Раз мы об этом заговорили, давайте взглянем на противоположность невысказанному стремлению: внезапное осознание реальности.
Приходилось ли вам в разговоре с другом говорить: «Я знаю, что ты собираешься сказать»? В бытовой или рабочей ситуации, думали ли вы когда-либо: «Я знаю, что тут на самом деле происходит!»? Давали ли кому-то негативную оценку? Обрывали ли вы когда-либо поток чепухи и говорили откровенно, что о ней думаете?
Если подобное случалось, вы знаете, что видимое на поверхности не обязательно происходит внутри. Человеческая коммуникация идёт слоями. Человек может просить за стойкой фастфуда пирожок, но резкая просьба и платиновая карта Американ Экспресс утвердят его статус. Водитель тягача, который требует двести баксов за то, чтобы оттащить вставший «БМВ» от той же закусочной в гараж, находящийся в двухстах метрах, делает то же самое, только наоборот. Люди играют в статусные игры.
Момент, когда истинная необходимость или реальность, лежавшие в основе ситуации, прорываются наружу, может обладать не меньшей силой в сцене, чем невыраженная глубинная сила желания. Бросьте вызов. Выделитесь из общей массы. Сдерите маски. Сделайте признание. Перейдите к сути дела. Примите реальность как она есть. В том, чтобы смести фальшь и обнажить реальность, которую обычно мы пытаемся игнорировать, есть сила и эмоциональное воздействие.
Трезвый взгляд – это то, что происходит, когда подтекст сцены прорывается наружу. Любая внезапная смена тона, неожиданная откровенность, вызов, демонстрация силы, внезапная мягкость, просьба о понимании или иной призыв к искренности могут принести напряжение и эмоции. Нам непросто показать истинный окрас. Говорить правду об окружении рискованно. Когда герой честен или скромен, этот момент напоминает о времени, когда нам тоже случалось прекратить притворяться, бросить игры, показать настоящее лицо. Взглянуть на вещи открыто.
Это и ужасает, и освежает, и может произойти практически в любой момент романа, потому что герои почти всегда маскируются друг перед другом, перед читателями и тобой, автором. Если вы не уверены, что скрыто, и что может подняться из глубины персонажа, вам надо лишь потребовать вот так: Господи, ну давай начистоту, хоть на миг, ладно? То, что кипит внутри, превращается в пар, и именно пар, если вспомните, крутит турбины и производит энергию. Когда персонаж внезапно трезво смотрит на вещи, мы разделяем их чувства и с облегчением чувствуем, как трескаются наши собственные маски.
Роман Кристин Ханны «Соловей» (2015) рассказывает историю двух сестёр-француженок во вторую мировую войну: одна входит в сопротивление, другая остаётся дома, в провинции и вынуждена сражаться иными способами. Сестра, которая остаётся дома, Вианна Мориак, вынуждена попрощаться с мужем, которого мобилизовали, и остаётся после этого с подругой детства, Рейчел де Шамплей. Они пытаются общаться как обычно, стараются не падать духом, но напряжение прорывается:
Рейчел положила младенца на плечо и успокоительно похлопала его по спине.
– Марк совершенно не умеет менять пелёнки. А Ари любит спать в нашей постели. Думаю, теперь всё будет хорошо.
Вианна почувствовала, что губы её растягиваются в улыбке. Шутка не представляла собой ничего особенного, но она помогла.
– Храп Антуана – просто боль в заднице. Мне необходимо выспаться.
– И мы можем приготовить на завтрак яйца-пашот.
– Только половина прачечной, – ответила Вианна, но потом её голос дрогнул. – Рейчел, я этого не выдержу.
– Разумеется, выдержишь. Вместе мы с этим справимся.
– До того, как я встретила Антуана…
Рейчел отмахнулась.
– Знаю, знаю. Ты была тощей как ветка, ты заикалась, когда нервничала, и у тебя на всё была аллергия. Я знаю. Я это видела. Но теперь всё это в прошлом. Ты выдержишь. Знаешь, почему?
– Почему?
Улыбка Рейчел пропала.
– Я знаю, что я крупная – монументальная, как любят говорить продавцы, подбирая мне бюстгальтеры и чулки. Но я чувствую, словно это всё меня… сломало, Ви. Мне придётся иногда опираться на твоё плечо тоже. Не всем весом, разумеется.
– Значит, нам обеим нельзя расклеиваться одновременно.
– Вуаля, – сказала Рейчел. – План составлен. Откроем бутылку коньяка или джин?
Я этого не выдержу. Это душераздирающее признание, тревога и предвидение. Также это шаг ближе к пугающей реальности, с которой они вскоре столкнутся. Мы раскрываем душу Вианне, и летим к ней… или это они раскрывают нам души и летят к нам? В любом случае, мы ощущаем, как груз войны слабеет.
Мастерство эмоции 19: Прими реальность!
• Выберите любой момент из рукописи. Кто ваш герой, от лица которого ведётся повествование? Обратитесь к нему в духе ньюйоркского полисмена: Стоять! Чем это вы тут занимаетесь? Что тут на самом деле происходит? Ну же, говорите!
• Выберите другую точку. Кто ваш герой, от лица которого ведётся повествование? Станьте матерью Терезой: дитя моё, вы страдаете. Наш Отец на небесах понимает и прощает всё. Расскажите мне, что вас беспокоит. Что вам нужно? Какое признание вы хотите сделать?
• Выберите другую точку. Кто ваш герой, от лица которого ведётся повествование? Превратитесь в Оскара Уайлда или Дороти Паркер. Оглушите персонажа обжигающей правдой, уничижительной иронией, ударом прямо в психологическое солнечное сплетение.
• Выберите другую точку. Кто ваш герой, от лица которого ведётся повествование? Обернитесь дельфийским оракулом: вы хотите узнать свою судьбу? Я расскажу всё, но предупреждаю: если вам понравится, берегитесь. Если не понравится – возрадуйтесь. Готовы? Ваше будущее таково…
• Как можно использовать итог предыдущих пунктов, чтобы развеять туман, расколоть фальшь и внезапно взглянуть правде в лицо?
Эмоциональный сюжет следует схемам, которые не видны в вашем синопсисе. Их нельзя подытожить в ревью в Паблишерс Уикли. Конфликты его нелегко увидеть, а сцены вовсе невидимы. Моменты истины – поворотные пункты в эмоциональных сценах. Они подрывают наши ожидания и либо обрушают эмоциональную сцену подобно подорванному зданию, либо поднимают её на более высокий уровень, как шлюзы в каналах поднимают баржи.
Когда мы ощущаем это обрушение или подъём, это говорит о том, что мы находимся в середине схватки, которая не имеет отношения к сюжету. Это сражение героев за то, чтобы сохранить завесу лжи, чтобы избежать правды, и, наконец, чтобы обнаружить: невозможно вечно обманывать себя и других. Рано или поздно придётся взглянуть в лицо правде. Такие внезапные взрывы правдивости – шаги в эмоциональном сюжете, конфликты, которые по-настоящему нас цепляют.
Составляя сюжет несюжетного романа
Вам приходилось испытывать нетерпение, читая роман? Доводилось бесконечно перелистывать страницы, желая, чтобы хоть что-нибудь уже произошло? Конечно. Всем знакомо такое чувство. Если говорить вежливо, вы испытываете неудовлетворённость. Проще: вам скучно.
Возможно, ваш текущий роман тоже оставляет порой сходное впечатление. Испытывали ли вы трудности с тем, чтобы найти достаточно драматичные события? Ваш главный герой в смятении, но не может сделать ничего особенного? Боитесь ли вы втайне, что ваших прекрасных слов не хватит, чтобы захватить внимание читателей на четыре сотни страниц?
Если да, у меня для вас плохие новости: ваши читатели тоже это почувствуют. Недостаточно всего происходит. Но что с этим делать? В частности, как можно «создать сюжет» романа, в котором по сути сюжета нет?
Более того, как можно творить магию, когда процесс исследовательский, в противоположность применению формулы? Как романист, который работает не через планирование сюжета, вы можете испытать ещё большее разочарование, если взглянете на классику или литературные удачи современников. «На маяк». «Под стеклянным колпаком». «Остаток дня». «Белые зубы». Я хочу сказать, какого чёрта. Что в этих романах происходит? Почти ничего, и одновременно каким-то образом появляется ощущение, что всё.
Нет ничего неправильного в том, чтобы писать о состоянии человека. Нормально исследовать персонажей, которые зашли в тупик. Так можно сказать о Холдене Колфилде, Джее Гэтсби и даже Скарлетт О’Хара, обо всех персонажах, которые не получают то, чего хотят. И всё же у таких писателей как Сэлинджер, Хеллер, Фитцджеральд и Митчелл это выглядит легко. К счастью, есть способы планировать несюжетные романы. Это не значит, что вам придётся писать план. Они не зависят от хитрой формулы квеста, спасения мира, детектива или всепобеждающей любви.
Тем не менее, требуется сделать паузу в заполнении страниц текстом и позадавать себе вопросы о главном герое. Во-первых, примите, что несюжетный роман должен сохранять связность на протяжении всей длины, но также должен обеспечить напряжение в каждой сцене. Также, если ваш роман не содержит и не может содержать сюжета, вероятно, вы работаете с героем, который зашёл в тупик, застыл, захромал, сбит с толку, застыл в изумлении, потерян или ещё как-то неспособен обрести цельность и счастье.
С такими героями сложно работать. Они очень легко становятся пассивными. Вместо действий они реагируют. Когда они слабеют без возможности действовать, читать становится тягостно. Ладно, так что же делать, когда не нужно убивать демонов, разгадывать убийства или спасать ферму? Что предполагается делать герою, когда он сбит с толку, застыл, наткнулся на препятствие, потерян или заблудился?
Когда у героя нет иной проблемы кроме тупика, действие романа требуется сосредоточить на выходе из тупика. Несюжетному роману повествовательное напряжение даёт не то, что нужно сделать, но вещи, которые должны измениться. Речь не о спасении мира, а об изменении себя.
Внешние события могут запустить эту трансформацию, но сама она происходит внутри. Это обманчиво. Изменению требуется катализатор. Также в жизни изменение очевидно окружающим. Мы начинаем иначе действовать. Заметили слово «действие»? Оно означает видимые действия, слова и цели, прогресс на пути к которым мы способны измерить.
Изменение, которое происходит только внутри, не является настоящим изменением. Изменение имеет значение, если мы можем его показать, можем иначе взаимодействовать с другими людьми, иначе действовать в мире. Изменение пытаются совершить, испытывают его, проверяют, пробуют. Это активный процесс. В литературе это также верно.
Схема изменения может быть медленной, повышая сопротивление, которое растёт до взрывной реакции или чего-то ещё. Она может быть осознанным планом измениться (который провалится), конфликтом, который отражается на других людях, разрушительной силой, которая заставляет героя расти. Писатели имеют склонность думать об изменении как об одиночном событии, но оно наиболее эффективно тогда, когда в него включена непрерывная борьба. В жизни так и происходит, верно? Мы лучше узнаем себя, немножко меняемся каждый день, так почему герои не должны тоже меняться понемногу в каждой сцене?
Подход, который я советую, избавляет читателей от чувства раздражения. Если подумать, раздражение это проявляется не просто в «я хочу, чтобы что-нибудь произошло», но и в невысказанных вопросах наподобие:
• Почему герой не может просто получить, чего хочет?
• Почему он не может просто высказаться?
• Почему он не может просто уйти или покончить с этим?
• Почему он не может просто измениться?
• Нет серьёзно, почему нет?
Теперь давайте приспособим этим вопросы на два направления и используем их в двух контекстах. Во-первых, с уважением к вашей рукописи в целом, переформулируем их вот так:
• Что из крупных вещей может герой совершить, чтобы получить желаемое?
• Что крупное должно случиться, чтобы можно было обговорить подспудный конфликт?
• Кто (не что) активно препятствует герою?
• Мой герой может измениться, но перед этим через что он должен пройти?
Ответы на эти вопросы ведут нас к внешним, видимым, прикладным вещам, которые должен сделать герой. Они предполагают наличие людей, у которых конфликт с героем, или же тех, от кого герой должен что-то получить. Они подразумевают, что нужно куда-то пойти, что-то завершить, избегать катастроф, преследовать людей или совершать некие символические действия, которые представляют внутреннюю борьбу. Измениться нелегко. Если бы это было просто, первая пачка вопросов оказалась бы ненужной. Романа бы не было.
Но, к счастью, измениться трудно. Герою предстоит через что-то пройти. Это что-то составляет события, которые определяют историю. Если это что-то можно подытожить, свести к одной крупной вещи, то это – предпосылка, каркас вашего несюжетного романа. Битва, ажиотаж, предприятие, подвиг, путешествие, руководство, деяние, ловкий трюк, рискованное дело, испытание, неразбериха, драка, заговор, крестовый поход, толчок, страсть, игра или любая иная деятельность, которую коротко изложат в ревью, которая заставит продюсеров увидеть в вашем романе экранизацию.
Найденный каркас – это хорошо, но ещё предстоит пройти через длинную середину. Есть множество сцен, которые должны углубить, разработать и усложнить вещи. Как сделать их деятельными? Просто. Просто добавьте два ключевых слова к каждому из предыдущих вопросов:
• Что из крупных вещей может герой совершить – прямо сейчас, – чтобы получить желаемое?
• Что мешает – прямо сейчас – тому, чтобы обговорить подспудный конфликт?
• Кто – прямо сейчас – сдерживает героя и как?
• Почему мой герой – прямо сейчас – избегает себя?
В некотором роде не имеет значения, какие сцены вы решите писать. Любой выбор глубоко в себе содержит ответ на один из этих вопросов. Это, в свою очередь, ведёт вас к тому, что может произойти, чтобы запустить, показать, драматизировать и сделать внешним ответ. Всегда что-то может произойти. Вам просто нужно определить, зачем.
Мастерство эмоции 20: Создавать сюжет несюжетного романа
• Учитывая общий опыт и знания героя во временном промежутке романа, задайте четыре больших вопроса:
1. Что из крупных вещей может герой совершить, чтобы получить желаемое?
2. Что крупное должно случиться, чтобы можно было обговорить подспудный конфликт?
3. Кто (не что) активно препятствует герою?
4. Мой герой может измениться, но перед этим через что он должен пройти?
• Займитесь ответами. Касательно того, что герой мог бы сделать, что его сдерживает? Независимо от того, испытание это, проверка или нехватка опыта, что из этого является серьёзнейшим препятствием? Сложнейшим? Что потребует наибольших усилий? Что поднимает больше внутренних проблем?
• Сосредоточьтесь на этом единственном элементе. Очистите его от всего лишнего. Укрупните его, сделайте ярче, необычнее, более особенным. Исказите его. Выверните наизнанку так, чтобы он каким-то образом отличался или вообще стал противоположным тому, чего можно ожидать.
• Как этот элемент может стать ядром переживаний героя? Определите его как проблему, конфликт или путешествие – по направлению к чему? Роман может рассказывать о многих вещах, но, проще говоря, этот единственный элемент – выраженный подобным образом – ваша основа, каркас.
• На каждую сцену в рукописи задайте четыре больших вопроса:
1. Что из крупных вещей может герой совершить – прямо сейчас, – чтобы получить желаемое?
2. Что мешает – прямо сейчас – тому, чтобы обговорить подспудный конфликт?
3. Кто – прямо сейчас – препятствует герою и как?
4. Почему мой герой – прямо сейчас – избегает себя?
• Что герой мог бы сделать прямо сейчас в рамках задачи этой сцены. Что встаёт на пути разрешения конфликта в этой сцене. Тот, кто препятствует герою в этой сцене – антагонист. Причина того, что герой избегает себя, во внутреннем конфликте этой сцены.
• Сделайте цель осознанной. Сделайте конфликт сложнее. Сделайте антагониста целеустремлённым, умным и более могущественным, добродетельным и способным, чем ваш герой. Сделайте так, чтобы внутренний конфликт невозможно было решить. В целом сделайте так, чтобы герою труднее было пройти эту сцену.
• После исполнения того, что выше, у вас есть цель, препятствия, антагонист и внутренний конфликт, базовая структура сцены.
Нам нравится думать или воображать, что несюжетные романы могут достичь успеха из-за великолепного языка. Нам хочется верить, что их авторы открыли некую магию – или получили её при рождении, – магию сотворения романов из ничего.
Верно, что язык сам по себе может создать в читателях определённое напряжение, которое делает их восприимчивыми. Но это напряжение беглое и его почти невозможно поддерживать на протяжении четырёх сотен страниц. В романах, где основным достоинством автора, тем, что он в основном предлагает, является прекрасный язык, герои склонны к реакции вместо действия. Возможно сделать так, чтобы реакции стоили прочтения, но, скажу ещё раз, для читателей это лишь прикормка. В определённый момент пробуждается голод – голод по видимым моментам, по действию, по изменению.
Когда мы испытываем сильные чувства, мы испытываем сильные чувства. Когда мы чувствуем нечто такое, что внушает нам сильнейшую страсть, мы действуем. Герои точно также же, только ещё в большей степени. Когда вы или я замерли бы, они прыгают. Там, где вы или я страдали бы, они отвечают ударом. У нас есть мечты, у них – судьба.
Вот почему вы о них пишете.
____
Если вам нравятся мои переводы, вы всегда можете поддержать их дальнейшее создание - хороших материалов по литмастерству много не бывает!