Дарью Алексеевну мать природа наделила вот таким ковшом фантазии, и потому гулять с ней на публике иногда бывает небезопасно: побить могут-с.
Поехали это мы в Царицыно, уток кормить. Ну, утки утками, а для куражу нужна история.
— Папа, — говорит мне деточка. — Давай я буду бездомной девочкой.
— Хкхгм, — отвечает папа. — Прямо таки бездомной?
— Потому что только бездомная девочка может жить на дереве.
— Ты живешь на дереве?!
— Да, вот на этом. Посади меня на дерево.
Сажаю деточку на веточку.
— Давай хлебушек. Подходите, уточки. Бездомная девочка покормит вас хлебушком.
И хлеб вниз бросает.
— Дашуль, — говорю. — Может быть, домой? Нас там мама ждет...
— Я не Даша. Я бездомная девочка!
— Ну да... Бездомная девочка, поехали домой! — прохожие начинают прислушиваться. — У меня дома есть горячий чай с булочкой и мама. Будешь у нас жить, чай пить с халвой в шоколаде.
Две тетушки остановились, откровенно дожидаются финала.
— Еще хлебушка.
— Закончился. Поехали домой, бездомная девочка.
— Ладно. Сними меня с дерева. Бездомная девочка согласна быть твоей дочкой.
— Ну слава богу. Значит едем домой, Дашуль?
— Я не Даша. Теперь я девочка-неандерталец.
— Так. Все, девочка-неандерталец. Домой. В пещеру.
Алексей ЗАРЕВИН