Юноша так и не решился поделиться с Алиной раздумьями по поводу «счастливых совпадений». Ему казалась, что эта невысокая особа, которую он так любит, осмеёт его. Кастору уже мерещились её надменные подтрунивания:
– Может, у нее стоит узнать курс доллара? – издевался тоненький женский голосок в его голове, указывая на игрушку.
Все эти подозрения, ровным счетом, ничего не стоили, ибо Лина никогда не давала поводов. Но юноша почему-то решил, что все будет именно так, и никак иначе.
С каждым днем шар-оракул все больше запускал свои длинные щупальца в жизнь Константина. Конечно, игрушка это делала не самостоятельно, а скорее по воле хозяина.
– Как думаешь, стоит надеть светлую футболку? – спрашивал юноша у затейливой безделушки поутру.
«Похоже, что да» – отвечал шар.
И даже этой мелочи было достаточно для того, чтобы Кастр был уверен в себе весь день.
– Попить ли мне сегодня пивка? – спрашивал он в обед выходного дня, маясь от безделья.
«Ответ не ясен»
– Хорошо, тогда... Хм... – в те минуты, когда икосаэдр прислонялся к стеклу стороной с нейтральным ответом, Кастр и сам приходил в растерянность.
– Ну и что теперь делать? – вопрошал он, смотря на шарик. Но тот лишь безучастно поблескивал, отражая солнечные лучи, проникавшие в комнату в поисках любой гладкой поверхности. Постояв с полминуты в одной позе, Кастр не находил лучшей идеи, чем просто плыть по течению.
«Так велит судьба» – утешал он себя и плюхался на диван.
Лина сначала смотрела на эти изменения молча, но со временем все изменилось.
– Может, уже перестанешь? Это не смешно, – огрызнулась она, когда Константин решил узнать нечто неподобающее.
– Ну, а что? Вдруг ты не достигнешь высшей точки наслаждения? – оправдывался он, пытаясь зарыться пальцами в короткие волосы на голове.
– Ты уж точно не достигнешь! – отрезала Лина и накрылась одеялом едва ли не с головой.
Невысказанные обиды и сомнения породили сначала простой комок, а спустя неделю и огромный снежный шар, который продолжал набирать силу. Константин и Алина вступили в фазу, называемую «холодная война».
– Шарик, стоит ли мне надеть сапоги? – спрашивала Лина, сверля злобным взглядом своего мужчину.
«Без сомнений»
– Что ж... Тогда, без сомнений, – она сделала упор на последние слова, – я надену... Туфли.
Закончив свое выступление, девушка прошагала в гостиную и начала одеваться.
Кастр лежал на кровати и молча наблюдал. Со стороны могло показаться, что он очень уж увлечен игрой на телефоне, хотя на самом деле это было не так. Юноша просто перемещал карту от одного места к другому, и старался боковым зрением наблюдать за своей девушкой.
– До вечера, – крикнула она, одевшись, и, не дожидаясь ответа, хлопнула дверью.
– Видимо, сегодня вообще придется спать на диване, – вглядываясь в пространство, пробубнил юноша в пустой квартире.
Настроение было испорчено, и наступила та самая тоска, которая всегда посещает людей после сказанных лишних слов. Всепоглощающая боль, которая может закупорить все рты сознания. Как ностальгия по дням, в которых солнце ослепительно, как в день появления на свет, а мир кажется необъятным и интересным. Прожигающая до мозга костей печаль, которую невозможно насытить. Это чувство продолжало расти, обвивая черными путами каждую клеточку.
– И чего мы так взбеленились? – прошептал Кастр, отложив телефон.
Тишина, медленно начинающая звенеть в ушах, моментально растворилась, когда кто-то постучал в дверь.
– Кто там?
– Я… – ответил знакомый голос из-за двери.
«Лина?» – успело пронестись в голове юноши за те секунды, пока он возился с замком. Дернув, наконец, за ручку, он увидел причину возвращения своей девушки. На ее лице всеми красками переливались эмоции: зеленые глаза то наливались яростью средневековых варваров, то опустошались под напором детского стыда. Растрепанные светлые пряди прилипли к белым щекам, а на гладком лбу, будто алмазная крошка, высыпали капли блестящего пота.
– Ни слова. – Шепотом сказала она и вошла, сопровождаемая квакающим звуком. Свежая грязь влажными комками слетала с ее туфель и впитывалась в ковер.
– Что произошло? – удивился Кастр.
– В лужу провалилась. Еще и ногу чуть не подвернула, – ответила она виноватым голосом. Пассивно-агрессивное поведение вмиг улетучилось.
– Ты как... Сама-то?
– Ничего. Только теперь на работу опаздываю. Вызовешь мне такси? Я пока приведу себя в порядок.
– Ага, – согласился он и пошел за телефоном.
За то время, пока Алина возвращала себе цветущий вид, они не перемолвились ни словом. Лишь когда на экране телефона появилось сообщение, Константин нарушил тишину:
– Такси внизу.
– Хорошо, иду, – она поспешила к обувной полке. Рука автоматически потянулась к сапогам, но остановилась буквально в сантиметре. Молчаливо кивнув самой себе, девушка все же взяла обувь в руки. Кастр стоял молча, прислонив плечо к стенке. Он чувствовал, как ладони в карманах уже начинает заливать пот, хотя и старался не обращать на это внимание.
– Все, я ушла, – покрутившись дважды у зеркала, проговорила Лина.
– Удачи, – отозвался Константин и подошел для поцелуя. Они чмокнулись три раза и женская рука мягко легка на дверную ручку.
– Обсудим. Вечером. – Сказала она и дернула за ручку. Кастр еще несколько мгновений постоял возле открытой двери, прислушиваясь к стуку каблуков о бетонные ступени.
Что-то дотронулось до его ноги, заставив едва ли не подпрыгнуть до потолка.
– Томас! – разошелся эхом по подъезду голос Кастора. – Ну, нельзя же так... Ты меня... – обрывки фраз вылетели в холодную пустоту, и дверь захлопнулась...