Коллектив снова лихорадило. На сомнительное учительское счастье свалился очередной стимулирующий куш.
Не хочется повторять банальности, но это как раз тот случай, когда «дорога в ад вымощена благими намерениями».
Администрация радости не испытывала – какая тут радость, если хрупкого благополучия как ни бывало….
Всякий раз в эти безумные дни перечитывалось положение о стимулирующем фонде, обсуждалось его несовершенство, перелистывались страницы Интернета, где министр вещала о прозрачности, а сотни рядовых образовательной армии, обиженных несправедливостью, жаловались на произвол «командования».
Может, и впрямь где-то директора делили стимулирующую часть оплаты труда единолично за плотно зашторенными окнами, однако личный опыт подсказывает, что слишком часто так называемые нарушения чрезмерно преувеличены…
Совещание при директоре достигло наивысшей точки:
- А какая вообще сумма и кто конкретно по сколько получит? – не спрашивала – горланила учитель начальных классов, племянница прокурора. (Несколько лет назад она была депутатом районного совета и с той поры бравировала и родственными связями, и былым депутатством, подчёркивая всякий раз близкое знакомство с администрацией района). - У нас в началке говорят, - продолжала «звезда эфира», - а люди зря говорить не будут….
Директор, в работе стимулирующей комиссии не принимавший ни малейшего участия, алел то ли от поднявшегося давления, то ли от душной раскалённой атмосферы. Выступающая была из числа тех, кому он не в первый раз благоразумно спускал то, что редкий руководитель спустит подчинённому. Знал по опыту – себе дороже. Очередная проверка ничего не обнаружит, но нервов помотает. А проверок в течение каждого учебного года и так предостаточно.
Поддержки выступающей не было, но и оппонентов не находилось. Наконец, председатель комиссии, заместитель по учебно-воспитательной работе, Ирина Степановна, прервала затянувшийся монолог ни о чём:
- Пётр Владимирович, можно я поясню? - и с молчаливого кивка тут же продолжила, - Комиссия в составе заместителей директора, руководителей МО и председателя профсоюзного комитета приняла решение….
В том, что она говорила, не было ничего нового. Руководители методических объединений и так донесли информацию до учителей сразу после заседания комиссии. Из-за чего же весь сыр-бор? Почему экс-депутатка нагнетала обстановку и ни нашлось ни одного, кто сказал бы хоть слово в защиту директора, ни в чём не виноватого в этом конкретном случае? И если всё было так сейчас, так ли уж он бывал виноват в том, в чём обычно огульно винят руководство? И так ли виноваты те директора, которых привычно «поломоят» по Интернет-чатам и в телефонных прениях «обиженные» педагоги. Нет, конечно, к счастью, не все, но тех, кто «вскрывает», «разоблачает», «рубит правду-матку» хватает с избытком….
Раскрасневшееся лицо директора говорило лишь о виновности – в этом (конечно же!) сомнений не было. И то, что он пригласил после совещания «правдолюбку» Тамару Петровну в свой кабинет, тоже было явным свидетельством того, что дело нечисто. Любопытные коллеги едва дождались её возращения – знали, что ознакомится с протоколом и, возможно, расскажет что-то свеженькое.
Но Тамара Петровна, по её словам, не взяла очки, потому весь список почти в 70 фамилий изучила не достаточно подробно. Сказала, что вроде у всех ровно. Но, раз директор так вёл себя, то, никаких сомнений нет, что есть ещё другой список или ещё какой-то подвох. Так пресловутая открытость-прозрачность способна перевернуть всё с ног на голову… («Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Причём бессилен тут руководитель – заложник скандальных особ, зачастую умеющих лишь кричать и не отличающихся иными талантами. Эти бы усилия да в мирных целях...).
Нужно ли говорить, что занятия в этот день были сокращёнными (ввиду совещания при директоре), что учительские головы были забиты мыслями далёкими от проблем повышения качества образования, да и само это качество не было доминирующим при распределении пресловутого скандального стимула. За пару дней до этого шёл бурный подсчёт-обсуждение баллов. Ещё минимум день будут расходиться круги эмоций. Во что же выльются ежемесячные 4-х дневные бури в стакане для образовательного процесса? И как оценить урон, наносимый коллективам, рвущим на части стимулирующий пирог? Стоит ли оно того?
Да, беда в несовершенстве положений о распределении денег. Но возможно ли расписать и предусмотреть всё? Да и кто согласится, что он сам работает меньше другого? И, стало быть, будут ли довольны все при самой справедливой системе распределения?