=VI=
Похороны отца прошли довольно быстро. За каких-то пару дней все было подготовлено и сделано. Друзья, коллеги, несколько родственников – все и каждый старались утешить вдову и сына. Последнему в тот момент было особенно плохо. Помимо смерти отца мальчик чувствовал себя подавленно: потерял аппетит и всякое настроение. Разумеется, ни о какой школе в такие дни не могло идти и речи. Мать даже не помышляла заикаться об уроках и учебниках.
Днями напролет они только и делали, что молча переходили из одной комнаты в другую. Мать выплакала все глаза, а сын изучил каждую точку на белоснежном потолке.
– Пойдем, покушаем? – спросила мать, на следующий день после завершения похорон.
– Спасибо, не хочу, – равнодушно ответил сын.
– Дорогой, кушать надо.
– Знаю, но не хочется совсем.
– Ты за последние дни ни разу нормально не поел. Пойдем, – настаивала мать
– Мам. Честно, не хочется.
– Александр... – начала было мать говорить приказным тоном, но сын ее перебил:
– Голова болит. Очень сильно.
– Ты не заболел?
– Не знаю.
Женщина прошла в комнату и прикоснулась ко лбу.
– Да ты весь горишь! Сейчас же залезай под одеяло, я сделаю тебе чай.
– Ладно, – меланхолично согласился сын.
Траурное настроение тотчас же сменилось беспокойством за сына. В кои-то веки женщина стала внимать каждой просьбе юноши. Она даже не стала настаивать на старомодных процедурах, вроде банок и горчичников.
– Что-то еще будешь? Может, чай? – спрашивала мать каждые полчаса.
– Нет, спасибо, – одинаково отвечал сын. Казалось, что собственное здоровье его беспокоит куда меньше, нежели потеря отца.
До самого воскресения Саша провалялся в кровати. Под присмотром матери он только и делал, что щелкал каналами и запивал антибиотики малиновым чаем. Шум телевизора теперь никого не раздражал, ибо в родительской комнате все происходило точно так же, за исключением таблеток.
– Может, я завтра в школу схожу? – спросил Саша, принимая очередную таблетку и бордовый чай.
– Ты еще болеешь.
– Да. Но хоть задания возьму. Покажусь учителям, – безучастно отвечал он.
– А никого не заразишь?
– Я же быстро. По музыке спрошу упражнения. А то так и вовсе играть разучусь.
– Хорошо, – согласилась мать. – Но я пойду с тобой.
– Ладно, – ответил сын, и разговор был завершен.
***
В понедельник утром юношу постиг сильнейший приступ головной боли. Даже свет солнца ему казался убийственно ярким и причинял боль.
– Значит, пойдем не в школу, а к врачу. Это уже нехорошо, – констатировала мать, увидев его страдания.
– Нет, это просто утро, – оправдывался Саша. – Сейчас позавтракаю, и все пройдет.
Но после завтрака ничего не прошло. Боль осталась такой же, а свет продолжал причинять страдания. Единственный луч, который озарял Саше путь к душевному равновесию, постепенно начал угасать.
– Ты уверен, что хочешь в школу? – удивлялась мать, смотря на сына.
– Я хочу в кабинет музыки, – ответил он и впервые, за прошедшую неделю, на его устах проявилось подобие улыбки.
– Только туда и обратно, – настаивала мать. – Сходишь к учительнице, а я пока с руководительницей поговорю.
– Спасибо.
Такси отвезло их в школу, и каждый отправился по своим направлениям. Саша в первый раз находился во время уроков в коридоре. Тишина и покой радовали его юное сердце. Никаких догонялок, споров и склок. Проходя мимо кабинетов, он слышал, как учителя что-то рассказывают, стоя у доски. Где-то ругали очередного хулигана или писали контрольную работу. Но ничего из этого не интересовало малыша. Кабинет музыки – вот его цель. Круглая табуретка и любимый инструмент ждали его за одной из дверей.
– Здравствуйте. Можно? – Саша аккуратно отворил дверь и заглянул внутрь.
– Саша? Как самочувствие? На тебе лица нет. – Медные глаза увеличились в размере меньше, чем за секунду.
– Да, немного приболел. Хотел попросить у вас... Материал для практики.
– Да, сейчас. Что-нибудь придумаю. – Женщина принялась суетливо что-то искать.
– Можно? – спросил он, указав на пианино.
– Да, конечно.
Юноша присел и нажал на клавишу. Маленький молоточек звонко стукнул по струне. Учительница вздрогнула и посмотрела на Сашу.
– Извините, – сказал он, поймав ее испуганный взгляд.
– Ничего. Сыграй что-нибудь? – мягко предложила она, поправляя цветочный платок на плечах.
– Попробую, – ответил он и закрыл глаза.
Мягко и аккуратно пальцы принялись нажимать на клавиши. Женщина тут же узнала мотив. Это был фрагмент из ее собственной импровизации. Она улыбнулась и постаралась тише искать нужный материал. Тем временем мальчик уже вошел во вкус, и пальцы набрали скорость несущегося поезда. Кисти бегали то в одну сторону, то в другую. Фальшивые ноты мгновенно утопали и растворялись в новых, чарующих звуках. С каждым мгновением он приближался к концу произведения, которое слышал лишь однажды. Но в какой-то момент все изменилось. Русло реки, коим являлась мелодия, пошло в совершенно новую сторону. Неожиданную, магическую. Женщина уловила этот момент и остановилась на месте.
– Мо... – В кабинет заглянула мама. Услышав музыку и поняв, кто ее играет, она не смогла даже закончить вопрос. Её мальчик совмещал в музыке воду, лед, природу ведра и дождя. Ни она, ни учительница не могли проронить не слова, в страхе оборвать мелодию, которая лилась прямо из сердца.
В какой-то момент этот маленький мальчик смог понять всю скорбь, боль и магию природы. Все человеческое естество замирало при движении его пальцев. Это уже была не та мелодия, что придумала невысокая женщина с острым носиком. Это было нечто новое. Прекрасное и невообразимое. И это знали все трое.
– Великолепно, – сказали обе зрительницы в унисон, услышав завершение.
– Это ты сам? – с удивлением смотрела не него учительница.
– Да, – розовея, ответил Саша.
– У тебя большое будущее.
– Спа... – мальчик остановился и сглотнул. – Спаси...
Не успев договорить, мальчик ринулся к мусорной корзине. Поток рвоты поспешно наполнял целлофановый пакет, заливая клочки бумаг и стаканчики из-под йогурта.
– Что с тобой? – испугалась мать и поспешила на выручку. Однако помочь здесь было нечем. Мальчика продолжало рвать.
– Алло, скорая? У нас ученику плохо. Рвота. Температура?
Мать услышала разговор и кивнула головой.
– Да. Адрес? Переулок Декабристов, 15. Хорошо, ждем. Скоро приедут, – ответила учительница на молчаливый вопрос матери.
– С чего же тебя так, – причитала мать, пока ждала скорую.
– Не... Знаю... – с трудом отвечал Саша.
Карета приехала буквально через десять минут после звонка. Под пристальным взглядом взрослых, и едва не вываливающихся из окна учеников, мать и сын скрылись внутри машины. Двери хлопнули, и все закончилось так же быстро, как и началось.
– Возвращайтесь на свои места, – говорили учителя, оттесняя учеников от окон. – Тишина в классе. На перемене обсудите. Мы остановились на теме...