Она была уже замужней женщиной, матерью, но, тем не менее, влюбилась. Можно ли было не влюбиться в того, кого боготворила вся страна, называя его публичные выступления «блокослужением»?
Мать Блока, женщина удивительно широких взглядов – ее не смутило ни замужество, ни наличие у Ахматовой сына – писала своей знакомой:
«Я все жду, когда Саша встретит и полюбит женщину… И есть такая молодая поэтесса, Анна Ахматова, которая к нему протягивает руки и была бы готова его любить. Он от нее отвертывается, хотя она красивая и талантливая, но печальная. А он таких не любит».
Как именно Блок "отвертывался", описала современница:
«А перед Блоком Анна Ахматова робела. Не как поэт, как женщина. В Башне ее стихами упивались. Но ее темные глаза искали Блока. А он держался в стороне. Не подходил к ней, не смотрел на нее, вряд ли даже слушал. Сидел в гостиной в полутемной комнате».
Сама Ахматова не только «протягивала руки» к Блоку. Она предпринимала действия и более решительные. Вот что пишет об этом сам Блок:
«Ахматову я знаю мало. Она зашла ко мне как-то в воскресенье (см. об этом ее стихи) , потому что гуляла в этих местах, потому что на ней была интересная шаль, та, в которой она позировала Альтману».
Холодный, несколько язвительный тон этих строк неумолим – шансов у Ахматовой не было. Зайти без приглашения к малознакомому мужчине – смелый поступок, на который могла решиться только влюбленная женщина. А он углядел в ее поступке только "интересничанье"...
Любопытно, что все это происходит на фоне брака с Гумилевым, который не расторгнут официально, но по сути уже мертв. Вот что пишет Ахматова в воспоминаниях:
«Скоро после рождения Левы мы с Н.С. Гумилевым молча дали друг другу полную свободу и перестали интересоваться интимной стороной жизни друг друга.»
Одни отношения закончились, а желанные отношения с Блоком не сложились. Ахматовой очень не везло в любви – возможно, она была в этом отношении самой невезучей из всех поэтов Серебряного века.
И слава лебедью плыла
Сквозь золотистый дым.
А ты, любовь, всегда была
Отчаяньем моим.