Автор: Wizard Drives Spaceship
Алекс вышел на охоту.
Это была его уже ставшая традицией шалость: раз в неделю, ночью, в пустынном университете, пройтись от лаборатории до библиотеки. И выманить оттуда души. Заблудшие. А как их еще называть?
Администрация студентов поддерживала: сиди хоть до утра за книжками, главное – не шуми. Алекс знать об этом не знал, пока у автомата с кофе с таким не столкнулся. Пел себе песенку, скармливал машине монетки, и, как из ниоткуда, – некто с горой книжек. Чуть не поседел.
Как и студент. Так что план созрел быстро. Алекс хромал и ходил с тростью. И если с нее снять резиновый набалдашник, стук будет слышен на три этажа. И вот, сидишь ты в полночь один в библиотеке, совершенно ошалевший, за учебниками, и тут… тук-тук, тук-тук. Тук-тук-тук! Открывай! Тук-тук-тук!
Рванешь в страхе в темный коридор, а там – никого. Лишь шевелятся во мраке листья пальмы в горшке, отбрасывая зловещие тени на стены. И нечто тихо шипит, будто затаившись для рывка во тьме.
Обычно после этого студент пулей уносился к лифтам под нецензурную брань. Давно пора! Ученье – свет, но, знаете ли, в меру. И Алекс искренне считал, что помогает людям.
По кампусам пошел слух: в здании призрак. И не кого-нибудь, а бывшего ректора. Говорили, инфаркт. Прямо на рабочем месте. Работа нервная… вот и стучит теперь его сердце. Тук-тук. Тук-тук. Алекса все это забавляло и скрашивало рабочий процесс.
А как еще развлекаться младшему лаборанту? Моешь пробирки, сортируешь халаты. Все. И если бы не свободный график и отменная столовая, Алекса бы здесь уже не было.
Ночью работалось хорошо. Он бродил по коридорам; слушал музыку, жарил на спиртовке сосиски. Сторож все ему прощал за планшет с интернетом. Но когда обошел все, от цоколя до темных лекционных, время искать новые приключения.
Любопытно быть персонажем страшной сказки. Когда сам, можно так сказать, злодей. И кто сегодня встретится «призраку ректора»?
Он так увлекся, что не заметил, как сбоку замигало табло лифта. Дрогнули двери, и тьму разрезала полоска света. Чтоб его! До пальмы далеко, за стендами не спрячешься… ну, что ж. Алекс аккуратно спрятал трость за спину.
Кто там? Вот это номер: личность в синем хирургическом халате. И, если бы дело было не в медвузе, Алекса, пожалуй, хватил бы удар. Ну, за что боролся…
Двери лифта поползли обратно, сдавливая свет. Алекс сделал шаг назад. И что за юморист ходит среди ночи в таком виде?
Впрочем, он никуда не побежал. Нашел на стене выключатель: замигали люминесцентные лампы. И на всякий случай перехватил трость поудобнее. Мало ли, кто по коридорам шатается.
– Доброй ночи!
Может, профессор? Старик, но крепкий. Жилистые руки в татуировках, лысый острый череп. Выжидательный взгляд. Да уж. Здорово! Будет, что рассказать сторожу.
– Доброй. Я пришел на стук…
Надо же, какой спокойный. Будто он каждый день слышит подозрительные звуки.
– …тебя-то я и ищу.
– Правда? – пересохло в горле у Алекса. – А зачем?
Че-е-ерт... Наверняка он имел в виду привидение. Что ж, попался. И если это ответный ход администрации призраку, то ход отличный.
– Меня зовут Эд. Заведующий моргом.
Прелестное начало.
– Я Алекс, лаборант. Ну, так чего вы хотели?
Грубо, конечно: поймали с поличным, из такого не выкрутишься. Ясно все, как дважды два.
И не сиделось же ему в своей берлоге! Морг – через три корпуса. Минут пятнадцать по подземным переходам. Алекс там со сторожем смотрел первокурсников. Делали ставки, кто из морга выйдет сам, а кто по стеночке с ваткой нашатыря.
– Ищу живую душу. Поможешь мне сегодня в морге, призрак? В долгу, как говорится, не останусь.
Эд, Эд… что-то знакомое... а, точно! Это же Эд. Эд-который-не-остается-ночью-в-морге-один, всезнайка Эд, Волшебная голова, студенческая притча во языцех. Ну и ну!
Даже Алекс о нем слышал. То по курсовой что дельное скажет, то научит делать шов. Но только за ночную помощь в морге. И вот этот факт был, по Алексу, жгучий. Здесь пахло секретом. А он секреты любил. И, может быть, в связи с удачным стечением обстоятельств…
Стоп.
– Кто, я?! В морге?!
Тут удивился Эд. Немудрено: отбоя от желающих у него не было.
– А где ваши толпы страждущих знаний?
– Едут домой. Оба дрогнули. Прямо напасть какая-то. Выручай.
– Сочувствую, Эд. Не везет вам сегодня. Я, знаете ли, не студент. И не медик вовсе. Но нужно ли это, чтобы мыть пробирки? Хотя вот знаете... Пожалуй, скоро будет нужно. Современная жизнь…
– Алекс, – перебил Эд, – мне, в сущности, все равно. Ты мне для вскрытия не нужен.
Отлично прозвучало, Эд!
– Как видишь, человек я пожилой. И выдержка уже не та, и ночью в сон клонит. Беседа, Алекс. Мне нужна беседа.
– Правда?
Ну-у-у… секрет, скажем так, кислый.
– А ты что думал? Что я черный маг, как пошутить любят?
Хотелось бы знать, почему. И что мешает старику включить ноутбук с фильмом. Нет, вряд ли все так просто.
– Так это что, не шутка? Вы серьезно? Могу вам весь пол заблевать.
– Что ж, риски я беру на себя. Думай. Ты вроде не пугливый. Посидишь в углу на диване, а хочешь, вскрытие посмотришь. Опыт, конечно, специфический. Зато что вспомнить будет. Печенье есть, чай хороший заварим. Не дрейфь.
Только сегодня ночью: предложение мечты! Все включено: напитки, питание, вскрытие. Эд, конечно, ненормальный. Но чертовски прав. Такое ведь раз в жизни бывает. А что стоит на кону? Обморок? Какая мелочь…
Тут Алекс не совсем к месту вспомнил сказку про пряничный домик. Аналогия, конечно, так себе, но почему-то мысли к ней упорно возвращались. Заходи к нам, мальчик, в морг. Там будет все как ты любишь: приключения, адреналин, чай. А потом мы тебя зажарим и съедим.
Алекс помотал головой.
А что, если в пряничный домик заглянет не мальчик, а, скажем, серый и зубастый волк? Кто тогда кого съест? Эта мысль его заворожила.
– Ну?
– Ладно, я с вами. Только есть условие. Но оно вам понравится.
– Слушаю.
– Вы мне скажете честно, почему не остаетесь ночью в морге один, – Алекс сказал, как отрезал.
Полминуты они смотрели друг другу в глаза. Глаза у Эда были холодные, серо-голубые, колючие. Еще немного, и Алекс отвел бы взгляд, но тут Эд усмехнулся, разряжая обстановку. Эх, не пожалеть бы потом…
– И почему это должно мне нравиться?
– А вы мне скажете об этом на рассвете. До этого я с потрохами ваш. Конечно же, никто об этом не узнает. И о призраке ректора тоже. Идет?
Эд хохотнул:
– А ты не промах. По рукам.
Алекс с шумом вдохнул воздух. О, этот сладкий аромат загадок...
– По рукам. Я догоню.
Разошлись.
Собрался быстро: сгреб вещи в рюкзак, завернул в пакет пирожки. Не для себя, а для Эда. Надо же проверить слухи, что патанатомы обедают в морге. Да и вообще. Проверить старика на прочность.
В цоколе, как всегда, откуда-то дуло: шевелились обрезки клейкой ленты на потолке. Фонари на стенах из разбитого светлого кафеля тускло мигали, вокруг них вяло собирались мошки. Пахло въевшейся сыростью.
Отличный выйдет фоторепортаж. «Дорога в морг». Или же «Дорога в ад»? Зарядка телефона мигала на пяти процентах, но Алекс все-таки нащелкал снимков. Ржавые каталки, хлам, костыли. Старые стенды с растекшимися схемами операций. Учебный манекен с разрезами полостей…
Настроение было отличное. Вот идет он, Красная толстовка… Алекс посмотрел на пирожки и рассмеялся. А в морге, конечно же, Эд с большими зубами.
И почему сегодня ему чудятся сюжеты страшных сказок? Эта история – обыкновенная и бытовая. Ну, может, необыкновенная. Но бытовая. А Эд – это просто Эд. Не какой-нибудь оборотень.
Вот тут Алекс и понял: шутки шутками, а Эда он вживую никогда не видел. До сегодняшней ночи. Глупости, он же старик… крепкий такой старик со скальпелем и клещами.
А вот и морг. И в морге – Эд. А может быть, серый волк. Х-ха… Алекс мялся перед входом. Занятно представлять, что ты в страшной сказке. Другое дело, если…
– Это ты, лаборант? Заходи!
– Эд, – хрипло позвал Алекс. – Можете выйти? И захватите бейдж. Или паспорт. А то мы раньше не встречались.
– А?
– Я в жизни вас до этого не видел, говорю!
За дверью раскатился хохот.
– Ты что, решил, что я маньяк?
– В вашем корпусе даже сторожа нет!
– Хорошо. Ты меня раскусил. Настоящий Эд в холодильнике. Ладно, ладно... не ори. Покажу.
Эд вышел: кроме халата, он был в резиновом фартуке, хирургических перчатках и шапочке. Совсем не страшный, раскрасневшийся со смеху.
– Ну, ты меня развеселил, малец. Я даже рад, что так вышло. Паспорт смотри.
– Ага, – буркнул Алекс. – Спасибо.
Может ли что-то быть хуже подобного унижения? А еще считал себя смельчаком. Но на деле вышло, что своя шкура дороже.
Они зашли внутрь: Эд – посмеиваясь, Алекс – опустив голову с горящими щеками. Дурацкая история. Нашел, над чем потешаться. Гадкий старикан. В его возрасте дома сидеть надо. С внуками. То есть, с прав… какой-какой там у него по паспорту год? Та-ак… так… ну-ка…
Стоп. Алекс нахмурился. Такого быть не может. У него что, ум за разум заходит? Или Эду воистину сто тринадцать? Но люди столько не живут. И уж тем более так бодро не бегают.
Пора завязывать с паранойей. И вообще, внимательнее быть, а не цифры в голове путать.
– В шкафу бери халат, бахилы. Вещи оставляй в подсобке. Там можешь чай поставить, есть печенье. Разберешься. По лестнице налево не спускайся. Направо – секционная, я буду там. Жду.
Пахло моющими средствами. Было очень чисто и тихо. Тишина, но с ноткой затаенного нерва. Как в больницах по ночам. Алекс пожал плечами. Халат так халат. Подлецу все к лицу.
Какой уж там чай. Когда загадки, тайны, авантюры! Направо пойдешь, Эда найдешь. Налево пойдешь… а что же налево? Хранилище мертвых? Для чего тогда секционная?
Любопытно, любопытно.
И как прикажете спать, не узнав? Алекс сделал ставку на трупы. Много трупов. Иначе зачем бы Эд просил не ходить? Лежат там они, пожалуй, на полках. Замотанные в белые саваны. Ух-х! Ну, ничего. Знал, на что шел. Одним глазком можно. Ничего страшного. Не вакханалия же там мертвецов.
По полутемной лестнице спустился вниз. Потянуло чем-то скверным. Он с усилием открыл тяжелую дверь и зашел внутрь – и тотчас же согнулся от тошнотворного запаха. Господи! Нечеловеческий смрад. Алекс, зажав нос, отчаянно моргал опухшими глазами. Наверное, так пахло бы в аду. Остро, едко, гнилостно-сладко. Если бы ад где-нибудь был.
По металлическим стеллажам до потолка стояли органы в банках. Впереди манили взор обшарпанные ванны с деревянными крышками. Алекс несколько секунд стоял, гипнотизируя их взглядом, а потом сделал шаг вперед. Кого-то здесь точно погубит любопытство. Но как же, чтоб его, спать, если…
В ванне плавал иссеченный разрезами труп: тело было неестественного цвета, будто маринованное в чем-то. Алекс резко захлопнул крышку и попятился назад. Выскочил в коридор, проклиная Эда, и с разбегу залетел в секционную. Сердце билось часто, тугой ком скрутился в животе.
– От тебя формалином воняет, – сказал Эд и захохотал. – Господи! Ну как знал, что ты туда сунешься. Ты что, сказку про синюю бороду не читал?
Кажется, он от души развлекался. Впрочем, как еще развлекаться старшему патологоанатому? Сам виноват, что купился. От злости Алекс стиснул зубы.
Отчаянно хотелось уесть Эда. Но как? Этот черт на своей территории. Перед глазами вновь встало тело из ванны: пергаментно-желтое, рассеченное почти пополам. Алекс отер со лба холодный пот и прислонился к косяку.
– В формалине мы храним учебные материалы. Не паникуй. Ну, все в порядке?
Тут Алекс в очень крепких выражениях донес до Эда свое мнение по этому поводу.
– Стало быть, в порядке. Чудно.
И кем он себя возомнил?
– Играете в протеже дьявола?
Эд бросил на него хлесткий взгляд:
– О, старина Эд для этого не нужен. Ты прекрасно справляешься сам.
Как-то горько сказал. Едко. Но будто не ему вовсе. Не вконец еще озверел старик. И Алекс передумал ввязываться в ругань.
В секционной было стерильно. Не в смысле чистоты, хотя на этот счет волноваться не приходилось. Просто, вопреки ожиданиям Алекса, кроме трупа там ничего яркого не было. Белые стены, белый кафельный пол, хромированные столы и холодильники. И то ли формалин забил его обоняние, то ли здесь и правда пахло терпимо.
Тихо урчало радио с песнями шестидесятых. Эд молча осматривал лежащее на столе тело. Мужчина средних лет, бескровный, будто восковой. Как мертвец в гробу. Разве что голый.
– Что с ним случилось?
– Умер в больнице. Хочешь знать диагноз?
– Да нет. Вот странно, что вы без ассистентов. Характер, – он не удержался, – тяжелый?
– Напомни мне, какая у тебя зарплата.
Алекс рассмеялся.
– И что, часто тут вскрытия? Это же морг для студентов. Что? Я хочу правды, у меня, знаете ли, ум подвижный.
– Трупы у нас свежие, как и нужно для практики. А обычно с этим проблемы. Через дорогу больницу видел? Вот и пошевели своим подвижным умом, избавь меня от бюрократических баек.
– А-а-а…
– Чего ты там встал? Если хочешь смотреть вскрытие, возьми табурет и подойди ближе.
Эд уже приготовил скальпель. Алекс бросил взгляд на кювету с инструментами: там были молоточки и клещи, пила и лезвия разнообразных форм.
– Ближе.
– Бабушка-бабушка, а зачем тебе такая большая пила?
Эд улыбнулся.
– Это потому, что у меня морозильник маленький, Красная толстовка.
Алекс зажмурился от азарта и предвкушения. Вот это ночь. Будет, чем похвастаться друзьям! А что касаемо Эда…
– Кстати, бабушка. Не думали, что это я маньяк?
– Серьезно?
– Ну, вы мне паспорт показали. А кто такой я? Может быть, Алекс. А может быть, – он хихикнул, – серый волк.
– Да ты что!..
Алекс был взволнован и расхрабрился. Никакой тошноты. И никакого страха перед лежащим на столе трупом. Пусть Эд и снял с него скальп и взялся за пилу.
Паспорта не было. Как, впрочем, и бейджа. Сторож и так пропускал. Но упустить шанс взять Эда на слабо Алекс просто не мог.
– Не ты ли работаешь за еду?
– Что?!
– И маньяк с тростью у нас, помнится, один. Это ты.
– Да я тут просто знаменитость, – неловко пошутил Алекс. – Светило протирания пробирок.
Ну конечно. Ночной лаборант на четверть ставки с зарплатой талонами в столовую. И это столь занимательный факт, что об этом шепчутся на каждом углу. Только зашел в морг, а уже подвох на подвохе. Всезнайка Эд. Эд, Волшебная голова…
– Все-то вы знаете, Эд.
– Может быть. Да расслабься ты, парень. Лысый из отдела кадров поболтать любит. А я на память не жалуюсь.
Оставалось только завидовать: Алекс до сих пор путал имена других лаборантов.
– Слушайте, а вы не в курсе, что такое тортеллини? Меня девушка моя купить просила, – на ходу придумал Алекс.
– В круглосуточном ты вряд ли купишь итальянских пельменей. Зайди в бистро на Маяке. Не пожалеешь.
– Спасибо, Эд! А себе я первый мотоцикл присматриваю. Сузуки Бандит. Что скажете? У вас же, вроде, байкерское прошлое? Татуировки…
Татуировки у него были небайкерские: ловец снов, какие-то руны, глаз. Скорее старый хиппи. Алекс просто шел напролом.
– Скажу, что для новичка выбор так себе. И хватит меня проверять.
– Так, значит, это правда, – восхитился Алекс. – Волшебный Эд – любой ответ! А я-то думал, это просто слухи.
– Не приставай ко мне на эту тему, – отрезал Эд. – Я устал от своей так называемой славы. Это не я умнею, а молодежь глупеет. Больше читать надо.
Он взялся за долото и отделил кусок черепа. Зрелище открытого мозга впечатляло. Алекс постучал себе по голове. Эд глянул на него искоса.
– Да так, проверяю. Каково будет. Когда меня пилить станут. И все пойдет наружу. А потом – обратно. Всмятку. Знаете, чему я рад? Не зря я в завещании о кремации написал. А что предпочитаете вы?
Эда, видимо, такое впечатлило: он на секунду оторвался от работы.
– Тебе хоть двадцать-то есть?
– Почти. Но я предприимчивый малый. На два шага вперед думаю.
Эд фыркнул.
– Смейтесь, смейтесь. Это только начало, а так меня ждет большой бизнес. А может, в фильмах буду сниматься. Но вы еще услышите о том, кто мыл пробирки. А вам сколько лет?
Такую возможность грех упускать. Пожалуйста, Эд, скажи, что тебе сто трина… нет, Эд, не говори. Алекс сам запутался в том, чего хочет. Странная смесь из тревоги и надежды овладела им.
– Восемьдесят три.
– Восемьдесят три?!
Он что, пьет кровь девственниц по ночам? Алекс думал, он на тридцать лет моложе. Эд усмехнулся:
– Нет у меня завещания.
– Но как же так? А вдруг инфаркт? Инсульт? Автобус?
– Умирать пока не собираюсь, – буднично ответил Эд. Сказал не хорохорясь: мол-де, посмотрите, я мужчина хоть куда, и мне до смерти далеко, – а просто констатируя факт.
Быть может, в морге люди равнодушнее относятся к смерти. Стоит взять на заметку и ходить сюда чаще. Но каков Эд!..
– Тебе б направить любопытство в правильное русло, и будет большой толк. В твоем возрасте я тоже маялся, крутился. Хотел перепробовать все...
Алекс так удивился, что и спорить не стал о том, как кому жить. Мало кто говорил, что из него может выйти толк. Еще и большой. И, несмотря на то, что глаза у Эда были холодные, Алекс невольно ощутил к нему прилив расположения.
А тот был, кажется, доволен. Может, в морге по ночам ему было скучно. А может, нравилось смотреть за реакцией других. Выдержка уже на, как же. В сон его клонит, как же. Сидит себе свежий, как огурчик, и крепкий, как бык. Ходячая энциклопедия. Восемьдесят три ему.
Разговорились о старых рок-группах, потравили байки. Чего только стоил рассказ Эда про Вудсток шестьдесят девятого! Сочный, как летняя трава, и отчаянно лихой. Как Алекс и любил.
Но ему вдруг стало ужасно неловко. Неловко перед трупом, который мирно лежал с разрезанной грудью и полотенчиком на голове, прикрывающим трепанированный череп. Эй, эй, а как же я, будто говорил он. Ничего, что я всего этого лишен? Имейте уважение! Как можно болтать о неважном, когда вы живы, а я – мертв? Алекс обгрыз ноготь, искоса поглядывая на труп.
– Не о тех вещах ты волнуешься, – проницательно сказал Эд. – Не обидеть мертвеца просто – уважай то, что у него осталось. Тело. А что касается слов, подумай лучше о живых.
– Кстати, о живых. Лихо вы тут со скальпелем... а вас когда-нибудь резали?
– Нет.
– А меня да. И я думаю: кто придумал байки про свет в конце тоннеля? Все же просто: хирургические лампы. Над головой. Даже если ты отключился, они все равно как-то врезаются. Все же очевидно. Что скажете?
– Ничего. Не любитель я теории строить.
Да ладно, ему что, не интересно? Обычно эта тема у Алекса шла на ура.
– А больничная еда? Ну почему каждый день кефир? Я лучше съем кусок помидора. А супы! Упаси вас господь! Вам оно как?
– Не имею понятия, я… – на автомате ответил Эд и осекся. – Ага. У нашего-то друга цирроз. Погляди.
Алекс покосился на печень. Вообще-то он хотел раскачать мысль о смерти, но узнал кое-что более интересное. Этот старый черт что, в больнице никогда не лежал? Неплохо, Эд. Неплохо.
– Витаминов не хватает. Солнца не хватает. Экология – просто триллер. А у вас тут вообще трупы. Работа вредная. А вы прямо бык. Богатырище.
– Зарядку делаю, – невозмутимо сказал Эд. – А еще кефир пью. Каждый день.
Х-ха! И не краснеет. Эх, раскусить бы его.
– Кстати, о еде, – озарило Алекса. – Я перекушу, можно? С пяти часов не ел.
Эд посмотрел на разрезанную печень, на Алекса и обратно:
– Ну иди, выпендрежник.
Подумать только: он поверил. Но что еще он мог предположить? Что лаборант пойдет бесстыдно рыться по чужим вещам в поисках ответов на вопросы?
Алекс вышел в коридор и шустро проскользнул в подсобку. Так. В мусорном ведре – куриные кости и остатки макарон. В холодильнике лимонад, пельмени, засушенные огурцы. И никакого кефира. Обычный холостяцкий рацион.
На столе – пачка сигарет и крекеры. Стопка свежих медицинских изданий в углу. Молодец старик, развивается. Правду сказал. Алекс открыл платяной шкаф, и его едва не завалило журналами. Ничего себе! Читает много. Не поспоришь.
Он прошвырнулся по ящикам тумбы. Блинчик пуэра, кофе, соль. Негусто. Что еще? Поделки? На скрученных веточках нанизаны камешки. У Алекса в детстве был похожий. Куриный бог. Кажется, такие редко встречаются. Ну и что? Старик любит читать и коллекционирует камешки. И это все? Ничего леденящего кровь? Никаких секретов фантастической памяти и удивительного здоровья?
А что у него в карманах? Скрипнула дверь. Алекс подпрыгнул и схватил в зубы печенье.
– Ну? – заглянул внутрь Эд. – Как дела?
– Чудно. Сейчас доем и приду.
– Ладно, – Эд облокотился на проем и, кажется, уходить не собирался. Пришлось есть крекер под его испытующим взглядом. Алекс жевал, не чувствуя вкуса. Особенно остро вспомнился спертый запах в секции с бассейнами. Ледяной пот выступил на спине.
Что ж. За все нужно платить. И за свое любопытство – тоже.
– Я вижу, ты тут освоился, – сказал Эд и хлопнул его по плечу. – Нервы у тебя что надо. Идем.
Алекс шел по коридору за Эдом и не мог уловить, что с ним не так. Глаза цвета льда. Мирные, сладкие речи. Словно он дружелюбный волк, слопавший бабушку. А чего он хочет теперь – получить на ужин закуску или подружиться с ней, Алекс понять не мог.
В секционной хрипело помехами радио. Алекс хотел подкрутить: только протянул руку, как приемник заиграл битлов. Странно. Бывает.
Он посмотрел на труп. Органы были извлечены единым комплексом и лежали на нижней части тела. Не верилось, что и в нем все так же, все слажено, все работает, как у этого парня раньше. Алекс приложил ладонь к груди и ощутил биение сердца: настоящее чудо.
– Мне на самом деле интересно, Эд: как вы к моргу пришли?
– По Абрикосовой улице, а до этого – по бульвару.
– Эд, ну Эд. Молодежь тут хочет вдохновиться.
– Жил-был парень. Учился на медика и сделал выбор в пользу патологической анатомии. Все. Отстань.
– И жил он долго и счастливо?
Эд промолчал. Алекс заерзал на табуретке.
– Давно работаете в морге?
– Достаточно для того, чтобы вскрыть кучу наглых болтливых юнцов.
Алекс прикусил язык. Когда тебе так прямо намекают, надо бы уже и заткнуться. Видимо, для старика больная тема. Его заворожило угловатое лицо Эда: пролегшие морщины, нахмуренные брови, умный и усталый взгляд. Следы нелегкой и насыщенной жизни. Почему, ну почему нельзя уметь читать мысли?
– Вы хотели бы сверхспособность? По мне так самая отвязная – чужие мысли читать. Вот я бы стал экстрасенсом и взошел как звезда мистической сцены. Каково?
Эд отрезал кусочек от какого-то органа и положил образец в металлическую кювету.
– А потом? Человеку свойственно хотеть большего. Будешь сидеть в бункере на опытах, или тебя пристрелят, потому что проколешься. А ты обязательно проколешься.
Алекс снисходительно улыбнулся: старый человек, что с него взять. Как всегда, с мыслями о заговорах, правительственных экспериментах и на ноте пессимизма. Уж он-то таким в старости не будет.
– Будешь, Алекс, будешь. Я тоже в твоем возрасте все знал. Не делай такие глаза. У тебя все на лице написано.
– Впечатляет! И знаете, что? У вас уже есть сверхспособность. И все-то вы знаете. И все-то вы можете. И все-то вы подмечаете. Начитанный, жесткий, уверенный. Идеальный патологоанатом!
– Что ты сказал?
У Эда дрогнула рука: он отложил скальпель, чтобы утереть салфеткой пот со лба. Но разве здесь было жарко?
– Я сказал, что вы…
– Проехали.
Эд поглядел на настенные часы. Развернулся к столу и включил радио громче. Атмосфера изменилась. Старик молча резал распластанный труп. Он больше не старался казаться дружелюбным, он был чем-то угнетен, и присутствие Алекса его явно тяготило. Тот перебирал в голове темы для разговора, но никак не решался начать. Болтать о бытовом не хотелось. А за расспросы о морге Эд мог его и прогнать.
Все было как-то не так. Алекс не мог выразить, что именно, но чуял: странные дела творятся. Эта случайная встреча. Эти страшные сказки в голове. Напряженная поза Эда. Будто он мучительно ждал чего-то. Было беспокойно. С отвратительным скрипом заработал настенный вентилятор.
Что ж, не первый и не последний раз его, Алекса, пошлют к черту. Зато он не жалел о том, чего не сделал. Всезнайка Эд… черный маг Эд…
– Вы, наверное, тут насмотрелись ужасов. Люди жуткие вещи друг с другом творят…
Эд смотрел на него в упор. Алекс беспечно болтал ногой и с большим интересом рассматривал органы. Всего лишь глупый девятнадцатилетний паренек без чувства такта. Что с него взять? Плечи Эда опустились и расслабились. Алекс затаил в уголках губ улыбку.
– Всякое было. И не думай спрашивать про самый страшный случай. Оскомину набило.
– Как говорят, бояться надо живых?
– Да. Но я бы сказал – за живых.
– Вас кто-нибудь до чертиков пугал?
Эд долго молчал, будто погруженный в глубокие раздумья.
– Конечно, – наконец ответил он. – Я же человек. А что насчет тебя?
– А что насчет меня? Я серый волк, предупреждал же, – сказал Алекс, ужасно довольный собой.
Но Эд не улыбнулся в ответ, сгорбился. Внутри себя Алекс озадаченно присвистнул. Разговор не клеился. Пожалуй, стоило принять правила игры и дождаться рассвета. Тут он и узнает, что в морге ночью не так. По нему, с этим как раз все было в порядке. Не в порядке был Эд: и все возможные страхи, пожалуй, жили только в его голове. А может, он чуял что-то, недоступное простым людям.
И пока старик окончательно не послал его на все стороны света, Алекс пошел ва-банк:
– Знаете, я много думал о чудесных вещах в жизни. О странных, необычных вещах. С кем они случаются? И почему? И вы правы, Эд, вы сто тысяч раз правы. Нам всем хочется большего. Диковинных знаний, чудес, и пусть опасных! И разве их нельзя открыть для тех, кто искренне готов и не боится рисков?
Он сам наконец понял, чего хочет. Не страшных баек об оживших мертвецах, не историй из жизни, а простого практического знания. Почему Эд такой здоровый, такой умный, такой… другой. И – как стать таким же. Потому что если сильно-сильно зажмуриться и захотеть, магом не станешь. Нет. А вот случайно, стихийно, в самой неподходящей ситуации…
Алекс в волнении закусил костяшки пальцев. И пусть он десять раз черный маг. Такой шанс не упускают. Всем магам на пенсии нужен хороший, дерзкий ученик. Неспроста же они встретились. Ох, неспроста…
– Да ты, я вижу, восторженный. А я думал, реалист. И думаешь на два шага вперед. Мой тебе совет – направь энергию на дело. И не ищи того, чего нет.
Алекс сник. Последняя неуклюжая попытка добыть истину с треском провалилась. Он долго молчал, время от времени поглядывая на труп, будто тот мог с ним чем-то поделиться. Ну что ж. Завтра надо будет купить Эду пончиков в столовой. Игра еще не проиграна!
– А вы помните о нашем договоре? – начал Алекс. У Эда дрогнули плечи: он выронил из руки скальпель, и тот с лязгом прокатился по кафелю.
Алекс подпрыгнул на месте. Что он такого сказал? Всего лишь напомнил о том, что Эд обещал рассказать ему на рассвете. И, если история длинная, пора бы уже начинать.
– Так, – скрипуче сказал Эд, сжав губы в нитку. – Ну-ка, дружок, покажи мне свой бейдж.
К чему только Алекс ни был готов! К брюзжанию, критике и даже к изгнанию прочь за свою надоедливость. Но только не к этому.
– Может, я не расслы…
– Ты все слышал. Давай сюда бейдж.
– Мы с вами третий час болтаем, Эд, вы чего?
– Считай, что нервы у меня расшалились. Просто покажи бейдж. Или с этим проблемы?
Алекс хотел было пошутить про то, что настоящий лаборант остался в ваннах с формалином, но вовремя остановился. Эду явно было не до шуток. Он тяжело дышал. Он не играл, не проверял его на прочность и не пытался испугать. Он будто действительно стал бояться чего-то. Кого-то.
– У меня нет, – признался Алекс после тягостных секунд тишины. – Виноват. Я только карточку на вход беру, хотите, покажу? Правда, она не именная, зато университетская. Да ладно вам, Эд. Вы же сами сказали: лаборант с тростью у нас только один, работает на четверть ставки, за еду…
Да что на него нашло? Заработался, что ли?
Эд рывком поднялся со стула. Алекс нервно сглотнул. Трудно оставаться равнодушным, когда твой напарник вдруг стал вести себя дико и рядом с ним – куча очень острых предметов.
Вот так и происходят кошмарные события. Случайно, стихийно. А потом люди будут гадать, за что патологоанатом бросился на лаборанта с хирургической пилой. Эд, наверное, болен. А он, Алекс, его спровоцировал. Потому что не смог вовремя заткнуться.
– Сторожа нашего корпуса зовут Миха, а у ректора фамилия Розенбаум, – больше, как назло, ничего на ум не приходило. Надо было днем на работу ходить…
– У тебя есть телефон сторожа?
Алекс кивнул.
– Позвони, – сказал Эд. – По видеосвязи.
Хороший вариант! И как он сам не догадался? Теперь можно и выдохнуть. Сейчас-то старик успокоится. Алекс достал телефон из кармана и нажал на разблокировку. Сердце ухнуло вниз.
– Т-телефон сел, – сквозь зубы выдавил он. Контроль ситуации необратимо ускользал из рук. Какая глупая, дикая ситуация. Какая глупость…
– Удачно. И как ты докажешь, что Алекс?
Да за кого он его принимает? Трупов пересмотрел? Вот же странный дед с расшатанной психикой и паранойей. И если он по правде черный маг, то дела совсем плохи.
Эд стоял, скрестив руки на груди. Ждал ответа. Ход был за Алексом. Его мысли метались, хаотично скакали, прыгали.
«Чтоб тебя, – в сердцах выругался он про себя. – Я – Алекс! Не верите, что это я? Хорошо. Психиатр вам в помощь. А с меня довольно, я – ухожу…»
Кажется, все будут рады такому раскладу. И пусть с ними, с секретами. Не все ответы стоят больших рисков. Пора делать ноги из этого гиблого места.
Он почти решился, когда в душе шевельнулось гадкое, приятное чувство. А Эд-то на крючке. Попался. Повелся. Тот самый Эд с чуть поехавшей крышей, который, вероятно, колдун. Тот самый Эд, который, кажется, из них двоих боится больше. Тот самый Эд, который с равнодушием отправил его к ваннам с формалином. Тот самый хитрый Эд, который мог бы так схитрить, чтоб Алекс добровольно двинулся из морга до рассвета. Тот самый Эд, у которого скелетов в шкафу так много, что они хрустят, наваленные друг на друга. И он не хочет, чтобы кто-то знал его тайны.
И Алекс сам не мог понять, какая чертова сила сказала его языком:
– Давно не виделись, Эд.
У старика осунулось лицо, посерело. Он стоял недвижимый, молчаливый, с мучительно сжатым ртом, низко опустив голову. Несколько секунд Алекс с любопытством смотрел, а потом аккуратно оттолкнул кедом скальпель и подошел ближе. Вот бисеринки пота на лбу Эда, спазматически исказившееся лицо, сжатые кулаки, тяжелое, сиплое дыхание…
И что такое магия? Возможность изменять реальность? Прогнуть ее, исказить? Что ж, тогда это – именно она. И кто ее сотворил?
Прекрасный, чудный, упоительный миг. И если двинуться глубже, острее, качнуть мир изо всех сил, то кто знает, что ждет его впереди? Какие чудеса? Какие авантюры? Может быть, он даже станет тем, за кого его принимал Эд? Х-ха...
Ему вдруг привиделось, что в комнате кто-то третий: хищный, изящный, злой. Алекс бросил быстрый взгляд в сторону. Ему стало страшно до тошноты, и испугался он отнюдь не Эда.
Все встало на свои места. Здесь больше никого не было. Это он стоял рядом с Эдом, это он отражался в зеркале, это был именно он. Тот, кто до сих пор не понимал ничего, что здесь происходило. Тот, кто вслепую ходил по краю в беспечной вере, что держит все в своих руках.
И если это страшная сказка и он чертов волк, слопавший бабушку, то следующий шаг по сценарию – съесть с потрохами внучку. Несколько секунд он стоял, замерев, не мигая, в липких оковах страха. А потом расправил плечи.
«К бесам такой сценарий! И если уж это – страшная сказка, лучше стану сам себе дровосеком».
Безотчетно, будто по-звериному, он чуял: на попятную идти нельзя. Глаза у Эда были темные, с огромными зрачками. И если уж признал монстра, глупо делать вид, что он вдруг исчез.
– Эд. Ты меня раскусил. Теперь ты выбираешь, как быть дальше.
– Да что ты. Думаешь, что я тебе поверю?
Заговорил. Алекс с облегчением выдохнул. Пришло время изгонять монстра.
– Решать тебе. Могу уйти. И больше я тебя не потревожу.
– Конечно, я хочу, чтоб ты убрался. Видит бог, как хочу. И забери свой чертов договор обратно. Мне надоело столько жить и столько знать. Мне надоели эти тихие трупы с подвохом. Я выбираю? Что ж. Тогда я выбираю это. Не идеальный патологоанатом Эд. Просто Эд. И назови свою цену, демон. Хватит юлить. Что ты возьмешь взамен?
Алекс отдернулся. Волосы встали дыбом, в глазах потемнело. Так вот кем его считает Эд? О, лучше бы он этого не знал. Что с ним случилось? В каких фантазиях он напридумывал себе такого? А если…
– Ничего. Ничего…
На большее его не хватило. Мир будто размылся вокруг, исказился. И он больше не мог заставить себя находиться здесь. Как в тумане он схватил вещи и выбежал в коридор.
Вот и скелеты в шкафу. Доволен? Очень хотел тайн? Получил, что хотел?
Трясущимися руками он приложил карточку к считывателю. Двери корпуса распахнулись в прохладное сизое утро. Ну зачем он ввязался не в свое дело? Алекса затрясло. Вдох. Выдох. Вдох…
Вокруг не было ни души. Еще бы. В такой час. А Алексу до зубовного скрежета нужен был кто-то живой и нормальный. Человек. И больше никаких тайн, разговорчиков и жутких совпадений, больше никаких кошмаров, остервенело лезших в реальность. Пусть морг и чокнутый Эд останутся позади, и больше он туда никогда не вернется!
Он поковылял вперед по направлению к круглосуточному. Со всех сторон была тьма в дыме тумана. В сизом мареве виднелись лишь размытые формы кустов и деревьев. Он заблудился. Чуть не взвыл. С третьей попытки вышел.
Костер эмоций постепенно догорал. У Эда просто сдали нервы. Так бывает, когда больше общаешься с мертвыми, чем с живыми. Ничего из ряда вон жуткого не произошло. Это просто цепь очень-очень больших совпадений. Но ведь кто-то в лотерею миллионы выигрывает. А кто-то разбивается на самолете. Вот и он случайно напомнил Эду кого-то. А Эд, в свою очередь, случайно принял этого кого-то за посланника ада. Бывает и такое...
Алекс ввалился в супермаркет. Звон входного колокольчика кольнул по раздраженным нервам. Зато сейчас он купит газировку и разговорит кассира. Не превратился же он за эту ночь в демона ада. Х-ха…
– Эй, ты! Чтоб тебя! Проваливай отсюда! – прикрикнул на него побледневший охранник. Алекс в ужасе попятился к выходу. У него что, рога выросли?
Только когда он вышел из магазина и прислонился к стене, чтобы отдышаться и успокоиться, то понял, что все еще в синем хирургическом халате. Со злобой он снял его и швырнул в урну.
Охранник через стекло показал ему угрожающий жест. Алексу было все равно. Тот всего лишь испугался. Его можно понять. Он всего лишь человек… человек…
Быстрее бы домой, в теплую ванну. А потом в уютную постель, с урчащим котом под боком. И забыть все это, как ночной кошмар. По расписанию через десять минут – первый утренний автобус. И Алекс быстро похромал в сторону остановки. Теперь-то все будет нормально.
Сейчас он доберется до дому. Зарядит мобильник, наберет сторожа. Скажет, что слышал, как в морге кто-то кричал. Сторож прогуляется туда, проверит, как там Эд. А Эд наверняка в порядке. На этом все сегодня закончится. И, может быть, потом, через несколько дней, у него хватит смелости дойти до морга, поговорить, объясниться...
Подошел автобус. Алекс зашел внутрь, устало опустился на сиденье. Как хорошо! В салоне, о радость, он был не один. Сзади сидел живой человек в костюме и жарко спорил по телефону.
Заныла нога. А чего стоило ждать после такой пробежки? Алекс сидел голодный, несчастный и вымотанный донельзя. Все: никаких приключений на ближайший месяц. Начала болеть голова. Парень позади, как назло, дискутировал громко и агрессивно:
– Чего ты боишься? К черту никому не сдался твой хромой бизнес! Пора заключать хороший контракт и твердо встать на обе ноги. Хочешь сказать, что это невозможно? Конечно, если ты слабак!
Алекс онемел от шока. Постарался заставить себя отвлечься на пейзажи, но не смог удержаться и повернулся.
– Что ты на меня уставился, неудачник?.. Мы заключаем контракт или нет?
Это он, конечно, партнеру по бизнесу. Кому же еще? Парень нагло, с вызовом смотрел Алексу в глаза. Вот скотина! Да будь он хоть десять раз демон! И Алекс показал ему неприличный жест, на словах добавив, куда ему отправляться. Хотя, возможно, тот туда и ехал. И им было не по пути.
Автобус затормозил перед остановкой. Алекс в последний миг выскочил из дверей. О нет, все, что случилось и продолжало случаться, никак не было похоже на совпадения, как бы ни хотелось в это верить. Вот он – исказившийся, кривой мир. Магия в действии. Но теперь он бы предпочел обойтись без нее.
Пусть и очень хотел того, о чем болтал делец по телефону. Но, каким бы сильным ни было желание, он увидел довольно.
На улице светлело. Влажный туман приятно оседал на лице. Алекс зажмурился и громко сказал в пустоту:
– Мне не надо никаких контрактов. Я как-нибудь сам.
На лавочке в груде газет зашевелился бездомный:
– Голову свою проверь, недоумок!
А ведь он прав. Кого-то точно здесь погубит любопытство. И жажда острых ощущений. Довел старика почти до психоза. И несколько минут кайфовал от этого. Эд, конечно, тот еще фрукт с паранойей. Но кто его бросил там, в морге, совсем одного?
С этими чертовыми тихими трупами с подвохом.
Поежился. Быстрее бы зарядить телефон и позвонить сторожу. Он толковый, разберется. Следующий автобус был через полчаса. Алекс вышел на обочину и поднял руку.
Ведь Эд там один. С трупами. А вдруг его хватил удар? А вдруг он караулит у двери со скальпелем и первому вошедшему в морг с утра ой как не поздоровится?
Алекс грыз ногти и ждал. Редкие машины пролетали по трассе. Никто не останавливался. А вдруг Эд решит свести счеты с жизнью? Внутри все больше поднималась тревога. И он, проклиная все на свете, мрачно потащился к переходу на другую сторону трассы. Дальше все произошло быстро. Затормозил байк. И то ли Алекс задремал, то ли выпал из реальности – не заметил, как оказался на улице перед университетом, а байкер уже разворачивался назад, не взяв с него денег.
Туман постепенно рассеивался, и университетские аллеи больше не казались ему запутанным лабиринтом. Алекс прошел через сторожку и забрал свой планшет. Там было фото паспорта, а значит, Эду нечего будет бояться.
Положившись на чутье, пошел в одиночку. Тем же самым сумрачным подземным переходом, переступая через наваленный по коридорам хлам. Мошки летели на свет, гулко бились о разбитые лампы и умирали. Будь у них чуть больше мозгов, просто бы грелись и горя не знали. Эволюция, чтоб ее.
Алекс поднялся по лестнице и вышел в кафельный холл перед моргом. Что ж. Жребий брошен. Как же он хотел повернуть назад и просто пойти домой. Но как прикажете спокойно спать после такого?
– Эд! Вы там? Это я, Алекс. И у меня есть фото паспорта. Давайте я под дверь планшет подсуну?
За дверью раздались шаги, и она приоткрылась на узкую щелку.
– Да заходи ты так, успокойся.
Голос нормальный, ровный. Теперь можно и выдохнуть: как гора рухнула с плеч. Эд не сделал ничего с собой, его не уволокли в бассейн трупы, и он не ждал в морге с пилой наперевес.
Очень осторожно Алекс заглянул внутрь. Все тот же чистый белый кафельный коридор. Дверь в подсобку была открыта: Эд сидел за столом и пил чай.
– Заходи.
– Точно не нужен паспорт?
– Будь ты тем, другим, ты бы никогда не попросил взамен ничего. Уж поверь. Чаю?
Алекс помотал головой.
– Эд. Я очень перед вами виноват. Не знаю, что на меня нашло… да нет, конечно, я знаю. У меня дурное чувство юмора. Очень. Все так совпало, что я не смог удержаться. Простите. Виноват.
Он стоял, понуро опустив голову. Вздрогнул, когда Эд поднялся и подошел к нему ближе. Кажется, сейчас его будут бить. Что ж. Заслужил.
– Я на тебя не злюсь. Напротив. Хотя все было на грани. Все эти твои расспросы, слова не в бровь, а в глаз… если бы ты знал, насколько ты угадывал с речами.
– Вот это я не специально. Я просто очень любопытный. То есть, слишком. Но я точно не тот, за кого вы меня принимали.
– Я верю. Ты знаешь, что я думаю? Порой нашими устами говорит кто-то другой. Вернее, шепчет. Нет. Нашептывает. Говоришь-то все-таки ты. Ведь в итоге ты сказал «ничего», хотя, быть может, и хотел сказать иное. А что до того, другого...
Алекс зябко повел плечами. Тревожный всезнайка Эд. Крепкий, напряженный, как скала, Эд... хочешь стать таким же? Да не вопрос. Просто заключи малюсенький такой договор с посланцем темных сил. И будет тебе счастье. И кое-какие подвохи в придачу. Не обязательно решаться сейчас. Услуга подождет. А там, гляди, выйдут специальные предложения…
– Что, даже ничего не спросишь?
– С сегодняшнего дня я просто любопытный, – нашелся Алекс. – А не очень. То есть слишком.
– Решать тебе. Что до меня, я увольняюсь. Мой договор разорван. Сегодня ты кое-кого оставил с носом. Как видишь, чудеса бывают. А я, хоть и стар, еще пару лет по миру поезжу. Держи мой электронный адрес… пиши, если будут вопросы по науке. Пока я в здравом уме и памяти.
– Науке? – неловко переспросил Алекс. Замялся. Кажется, память уже стала подводить старика. Да и он будто ссохся, прибавил морщин и возраста, пусть глаза и были умные, живые.
– Да. У тебя-то рамок, ограниченных договорами, нет. Хотя ведешь ты себя так, будто есть. Ну, решать тебе. А что до нашего с тобой контракта…
– Мне не надо никаких контрактов, – быстро перебил Алекс.
Эд усмехнулся, взял из ящика стола запечатанный конверт.
– Не беспокойся. Рассвет нынче ранний, и ты в своем праве. Тут лишь история Эда, который не остается ночью в морге один. Не ожидал, что ты вернешься: смелости тебе не занимать. Уговор есть уговор. Все. Давай, иди. У старика дел много.
Попрощались. Алекс вышел на улицу: в аллеях понемногу собирались люди. Он стоял у здания морга, прислонившись к стене, и наблюдал. Дышал в розово-серое с алыми прожилками небо. Конверт с историей о морге небрежно лежал на брошенном рядом рюкзаке.
Туман постепенно рассеивался. В светлеющем воздухе медленно пробуждалось утро. Дышалось легко. Алекс достал зажигалку, поджег конверт, бросил остатки на землю и примял кедом. Ему больше не хотелось знать, что там. Ни сейчас, ни когда-либо еще.
В шесть открывалась кофейня. Полцарства за чашку латте и такси до дома! Алекс поднял рюкзак, закинул его на плечи и двинулся вперед.
Наверное, реальность и вправду можно искривить так, будто бы не обошлось без магии. Но если хочешь быть волком, съедающим внучек, приготовься, что в гости заглянет дровосек. А если хочешь быть внучкой и обойтись без драм – просто не ведись на слова волка да не болтай лишнего. И тогда сказка будет доброй.
«Хочу, чтобы моя сказка была доброй, – подумал Алекс. – Даже если я – зубастый волк».
Может быть, волк решил стать космонавтом или скажем… пойти в науку! Алекс улыбнулся во все тридцать два. Вот идет он, серый волк, в развевающемся белом халате и несет лукошко с пробирками. Что, страшно? А вот и нет! Не по темным делам идет, а в отдел на работу: синтезировать лекарства, исследовать вирусы и, может быть, сделать великое открытие…
Там, в отделе, с ним будет работать дровосек, и злая мачеха, и крестная фея, а начальником поставлен Румпельштильцхен. И серый волк будет вздыхать о прошлом: ведь съесть бабушку намного проще, чем корпеть над великим открытием. С бабушками на лавочке он лучше поздоровается. Ну и что, что у него зубы. У бабушек они тоже, знаете ли, бывают.
И пусть в этой сказке не будет лютого накала страстей: вспоротых брюх, погонь и ужасных загадок, битв и кровавых пиршеств. Зато она будет доброй. Ведь все хотят жить в доброй сказке. Что бы ни шептал порой собственный тихий, затаенный голос в глубине сердца.
А впрочем, собственный ли?