Одним из самых успешных военачальников Тевтонского ордена в период завоевания Пруссии можно считать выходца из юго-восточной германии Поппо фон Остерна. Этот ровесник XIII века, отпрыск старинного рыцарского рода, присоединился к боевым монахам с черными крестами на белых плащах в 27 лет. И одним из первых отправился на восток, прививать словом Божьим (усиленно подкрепляя его при необходимости огнем и мечом) блага христианской цивилизации погрязшим в язычестве пруссам.
Вместе с другими пионерами-пилигримами, Поппо участвовал в основании первого тевтонского замка на предназначенных к завоеванию землях – Кульма. Правда, в 1241 году фон Остерна ненадолго оставил Пруссию, оказавшись в рядах рыцарского войска, выступившего на битву с вторгнувшимися в Европу ордами Батыя. И сумел уцелеть в разгроме при Легнице, устроенном монголо-татарами сильнейшей европейской коннице того времени.
Подлатав дыры от вражеских стрел в своем плаще, Поппо решил, что с пруссами воевать, все же, предпочтительнее. Тем паче, в северных лесах в очередной раз зашебуршился заклятый враг Тевтонского ордена – померанский князь Святополк II. Фон Остерна обладал определенным даром убеждения, поэтому смог уболтать герцога Австрии, чтобы тот дал денег на новую войну, а заодно выделил три десятка конных лучников в подмогу орденским братьям, изнемогавшим в неравной борьбе с пруссами.
О том, насколько тяжелым было положение завоевателей, можно судить хотя бы по тому факту, что появление в 1244 году на театре военных действий Поппо фон Остерна с отрядом всего в 40 человек вызвало у тевтонцев настоящее ликование и небывалый подъем духа. Сил для полноценного отпора Святополку и впрямь не хватало. Померанец даже едва не захватил Эльбинг, но город спасся, благодаря женской хитрости. Отважные немки поснимали с себя украшения, облеклись в доспехи, вооружились мечами и поднялись на крепостные стены, встав среди немногих остававшихся еще мужчин. Пошедших на приступ пруссов отбили с уроном, Святополк посчитал, что войско ордена успело вернуться, и предпочел отступить.
Тем не менее, Эльбинг держался буквально на волоске, сильно голодал, поэтому Поппо решил отправить туда караван из трех кораблей с провизией, поручив возглавить эту опаснейшую миссию одному из своих рыцарей - Конраду Бремеру. Тот уже на подходе к городу обнаружил, что его поджидает вездесущий Святополк с 20 кораблями. Сообразив, что спасение – в решительности и быстроте, Бремер приказал атаковать, Гребцы налегли на весла, тяжелые когги вломились во вражеский ордер, переворачивая и топя утлые суденышки пруссов. Спустя каких-нибудь полчаса «москитный флот» перестал существовать.
Остававшиеся на берегу пруссы взялись за пращи, и на когги обрушился град камней. Один из них угодил в лицо Бремеру, который лишился зуба, пострадали (впрочем, не смертельно) и несколько оруженосцев. Зато конвою удалось прорваться в Эльбинг.
Тем временем тевтонцы из города в нетерпении (жрать хотелось уже просто отчаянно!) решили отправить навстречу Бремеру несколько своих кораблей. И на рейде замка Швец подверглись нападению все того же окаянного Святополка, пошедшего на перехват десятью своими кораблями. Завязалась жаркая схватка, в которой командовавший эльбингским отрядом рыцарь Фридрих фон Вейде получил удар копьем в подбородок от одного из прусских вождей. Но, невзирая на хлеставшую из раны кровь, в свою очередь так хватил противника, что тот замертво ухнул в воду. Один из тевтонских кораблей, лишившись хода, приткнулся к берегу и команда была вынуждена сдерживать натиск целой толпы ринувшихся на абордаж дикарей. В жестоком бою пали двое рыцарей и трое кнехтов, но тут подоспел фон Вейде и спас остальных, взяв их к себе на борт. Корабль пришлось оставить пруссам, потерявшим на этом деле 20 бойцов.
Поппо фон Остерна продолжал искать случая перейти от оборонительных действий к наступательной тактике. Поэтому, когда разведка донесла, что Святополк с большой ратью вновь встал лагерем у замка Швец, ландмейстер Тевтонского ордена не колебался ни минуты. Тевтонский отряд быстро выдвинулся в указанное лазутчиками место. Начало битве положил рыцарский авангард - 10 всадников из Кульма. Смело сойдясь с вдвое превосходившими их численностью прусскими воинами, кульмцы успели зарубить одного, после чего остальные 19 обратились в бегство.
Эти самые беглецы сумели посеять такую панику в рядах главной рати Святополка, что вся она решила последовать их примеру. Фон Остерна преследовал отступавших в полном беспорядке пруссов.
«Вот так в этот день 1500 человек из народа померанского были убиты братьями, - сообщает летописец Петр из Дусбурга. - С этой победоносной битвы братья вернулись, вознося благодарность Богу, с огромной военной добычей, радуясь во Господе».
Ну, цифру в полторы тысячи убитых оставим на совести хрониста, который, как и все остальные, ему подобные, вообще склонен был к откровенным преувеличениям. Но в том, что пруссы потерпели достаточно тяжелое поражение, сомнений нет.
В 1252 году фон Остерна был избран девятым по счету великим магистром Тевтонского ордена и оставался в этой должности пять следующих лет. Успев вновь пустить в ход свое знаменитое красноречие, уговорив чешского короля Отокара II Пржемысла на то самое знаменитое прусское сафари, в ходе которого был основан замок Кёнигсберг. Однако уже на следующий год после этого знаменательного события Поппо был вынужден подать в отставку из-за внутриорденских интриг. Почетной (и что немаловажно, доходной) пенсией для него стало управление комтурством Регенсбург. Умер славный рыцарь в возрасте 67 лет. По понятиям того времени, глубоким стариком.