К удивительным выводам приходит известный американский психолог Роберт Чалдини в своём бестселлере «Психология влияния»: с каждым годом мы становимся всё более автоматическими существами, реагирующими на действительность в соответствии с заложенными в нас системой шаблонами.
Что общего у муравья и человека?
Давайте присмотримся к муравьям. Они успешно развиваются ещё с эпохи динозавров, на сегодняшний момент составляя 10% от общей массы биосферы. Имея жалкий нервный узелок вместо мозга (который, кстати говоря, у рабочих больше, чем у цариц, что склоняет иного философа к недвусмысленным параллелям), они умудряются строить империи, воевать, обучать, хоронить, заботиться, порабощать, пленять, развивать сельское хозяйство и заниматься прочими мозгодробительными вещами, ставящими в тупик нас, привыкших приписывать всё это лишь своей человеческой исключительности.
А ведь они — биороботы. Их поведение строго детерминировано генами. И все «чудеса» их «цивилизации» — следствие так называемого коллективного разума.
Слыша о коллективном разуме, обыватель, прежде всего, представляет себе эгрегориально-матричное управление во всём многообразии форм (на что фантазия способна). Но всё куда прозаичнее: коллективный разум — это генетика, помноженная на число особой. У одного муравья всего 250 тысяч нейронов, а сколько их у всей колонии?
Чтобы понять это, можно провести аналогии с человеческим обществом. Каждый из нас знает относительно немного, но вместе мы оказываемся способными летать на Луну. Только наш коллективный разум представлен как коллективным сознанием, так и коллективным бессознательным. Муравьи же существуют лишь на бессознательном уровне. Но вот что удивительно: похоже, что с развитием высоких технологий роль бессознательного в жизни человека значительно увеличилась, сближая нашу общественную жизнь с жизнью муравьиной колонии. И этому есть весьма весомые причины.
Теория информационного взрыва
14 млрд. лет назад Большой Взрыв создал Вселенную, а 40 лет назад информационный взрыв создал информационную цивилизацию, детьми которой мы и являемся.
Ведущий отечественный нейробиолог Константин Анохин отмечает: «В начале 80-х годов я тратил один день в неделю, чтобы познакомиться со всеми статьями по нейробиологии, публикуемыми в научных журналах. Сегодня я мог бы посвятить этому занятию 24 часа в сутки и 7 дней в неделю, но мне всё равно не хватило бы времени, чтобы прочитать всё, что публикуется по этой теме«.
В 1970-м году количество производимой человечеством информации удваивалось каждые пять лет. Сегодня оно удваивается каждые 2 года. Такой лавинообразный рост производства информации касается не только информации в целом, но и, собственно, знаний. Так одни только открытия в физике удваивают наши знания о мире каждые восемь лет.
По выражению американского философа Эпштейна, информационное потребление индивида катастрофически отстаёт от информационного производства человечества. И далее он задаётся резонным вопросом: «Хватит ли человеку срока его жизни, чтобы стать человеком?»
Как животные справляются с информационными перегрузками
Перегрузка — понятие относительное. Ведь, в конечном итоге, всё зависит от возможности самой системы по переработке поступающей информации. Там, где у муравья перегорят ганглии, человек даже не поведёт бровью. Однако и муравей, и человек пользуются одним и тем же инструментом по контролю за поступающей извне информацией — заранее заготовленным шаблоном-ответом.
Да, мы, люди, умеем анализировать и корректировать своё поведение. Но делать это мы можем только тогда, когда располагаем ресурсами в виде времени и жизненной энергии, обеспечивающей ясное сознание. Чем больше поток информации, тем сложнее его анализировать. И тогда в дело вступает старый, отточенный эволюцией метод, — автоматическая бессознательная реакция.
В условиях информационной перегруженности мы всё чаще склоняемся именно к этому типу поведения. Когда нам приходится думать о многом, думать качественно не получается. В спешке, подчиняясь динамике внешнего мира (которую сами и порождаем), мы всё чаще отдаём предпочтение привычному действию в противовес действию осознанному. Что создаёт благоприятную почву для активности мошенников и прочих социальных паразитов всех мастей.
А вот пример такого шаблонного, но при этом нерационального поведения, свидетелем которого я был дважды.
Перекрёсток. Люди ждут зелёного сигнала светофора, уткнувшись в смартфоны, обмотав себя проводами с гарнитурой. Едет скорая помощь со включённым сигналом под вой сирены. Подъезжает к перекрёстку, и тут загорается зелёный свет для пешеходов. И толпа устремляется на «зебру» совершенно на автопилоте, не думая и не вникая. Скорая помощь вынуждена остановиться и пропустить безумцев.
Решение проблемы
Роберт Чалдини в «Психологии влияния» размышляет о том, что братья наши меньшие инстинктивны и хорошо предсказуемы, потому что обладают маленьким мозгом с ограниченными ресурсами. Человек же, напротив, от природы практически не имеет инстинктов. Наш мозг необычайно пластичен, и роль среды в его формировании куда более весома.
Однако именно благодаря своим интеллектуальным возможностям мы создали ту самую информационно перегруженную среду, заложником которой и являемся. Наш мозг перестаёт справляться с этими перегрузками, вынужденный всё чаще опускать нас до уровня муравья. И решение проблемы здесь не кажется вполне очевидным.
Глядя на первобытных охотников Африки, мы можем понять, в каких условиях и для чего формировался наш мозг. И почему увеличение его объёма дало эволюционное преимущество нашим предкам.
Хадза, охоники-собиратели Восточной Африки, тратят несколько часов в день и на обеспечение себя пищей, и на прочую хозяйственную деятельность. И поэтому у них куча свободного времени. Они, как правило не голодают, ибо живут в местности, позволяющей им эффективно охотиться. Они спят вволю и никто не капает им на мозг: ни вожди, ни жрецы, потому как их нет. Они совершенно свободны в своих отношениях, их жизнь размеренна естественными ритмами саванны, они не ведают социальной и половой дискриминации и не знают, что такое несправедливость.
И каждый из них имеет возможность спокойно сесть и подумать о себе, о своих братьях, о жизни… И никто не будет ему мешать, потому что им спешить некуда. И вот в таких условиях им их мозг даёт несоизмеримо больше, чем нам наш в условиях информационной цивилизации.
А выход из проблемы при первом приближении видится в сознательном строительстве своего образа жизни. Человеку важно снимать с себя роль калькулятора, конвейера, терминала и увеличивать меру творческой и созидательной деятельности в ущерб деятельности исполнительной, которую должны взять на себя машины. Человеку необходимо вернуться к тем первобытным условиям, при которых он охотился в своё удовольствие четыре часа в сутки, а остальное время — общался, размышлял, учился… И именно образ жизни должен стать тем железным занавесом, что оградит нас от бешеной динамики развития цивилизации.
А в школах, судя по всему, скоро начнут преподавать основы информационной гигиены и культуру организации здорового образа жизни. По крайней мере, хочется в это верить и на это надеяться. А пока нам с вами остаётся быть крайне внимательным к каждому биту потребляемой информации: ведь потребление — это не упорядочивание, не интеграция. Это просто нагрузка. И чем больше мы потребляем, тем ближе к муравью мы становимся…
Рудияр
Статьи по теме:
Судьба по шаблону: жизнь в пробирке
Каким будет образование будущего?
Как работает информационный наркотик?