В новом московском концертном зале «Зарядье» прозвучал гимн вечной женственности.
Восьмую симфонию Густава Малера исполняют не часто. Точнее, для такого циклопического мастодонта, прежде всего циклопического по составу участников, она, конечно, является сочинением популярным и звучащим по миру с удивительной регулярностью. Но в сравнении хотя бы с другими симфониями того же композитора, гораздо более подъемными, которые способны охватить своим видением и чувствованием и музыканты, и публика, она, конечно, раритетна.
Не всякий осмелится подступиться к этому титаническому изваянию человеческой мысли, грандиозному выплеску творческой энергии, для характеристики которого привычные термины и определения кажутся смешными пигмеями.
Эта невероятная глыба требует огромных исполнительских ресурсов – многократно усиленного оркестра, нескольких хоров, октета солистов, органа. Но еще в большей степени она требует отваги, задора и даже авантюрности. Разобраться в этом сложнейшем опусе, выучить его и сыграть достойно, осмыслить и попытаться еще и проинтерпретировать, то есть дать какое-то свое видение, понимание этого ошеломляющего океана звуков и идей – для этого нужен воистину героический напор, бесстрашие и истинный талант.
Судя по всему, у Александра Сладковского все это есть – маэстро уже не в первый раз смело берется за самые амбициозные проекты и с блеском их воплощает.
Когда несколько сезонов назад началась «экспансия» регионального коллектива на столичные сцены, многими это воспринималось как неожиданность и даже курьез. Сегодня таковых почти не осталось: выступления Государственного симфонического оркестра Татарстана в Москве стали регулярными, лучшие залы столицы охотно его принимают, он имеет здесь уже свою публику, которая с нетерпением ждет каждой встречи с ним.
Причина такой популярности – отнюдь не только в грамотной раскрутке. Оркестру есть, что предложить своим преданным поклонникам. У него есть свой стиль, свой узнаваемый звук, своя манера. У него есть харизматичный руководитель и, наконец, смелость штурмовать самые, казалось бы, недосягаемые вершины мирового репертуара.
Совладать с Восьмой Малера – это воистину посильнее «Фауста» Гёте, который как раз и был источником вдохновения для ее автора. Двухчастная симфония нетривиальна по всем составляющим – не только по гигантоманскому размаху вовлеченных, но и по форме, и по содержанию. Ее трудно-то и симфонией назвать – скорее некий симбиоз симфонического и кантатно-ораториального начал, где разнородные элементы переплетены-переплавлены самым причудливым образом, при этом вся конструкция, при всей многогранности и полифоничности, не теряет ясности формы и доходчивости эмоционального посыла.
Лишь поначалу она кажется чем-то необычным, что требует особого напряжения ума: по мере музыкально-драматургического развития (а симфонии Малера – не писавшего опер генеральмузикдиректора Венской Штаатсопер, весьма театральны, особенно эта, Восьмая) все становится на свои места, и работу мысли заменяет переполняющее тебя чувство.
Татарскому оркестру и его худруку совладать удается. Циклопическая форма охвачена, важнейшие линии четко прочерчены и выпукло поданы, мелодии лейттем высветлены. Вокальные строчки, по-вагнериански вплетенные в симфоническую ткань, тем не менее, не затеряны – голоса парят, чаруя и добавляя в инструментальную фактуру живую краску трепетности.
Госоркестр Татарстана славен мощным звучанием, яркой подачей звука, необычайной слитностью, вязкостью и насыщенностью саунда. Но в этот раз он буквально творил чудеса, воспаряя к таким тончайшим краскам пианиссимо (при этом ни на секунду не ослабевая в тембральном богатстве и плотности звучания), что буквально дух захватывало и мурашки бежали и бежали.
Катарсис – слово из духовных практик, но тут оно как никогда уместно, ибо более чем точно способно охарактеризовать атмосферу просветления, разлившуюся по залу в финале симфонии. Колоритные и одновременно филигранные инструментальные соло, безупречное звучание меди (что само по себе для российского оркестра, тем более регионального – сенсация!), внушительная органная основа (органистка Маргарита Королева) говорили о высочайшем качестве исполнения, достойного соперничать с эталонными европейскими версиями прошлого и настоящего.
Блистательно хоровое трио, подарившее малеровской фреске и сокрушительную мощь, и чувственность и трепет, и накал религиозного экстаза, и ангельскую чистоту. Лучшие хоровые коллективы столицы – «Мастера хорового пения» Льва Конторовича, АХИ имени Попова и Свешниковский хор мальчиков (худрук двух последних – Алексей Петров) – гармонично сочетались и между собой, и с симфоническим коллективом из Казани.
В целом удачен оказался и вокальный состав исполнителей. Лишь тенор Алексей Татаринцев по нездоровью (но мужественно выйдя на сцену, ибо экстренно заменить его оказалось невозможным) не смог продемонстрировать свой дар во всем блеске. Три сопрано, очень разные, но одинаково прекрасные, воплощали три антагонистичных женских образа – Ирина Боженко, Вероника Джиоева и Ирина Поливанова.
Аналогичная картина у двух альтов – Олеси Петровой и Марии Заикиной. Экспрессией и благородством отличался вокал двух низких мужских голосов – баритона Василия Ладюка и баса Евгения Ставинского.
13 февраля 2019 г., "Новости классической музыки"