Такой заголовок я выбрал, понимая, что о российском кино зритель часто имеет очень искаженное представление. Кто-то уверен, что со времен комедий Гайдая у нас ничего хорошего не снимали. Другие уверены, что главные актеры у нас сегодня Нагиев и Галустян и примыкающий к ним Павел Деревянко. А вот, представьте себе, не всё так плохо.
«После тебя» можно по жанру определить как фильм-балет. Это не те нафталиновые записи спектаклей Большого театра, где балерины в пачках крутят фуэте. Нет, перед нами полноценная разговорная драма с частой сменой места действия. Но в кинокартинке очень четко чувствуется музыкальный ритм. И актеры, и оператор движутся, подчиняясь ритму танца.
Если убрать приглушенную музыку, то этого эффекта может и не быть. Но мелодия звучит. И движения встраиваются в ее такт. Причем это не условный язык классического балета. Это вполне бытовые жесты. Но при талантливой хореографии даже поедание риса может быть танцем. Хотя эта пластическая часть истории выдерживается лишь в первые минуты, дальше ощущение танца пропадает, уступает место драматургии, что только на пользу фильму.
Поэзия есть во всем. Концептуалисты создавали стихи из цитат из пропитанных канцеляритом документов. Художники используют фрагменты природных и рукотворных объектов в своих инсталляциях. Джон Кейдж был уверен, что музыкой может являться даже тишина. И уж точно во всем можно уловить ритм – хоть звуковой, хоть графический.
Название фильма взято из песенной строчки группы «ДДТ»: «Это все, что останется после тебя…». Главный герой Алексей Темников (Сергей Безруков) – бывший танцовщик, закончивший преждевременно блестящую карьеру из-за травмы. Но в отличие от других «сбитых летчиков», он вполне успешен. Живет не в столице, а в небольшом Клину. Для имиджа у него есть школа танцев, а для денег – сеть аптек. Как цинично говорит он сам, этот бизнес-план для маленького города придумали Ильф и Петров («казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть»).
Но Темников, расставшись с мечтой о сцене, не утратил творческих амбиций. Теперь он хочет быть постановщиком. Хотя врачи умоляют его угомониться и лечь в больницу (внезапно усугубляется старая травма позвоночника), Алексей готов плевать на свое здоровье и жизнь. Ему важно оставить что-то после себя.
Для Безрукова это одна из больших актерских удач за последние годы. Если Сталлоне в «Рокки» отличается от Сталлоне в «Рембо» только тем, что пытается улыбаться, то Сергей Безруков – при всем обилии ролей – не перестает придумывать совершенно новые образы, не похожие на предыдущие. Роль балетного артиста сложна не только психологически. Это же еще и огромная физическая работа. Но движется уже не юный Безруков в кадре так, что ему веришь (ключевой глагол для актерского мастерства).
Вообще фан-движение Безрукова только вредит репутации фильмов, в которых он играет. Восторженные дамы готовы без раздумий любую работу любимого актера провозгласить великой. Хотя в его фильмографии есть, например, «Уланская баллада» - одна из худших киноподелок современности. При этом сам артист держит марку, не позволяя себе халтуры.
Вообще Темников малоприятный персонаж. Он плохо контактирует с людьми, зато в искусстве он царь, который хочет стать богом. В новом российском кино на него больше всего похож оператор Виктор Хрусталев, изображенный Евгением Цыгановым в «Оттепели». Тот и вовсе откровенный мерзавец, но кинематографу он предан как никто другой на съемочной площадке.
Замечательна и в роли дочери Алексея Кьяры юная Анастасия Безрукова (а вот и не угадали, они даже не родственники, просто однофамильцы). Предсказуемо, но простительно, что именно Кьяра, о существовании которой Темников узнает, только когда той уже 12 лет, будит в нем какие-то теплые чувства. Она единственная, по кому он скучает.
В фильме есть камео Дмитрия Хрусталева, Валерия Гергиева и других звезд. Узнаваемые декорации передачи «Пусть говорят!». Это тоже сближает кино и реальность. И все-таки главное в картине не взаимоотношения героев, а служение музам. Настоящее искусство порой тоже «не читки требует с актера, а полной гибели всерьез». Бывший тренер сборной России по футболу Леонид Слуцкий как-то сказал, что есть два типа спортсменов. Они по-разному отвечают на вопрос: «Что ты выберешь? Либо играешь в среднем клубе, что-то зарабатываешь, но ничего не выигрываешь. Либо ты становишься чемпионом мира, но на следующий день погибаешь в автокатастрофе». В искусстве то же самое. Шедевр стоит жизни? Да/нет.
Впрочем, финальные титры немного сбивают пафос. Они идут под «Романс» Александра Васильева. Утонченному Темникову такая музыка бы точно не понравилась.