Однажды со мной приключилась история, достойная стать сюжетом кинофильма. Я всегда отчаянно был влюблен в романтику, что дарит мерный перестук колес, поэтому при любой удобной возможности предпочитал самолетам поезда. Не то чтобы я боялся летать, нет. Просто самолет не несет в себе того особенного настроения, связывающего тонкой нитью с детством. Но эта история именно о перелете.
Тогда я только начал работать в организации, занимающейся строительством, но уже успел зарекомендовать себя. В стране был кризис, каждый выживал, как мог. Приоритетом нашей компании стала инвестиция в зарубежные проекты. Не так давно прошла чреда сокращений, которую я счастливо избежал, благодаря своей инициативности. И руководство не стесняясь все чаще отправляло меня в командировки как квалифицированного специалиста, одновременно убивая двух зайцев — переводчика тоже сократили, а я в совершенстве владел несколькими языками, спасибо родителям.
Тот декабрь выдался богатым на события. Мы как раз готовились заключить несколько крупных контрактов с зарубежными компаниями, и мне казалось, что я практически поселился в небе, курсируя между странами. В один из таких дней я прилетел из Нью-Йорка в аэропорт Стамбула, проведя двенадцать часов в неудобном кресле эконом-класса. Мне практически не удалось поспать перед вылетом, а самолет был таким переполненным, что мои надежды поменять место и уснуть хотя бы на пару часов не увенчались успехом. Сев в такси, я направился прямиком на подписание контракта, не успев выпить даже кофе. И вот наконец, спустя несколько часов переговоров, когда последняя подпись появилась на последнем листе договора, наши турецкие партнеры на радостях устроили фуршет. Я к тому моменту уже плохо стоял на ногах, едва скрывая зевоту, но их это не смутило. Переводчик как-то быстро ретировался, оставив меня наедине с плохо говорящими по-английски турками, которые, желая отблагодарить меня, словно я единолично принимал решение о заключении сделки, сначала накормили до отвала, а потом стали уговаривать попробовать виски.
Первый час мне успешно удавалось увиливать от вкушения этого односолодового чуда, но в конце концов, я сдался. Виски и правда оказался отменным. Вот только спать захотелось еще больше. В пол-уха слушая дифирамбы, размякнув на удобном диване, я уж было почти решился наплевать на приличия и устроить нежное знакомство моей щеки с подушкой, призывно блестевшей атласной поверхностью, но случайно бросил взгляд на часы. От прокатившейся волны адреналина сон как рукой сняло! Не может быть! Я безнадежно опаздывал на рейс, который должен был доставить меня домой, к любимой жене и нашей дочке, которых я не видел уже три недели, пропадая на другом конце света. Подскочив, путая английские и русские слова, я торопливо объяснил, что мне необходимо сию минуту оказаться в аэропорту. Надо отдать должное туркам, трансфер они организовали быстро, сопроводив меня до стойки, даже помогли зарегистрироваться на рейс, и попрощавшись наконец отпустили. Пройдя к выходу на посадку, я сел на стул, дожидаться своего самолета.
Нервное напряжение потихоньку стало отпускать, и я позволил себе расслабиться, тем более, что вылет перенесли — Москва не принимала из-за снегопада. Устроившись на сиденье поудобнее, я вздохнул. Закрыл глаза всего на секунду, но прошло почти три часа. И боясь вообще не покинуть страну великих цивилизаций, лазурного моря и сладчайшего рахат-лукума, я заставил себя отправиться гулять по аэропорту. Вернувшись к выходу в назначенное время вылета, я подал билет девушке в красивой форме. Она широко улыбнулась белозубой улыбкой, принимая документ. Но тут же отвлеклась на звук разбившейся рядом с нами бутылки коньяка, выскользнувшей из рук порядком набравшегося пассажира и рассеяно вернула мне посадочный талон, заученным движением оборвав корешок билета. Пожав плечами, я прошел в лайнер, ликуя от того, что уже совсем скоро смогу обнять своих любимых девочек. Стоило мне занять место у иллюминатора, как я тот час забылся счастливым сном.
Очнулся уже от солнца, бьющего прямо в лицо, до боли слепящего глаза. Потянувшись, насколько это было возможно, я даже почувствовал себя выспавшимся. Место рядом пустовало. Но представьте мое удивление и растерянность, когда взглянув в окошко иллюминатора, я не увидел заснеженных полей и блестящих кобальтом рек. Вместо этого под крылом самолета растянулась бесконечная пустыня. Оглядевшись вокруг, я немедленно почувствовал, как позвоночник сковало льдом: вокруг были сплошь арабы, облаченные в джеллабы. Испугано схватив за руку проходившую мимо стюардессу, заикаясь, я сообщил, что каким-то неведомым образом оказался не на том рейсе. Служительница железной птицы едва не рассмеялась в голос, потому что это было невозможно, ведь самолет через час должен был приземлиться в Алжире, какая, мол, Москва? Но увидев посадочный талон, всплеснула руками, побледнела и быстрым шагом удалилась в кабину пилотов. Я не находил себе места, ерзая на кресле, перебирая варианты, чем не угодил Судьбе. Когда я догрызал последний ноготь на руке, коря тот глоток виски, себя, уступившего соблазну, работников авиакомпании, и проказницу-Судьбу, стюардесса вернулась. Она попросила меня не покидать своего места после посадки. На все мои вопросы, девушка лишь вымученно улыбнулась и рекомендовала дождаться разговора с командиром борта.
Час до посадки тянулся мучительно долго. Ногти были сгрызены до крови. Никогда не замечал за собой этой дурной привычки, но сейчас ничего не мог поделать. Оставшись в самолете в одиночестве, один на один с мыслями, я чуть не расплакался. Алжир! Из всех стран, я оказался именно в той, где шла гражданская война. Какой же я идиот! Что же происходит сейчас с моей супругой? Не зная, где я, она же не находит места, а ей никак нельзя волноваться! Перед отъездом, она мне рассказала, что у нас скоро будет малыш... Братик нашей доченьке. Уткнувшись лбом в спинку переднего сиденья, я все-таки дал волю слезам. Подсевший рядом первый пилот, похлопал меня по плечу, успокаивая. Я взглянул на него, утерев слезы рукавом. «Русские своих не бросают. Прорвемся», — сказал он мне. И сразу стали не важны, окружившие самолет военные, нереальность происходящего, мои страхи. Стало спокойно. Я доверился совершенно незнакомому человеку с добрыми глазами, обещавшему решить мои проблемы, только потому, что мы были родом из одной страны... Да и что еще я мог сделать в ту секунду? Закрыв глаза, я терпеливо ждал приговора, что выберет коварная дама Судьба. Время тянулось бесконечно, словно я попал в плен к Уроборосу, змею, повелевавшему вечностью. И лишь увидев улыбку пилота, проходящего в кабину на свое место, я, наконец, осторожно выдохнул. Даже не осознавал, что все это время инстинктивно задерживал дыхание...
Вскоре наш рейс после дозаправки вернулся в Стамбул, и ничего уже не соображавшего от пережитого меня, сопроводили в службу безопасности аэропорта Ататюрк, где подвергли стандартным процедурам. Видя мой затравленный взгляд, даже врача вызвали, наверное, убедиться, что я не лишусь рассудка. Я же лишь просил, наконец, отправить меня домой, в Москву. Повторял это как мантру. Когда все заинтересованные лица убедились, что я не террорист и не псих, меня отпустили на родину, проводив до нужных ворот в зоне вылета.
И вот, спустя, кажется, миллионы лет скитаний, оказавшись в Шереметьево, я бежал сквозь толпу навстречу своей любимой, обеспокоено искавшей меня в толпе глазами. В тот момент, вдыхая аромат родного человека, я пообещал себе, что уволюсь с этой треклятой работы, на которую согласился исключительно из корыстных мотивов, ведь никакие деньги не стоили пережитого и тех волнений, что я причинил семье. В тот миг, в переполненном зале прилета, единственным моим чувством была бесконечная благодарность моей теперь самой близкой подруге-Судьбе, которая заставила понять, что в этом мире было действительно важно.
