Из девяти творений чешского классика Леоша Яначека сегодня в мире активно ставятся больше половины: они прочно вошли в международный репертуар и успешно конкурируют с мейнстримными опусами Моцарта, Верди, Вагнера и Пуччини. Но так было далеко не всегда: слишком своеобразный музыкальный язык, ярко выраженный моравский фольклорный колорит, а также отсутствие лоббистско-маркетинговых талантов по продвижению своего творчества (чем, например, с усердием занимался тот же Вагнер, чей музыкальный язык, прямо скажем, тоже далеко не для всех) долго оставляли Яначека «продуктом для внутреннего потребления». На родине его любили и почитали всегда, ставили и популярное, и редкое, но по-настоящему перешагнула чешские границы музыка классика только во второй половине XX века. Именно после осознания трагического опыта человечества первой половины прошлого столетия стало понятно, насколько Яначек опередил свое время, насколько оказался созвучен современности.
«Енуфа», или «Ее падчерица», как опера называлась первоначально, до сих пор является самым исполняемым опусом маэстро. Тягостная социальная драма из жизни моравской деревни с горячностью живописует ужасы традиционного общества. Здесь с небывалой силой показан трагизм положения людей, живущих в плену костных стереотипов, приводящих в итоге к чудовищному и бессмысленному преступлению.
Увлекаясь всем русским, композитор счастливо избежал эпигонства и прямых заимствований: он, конечно, не прошел мимо Мусоргского, но его «поиск правды» омузыкаленного слова идет совершенно своим, оригинальным путем. При этом язык Яначека, базирующийся на славянском мелосе, оказывается нам очень близким. Понятен и сюжет «Енуфы», представляющий «во всей красе» дикие патриархальные нравы — абсолютно те же, что царили и в России сто лет назад. Именно поэтому выбор «Стасика» удачен по всем пунктам, равно как удачно и само воплощение — коллектив сумел родить настоящий театральный шедевр.
Александр Титель — непредсказуемый талант, способный в погоне за оригинальностью совершенно убить произведение и в то же время умеющий в иных случаях создать на сцене удивительную гармонию, добиться уместности всего происходящего. Такова «Енуфа» — сочетающая общее и частное, метафору и конкретику. Мастерски поставленные массовые сцены с детальной проработкой каждого персонажа (и колоритными фольклорными танцами от Ларисы Александровой) и глубокий психологизм основных персонажей сочетаются с этнографической достоверностью костюмов Елены Степановой и удивительной сценографией Владимира Арефьева.
20 марта 2018 г., "Культура"