Работа бывает разная.
Порой без тебя вовек не найдут баллон с гелием, рану послеоперационную не перевяжут и даже лечить никого не возьмутся: тогда - жизнь бурлит, мозговая деятельность кипит, сердце поёт.
А иной раз (как у меня сегодня) ты - как собака в лодке, которая не считается.
Рвёшься в бой, но бойцов и без того хватает, и плевать всем на то, что, в отличие от тебя, другие воины сражаются без изящества, такта и сноровки, не наполняя дело ратное высоким смыслом, которым ты завсегда скрашивал битву своим боевым товарищам.
В подобные минуты, отчаявшись, можно совершить роковую ошибку: прийти к глупому, хоть и увлечённому соратнику с советом. Или вовсе возомнить себя наставником и служить ему вещей тенью, пришёптывая из-за спины: "не суй туда штык", "забрало опусти", "вот сейчас будет опасный момент". Коль бы ни казалось преподавание соблазнительным, умерь свой пыл и ни за что не иди этим путём, потому что и глазом не моргнёшь, как опасный момент вдруг приключится с тобой, когда неблагодарный коллега нахально засунет штык под твоё приподнятое для поучений забрало.
Так что, во избежание трагической кончины, в дни отчуждения должно лишь смиренно выполнять самую неприглядную работу. Ведь кто, кроме тебя, сможет так искусно нарезать марлю, чтобы обеспечить раненого салфеткой не только стерильной, но и внушающей истинную чистоту помыслов и поражающей воображение совершенством формы.
