=4=
Теперь, когда мы с Лолой стали близкими подругами, я с нетерпением ждала часы посещения. Мне хотелось поделиться с мамой прекрасным чувством, которое расцветало в моей грудной клетке.
– Ты еще не съела конфеты, которые я тебе вчера принесла? – спросила меня мама.
– Мам, у меня появилась новая подруга, – отрапортовала я, проигнорировав вопрос.
– Как ее зовут?
– Лолита. – Услышав это имя, мама едва слышно хихикнула.
– Интересное имя.
– Да. Ей не очень повезло в жизни… – После этих слов я за 15 минут вылила всю историю нашего знакомства и подробности несчастий моей новой подруги.
– Бедная девочка… – отозвалась мама, услышав завершение моего рассказа.
Несколько минут мы сидели молча. Я обдумывала предложение, которое у меня родилось днем раньше. Моя мама, наверное, в красках представляла ужасающие подробности моего рассказа.
Родители, услышав подобные истории, обычно говорят «держись от нее подальше» или «не водись с этой девочкой». Однако моя мама никогда не говорила мне, с кем стоит дружить, а с кем лучше не знаться.
– Мам?
– Да, милая?
– Как думаешь, мы смогли бы усыновить Лолу? – спросила я, не поднимая глаз с пола. Повисла молчаливая пауза. Мне казалось, что кто-то прибавил все окружающие звуки: крики детей, разговоры врачей, родителей. Конечно же, это тянулось не одну минуту, в моей голове. Мамин голос среди этих звуков прозвучал неожиданно громко:
– Я подумаю, – сказала она.
– Правда? – я подняла глаза не в силах сдержать эмоции.
– Да, – улыбнулась она, и в туже секунду мои маленькие руки обвились вокруг ее шеи.
– Ты самая лучшая мама на свете!
– Тише ты... Рано еще радоваться. Сначала надо все узнать, собрать документы. Поговорить с папой. Спросить, хочет ли она этого сама.
– Она хочет! – без сомнений выпалила я.
– Не сомневаюсь, милая. Тогда беги, играй, а я завтра с утра все узнаю и приду к тебе.
– Хорошо, – я спрыгнула с лавочки и поцеловала ее в щёку. – До завтра.
– Милена! – остановил меня мамин голос. – Гостинцы...
– А да, спасибо мамуль, – я еще раз поцеловала ее и убежала в палату.
Мне так хотелось поделиться этой новостью с подругой, что все остальное просто не имело значения. Наверное, даже сломай я руку, не заметила бы и побежала бы дальше.
– Правда? Ты не шутишь? – удивилась Лола, услышав пересказ разговора.
– Нет, – просияла я.
– Это же здорово! – едва не крикнула она и кинулась обниматься. – У меня будет сестренка... Ты даже не представляешь как холодно одной...
– А еще я познакомлю тебя со своей подругой, – продолжала я. – Она живет по соседству со мной.
– Будем дружить втроем!
– И лазить друг к другу через балкон, пока родителей нет дома. Мы так давно уже делаем. Мари хорошая, она тебе понравится. – Я никогда и никому не говорила о нашем «секретном проходе». Родители бы запретили это делать, если бы узнали. И мы обе получили бы, как говорит мама, по первое число. Или «по самые помидоры». Хотя я и смутно понимала смысл этих выражений, но знала: ничем хорошим это не грозит.
– Точно не лучше тебя, – выдавила Лола, не ослабляя хватку.
Я почувствовала, как вся кровь хлынула к моему лицу. Никто и никогда в жизни так не благодарил меня. Никогда я не слышала таких теплых слов в свой адрес. На секунду мне почудилось, что даже мама не так сильно меня любит, как эта девочка.
– Еще надо собрать документы. Мама сказала...
– Документы? – отпрянула Лолита.
– Да. А что?
– Нет, ничего. Мне в туалет надо, – сказала она и поспешила скрыться за белой дверью.
«Умыться, наверное, хочет» – подумала я. Для меня в этом не было ничего удивительного. Я не знала, как люди реагируют на подобные новости. Что они говорят, что чувствуют. Мне было и невдомек, как дети проявляют себя в моменты самого большого в жизни счастья.
Девочка, о существовании которой, я и не подозревала месяц назад, стала для меня едва ли не смыслом в жизни. Столько эмоций... Счастье, радость, удовольствие всех цветов и оттенков – вот что подарила она мне.
Взрослым всегда кажется, что ребенок просит слишком многое: игрушки, еду, одежду, внимание. Но будучи детьми, мы даже не подозреваем, что все это – проявления любви. Родительской теплоты, в которой мы отчаянно нуждаемся. Нас не интересуют проблемы кредитов, экономики в стране и повышения налогов. Какое нам дело до того, что происходит где-то там, в большом чужом мире, если наш не заполнен любовью.
Лишь спустя годы я понимаю, в чем проявлялась мамина любовь. Это не только сказки на ночь, поцелуи в щеку и её холодные губы на лбу во время моей простуды. Все это может померкнуть перед одним фактом: она никогда не говорила, что я требую слишком многого. Даже в тот день, когда я спросила, можно ли нам удочерить Лолу. И, конечно же, ни я, ни моя мама, не подозревали, что этот день может разделить всю нашу жизнь на «до» и «после»...