Больше всего на свете не люблю контурные карты...
Вот где, например, Волга, попробуй, разбери. И дед в этих делах не подсказчик. У него на все вопросы один ответ — в России. А потом закряхтит по-самоварски, за спину схватится и недотёпой назовёт. Так что лучше самому разбираться.
И только я Волгу научился самостоятельно находить, как дед стал бубнить прямо на ухо:
— Молодец! А машины-то какие были... тоже «Волгами» назывались.
Ещё бы, ведь на этих автомобилях только космонавты и писатели катались. Мечта, а не машина. И что теперь? Накрылась дедова мечта... контурной картой.
Хорошо, что дверь распахнулась. И на пороге оказался замурзанный, словно трубочист, Мишка с усами и бородкой, тоже из грязи. Он торжественно поднял чумазую руку и отбарабанил заученные, видимо, слова:
— Дед Василий! Принимай подарок — машину мечты. Она у моего папы в гараже двадцать лет хранилась, так что, почти новая.
— Что ж, — обрадовался дед, — неужто дождался?!
И побежал бегом примерять мечту. А вдруг уже вырос из неё? Шутка ли, столько ждать...
Просто удивительно, что Мишкин папа машину решил на деда скинуть. Может, какая-нибудь неполадка? Ну, например, колёса отсутствуют. Или, может, кабина сломалась... Вслух удивляюсь. Но Мишка напомнил, что кабина — у трактора-трелёвочника, не у легковушки. А его отец взял большой кредит и купил маленькую иномарку. Вот дед и получил мечту старой модели.
Только мечту голыми руками не возьмёшь, нужно ещё какие-то бумажные хлопоты утрясти. Хорошо, что в кошельке, который носил дед в курточном кармане, было достаточно всяких бумажек: рекламные обрывочки, квитанции об уплате за свет и особенно — хорошие новости из разных газет. Он их в кошелёк складывал для настроения. Почитает, и анальгин покупать не нужно. В общем, дед в хорошем настроении в город смотался. А меня оставил за главного машиниста! Я— то на месте водителя посижу, тона пассажирском поваляюсь. Везде получалось довольно-таки неудобно.
Но решить всё-таки было нужно — космонавт я или писатель? Мишка, тот рассудил: космонавт должен быть в скафандре, а писатель — с пером, то ли гусиным, то ли куриным... И без этого барахла на машине никак не покататься. Пришлось входить в образ. На мотоциклетном шлеме я гвоздём процарапал буквы, как у Гагарина.
Со скафандром получились сложности, даже вспотел, когда водолазку через шлем натягивал. Но это всё Мишка виноват. Нельзя, мол, скафандр на голую майку натягивать, слишком серьёзные перепады температурные. Конечно, у меня своя голова на плечах есть, но со шлемом она совсем перестала думать. А у Мишки началось:
— Где перо? — спрашивает.
— Отвяжись, иди сам свой костюм писателя собирай!
И посмотрел на него сердито, хуже нашего петуха. Но, с другой стороны, попробуй перо у курицы взять, когда петух рядом...
Мишка к сложностям был не готов, поэтому домой сбегал и с планшетом явился. Ну, что это за писательский костюм? Одно название... Настроение только испортил. А когда он стал навигатор настраивать, я и совсем взбесился.
— Пиши, — говорю, — если на писательское сидение забрался. Мало того, что без гусиного пера, дак, ещё и отвлекаешь.
Мишка надулся, как мыльный пузырь, того и гляди — лопнет. И я замолчал. Сидим, молчим, дуемся...
И тут машина вдруг закачалась и двинулась вперёд. Разогналась — эх, здорово! Пыль за ней, как пелёнка, от всех звуков укрывает.
Едем мы, едем... Только волнуемся немного — дорога-то не заканчивается.
— Что-то, Мишка, мы с тобой разъездились, так и потеряться можно.
— Земля, — говорит, — круглая, через год домой вернёмся! А может, через два?..
— Ты — как хочешь, а мне есть захочется, и к дому потянет земным притяжением.
И после этих слов случилось чудо — бензин закончился.
Тогда я спустился на землю и обомлел от восторга. Потому что впервые увидел прекрасную поляну с бирюзовыми цветами-незабудками. А вдали виднелась наша деревушка. И я понёсся прямиком по нескошенной траве. Ведь так хотелось первым вернуться домой!..
А что там Мишка понаписал — сами у него спрашивайте.