«Призыв осень 1986 г. В пересыльном пункте (Славута, Украина) накормили, переодели и вперёд, Родину - Мать защищать. Помню построение, поезд, много народу, после нар в Славуте хотелось поспать в дороге, и я залез на последнюю багажную полку. Так до Озёрного и поспал.
Никто не ведал куда нас везут, но выйдя из поезда (кажется его название "карусель") и услышав сквозь туман рёв двигателей самолёта мы поняли, что пешком мы дальше не пойдём…
На территории аэродрома нам сделали перекличку и поделили на две больших группы (может и больше). Затем в Ту-154, взлёт и... "Поехали!" Никто не знал куда летим, но когда самолёт выровнялся и лёг на курс по солнцу я понял, что летим на запад.
Почему я рассказываю такие мелочи? Причина одна: в это время нашей стране надо было много пушечного мяса для Афгана, и никто даже не сомневался, что нас отправят именно туда. Многие вздохнули, узнав об обратном, и дальше были только догадки: Польша или ГДР?
Приземление, ГДР, пересыльный пункт (Франкфурт на Одере... или Майне?), опять нары, сухпай, какой-то капитан подзывает к себе новобранцев и просит хлопками в ладоши повторять за ним ритм. Кажется я ему "понравился", спросил фамилию, военный билет... Вот таким образом я прошёл отбор на п/п 24382.
Карантин в 2-ой роте, присяга, политические и спецзанятия, отбор по взводам. Первая "встреча" со своим боевым постом вспоминается как белый день. Это была обычная учебная тревога в роте, оружейка, полная экипировка с вещмешками (сухпай, ОЗК, противогаз), построение, команда "Бегом, марш!"
Прибежали, перекличка, "погружение"... "Вот это дверь! Тон 2-3 весит! Опять дверь, но полегче... Блин, сквозняки то! Герметизация..." Первые впечатления описать можно так: " Как тут можно служить? Это же подлодка почти!"
Построение возле дежурного по связи, краткий инструктаж и марш по постам. "Куда идти, то?" - спрашиваю у майора. "Куда приписали? Асушник? На "шнур", мать твою!"
«Послать то можно, но посоветовать они точно не умеют..."- и с этими мыслями я куда-то пошёл, встретив по коридору доброго прапора, указавшего повороты и ступени. Как оказалось потом, это был прапорщик Цьорох, земляк, львовянин, да к тому же мой непосредственный начальник на узле.
Дошёл по указателям в коридорах, но странно, что на дверях таблички типа "Шнур" или "АСУ" я не увидел, решил просто открыть дверь. За столом сидел ефрейтор (кажеться припоминаю фамилию - Воробьёв), с заспанной физиономией и совсем другой форме: лёгкая подземка, носки и сандали. "Ты штоли Козак будешь? Откуда родом, салага? Закрой дверь, чё в пороге застрял! Да сыми ты эту шинель, а то спотеешь... Короче, я в парашу, ничего не трогай, кнопок не тыкать! Щас буду..."
Это "щас" длилось около 15-20 минут. Это были долгих 15 минут, я успел осмотреть помещение 6х4, стойки, технику, пимпочки, надписи. По началу было просто интересно, но интересней стало, когда вернулся "дед-воробей":
"Ты чё сапогами весь пол порисовал! Ты чё, обурел?"- и действительно линолиумный пол, натёртый до блеска, красовался чёрными полосами от моих сапог.
Делать нечего, тряпка и какая то паста в моих руках удаляли мои следы. Долго нас не держали, наверное несколько часов. За это время, кроме уборки пола, Воробьёв ознакомил вкратце о смысле дежурства на "Шнуре", ответственности и о "тяжёлой дедовской жизни»
Его речь прервала команда дежурного по громкоговорящей связи :"Внимание всем постам! Отбой тревоги! Построение новобранцев возле дежурного по связи в полной экипировке!"
Делать нечего, конец войне - так конец. На часах "вечерело". На пост пришёл сменщик "воробья" Лагунов Сергей (прозвище "лагуна"). Его я видел ещё в роте, но то, что он "асушник" и "шнурок" я не знал. Вот так и встретились "дед","черпак" и "чайник" вместе на боевом посту.
Такая встреча была частой, пока я проходил стажировку. Потом "воробей" почаще залетал в наряд по роте/столовой, отрабатывал "дембельский акорд" и меня соответственно запустили в полноценное дежурство.
Служба на "Шнуре" была интересной для меня. До армии я интересовался радиоэлектроникой, собирал разные схемки, усилители звука. Поэтому "шнур" для меня - это продолжение гражданки в какой то мере.
Прапорщики из АСУ, увидев мои способности, перебросили ответственность за исправность блоков, паяльник стал моим другом. Да кстати: все визуальные и скрытые приспособления отслеживания наличия связи между узлами для оперативного дежурного и дежурному по связи делались нами, асушниками, а точней мной и командным составом АСУ.
Я не кичусь этим, просто до меня все "шнурки" не понимали азбуки радиоэлектроники, я же был все лишь фанатом и самоучкой. По этой причине мне предлагали остаться в сверчки, но я не использовал это предложение.
По нарядах нас, "асушников" бросали редко, потому как мало нас было, а заменить некем. Старшина то и дело ссорился с моими "прапорами", мол все в наряд ходят а мы "лафу ловим". И в правду, к нарядам мы не привыкшие и каждый наряд был не в кайф. Хотелось домой...
А домой мне удалось попасть за полгода до дембеля. Это звучит смешно, но мне, как старшему отделения АСУ, не положено было присваивать звания больше чем ефрейтор, и по этому меня "наградили" отпуском. Это было 8 марта 1988 года... на самый Женский день!
Я приехал как подарок для своей матери, сестре и девушке.... 10 дней отпуска… как это мало! И зачем мне снова возвращаться? Но возвратиться пришлось таки.
Правда служба уже мёдом не казалась: в статусе "дедушки" меня чаще бросали в наряды, грузить уголёк, в прачечную в Рагун - помогать немкам стирать, отжимать наше бельё. Житуха уже была не та, да и "черпаки" с "чайниками" наступали на мозоли…»
Вспомнил свою службу в ГСВГ камрад Петрович. вч пп 24382 ЗКП главнокомандующего ГСВГ. Узел связи РЕДУТ. Möhlau.
Если Вам интересны мои публикации, поставьте палец вверх и подпишитесь на мой канал. Читайте остальные рассказы, кликнув на название блога "Служба в армии". Высылайте свои произведения. Спасибо всем за внимание!
