько попадала в их колкие шуточки, смешная, неуклюжая и ...
Дальше слов не было.
«С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток»
Какая она, та, которая увела у нее, красавицы и умницы, мужчину?
P. S. Вильям Шекспир. Сонеты. Сонет № 130.
«Ее глаза на звезды не похожи, Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь»
- И что ты в ней нашел? – пронзающее тьму многоэтажек, разнеслось ночным эхом женское страдание.
Воздух застыл. Нити сигаретного дыма одурманивающе стелились, не рискуя подняться к потолку. Боль, обида, злость. И еще - отчаяние бессилия, вязкое такое, терпкое.
- Я никогда в своей жизни не поверю ни одному мужчине, никогда-никогда-никогда,- монотонно билось жилкой на шее, раскачивалось маятником сгорбившееся тело.
Состояние – безжизненность, или, даже вернее, омертвелость.
Нет больше ни «нас», ни его, ни меня, никого нет.
Все – пустота и тьма.
Два предыдущих года были подобны феерии, сбывающимся детским мечтам. Не было определения ни чувству, ни состоянию, ни странностям, которые творились с ними два года. Каждый день, да что там день, час, минута - счастье!
Любовью тоже не назовешь. Любить, наверно, надо за что-то? А у них нет, не так все – когда они появились в одном пространстве, мир вокруг совсем перестал существовать, от слова «совсем».
Совсем никого и ничего, какие -то едва уловимые цветовые пятна перемещались, возможно, где-то. Но они были одни – как- будто кружились в вышине залы, парили над всеми.
Так было два года. С момента первой встречи они так и не расставались, кружа в любви, понимании, целуя друг друга, с нежностью и вдыханием друг друга.
Красивые, стройные, необыкновенная пара, вздохи и ахи – все уплыло. Ушло, растаяло, как туман летним утором.
Она по привычке втянула воздух, ведь всегда в воздухе пахло им, его озоном. Но сейчас воздух был пуст, выхолощен от его запахов, заполнен ее горем измены, предательства, брошенности.
В мерцающей темноте в зеркало отражалась красивая изящность лица, глаза удивлялись собственной пустоте, четко очерченный природой рот изогнулся в ироничной насмешке над собой. Прижатые к вискам пальцы сжимали головную боль, на пальце поблескивало лунным оттенком кольцо, ставшее уже бессмысленным.
Он ушел к другой. Той, другой женщине, которая частенько попадала в их колкие шуточки, смешная, неуклюжая и ...
Дальше слов не было.
«С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток»
Какая она, та, которая увела у нее, красавицы и умницы, мужчину?
P. S. Вильям Шекспир. Сонеты. Сонет № 130.
